Анатолий Терещенко - Отряды зафронтовой заброски

«Заслуги» Эриха Коха в раздувании украинско-польского конфликта в свое время были достаточно широко освещены в историко-документальной литературе. Но в последнее время эта тема местного противостояния между украинцами и поляками на Волыни и в Галиции в годы нацистской оккупации приобретает все большую актуальность.

При этом следует заметить, что волынская трагедия началась не в традиционно националистической Галиции, откуда Организация украинских националистов* в предвоенные годы черпала большинство кадров, а на территории более спокойной православной Волыни. Именно здесь зарождалась Украинская повстанческая армия* (УПА*), в том числе и как сила с антипольским вектором противостояния.

Волынян — как украинцев, так и поляков — довел до остервенения рейхскомиссар Украины, махровый украинофоб Эрих Кох. В период с 1942 по 1944 годы непосредственный начальник «коричневого короля Украины» Эриха Коха министр Восточных земель Альфред Розенберг нередко жаловался Гитлеру на непослушание со стороны своего подчиненного.

Розенберг открыто критиковал Коха за его недопустимую жестокость к местному населению, что, по его мнению, постоянно создавало напряженность в установлении порядка в тылу борющихся войск вермахта, снижало безопасность путей снабжения войск и не давало возможности максимально использовать хозяйственный потенциал оккупированной Волыни и Ровенщины.

В секретной докладной записке от 15 января 1944 года, составленной чиновником Восточного министерства Бройтигамом и направленной в Берлин лично Альфреду Розенбергу прямо говорилось, что из-за недостатков в руководстве Рейхскомиссариата «Украина» резко активизировалось партизанское движение, радикализировался украинский национализм, ширятся межэтнические конфликты.

В этой записке были такие пояснения:

«…Все чаще случаются убийства как украинцев, так и поляков. Какие-то темные силы и отбросы общества жируют на низменных инстинктах и подстрекают людей к межнациональной войне и резне…

Наконец в Галиции появились украинские партизанские отряды, пришедшие с востока, которые пытаются сознательно «волынизировать» Галицию, т. е. создать такую ситуацию, которая сегодня наблюдается на Волыни, − ситуацию полного хаоса, уничтожения и разрухи всей украинской жизни… Кто обостряет и разжигает межнациональную польско-украинскую борьбу, тот вредит украинскому делу и помогает большевизму… Сегодня Волынь — это одно большое пепелище, сотни сожженных сел, многие тысячи человеческих жертв… УПА* на территории Галиции начала антипольский террор…»

Альфред Розенберг полностью разделял оценку ситуации, изложенную в записке своим подчиненным Бройтигамом. Он знал Россию не понаслышке: родился в Ревеле (нынче Таллин), закончил Ревельское Петровское реальное училище, учился в Рижском политехническом институте, а в январе 1918 года окончил Московское высшее техническое училище (МВТУ) с дипломом первой степени как «дипломированный инженер-архитектор». А потом зов крови призвал податься в Германию…

17 июля 1941 на основании указа Гитлера «О гражданском управлении в оккупированных восточных областях» под руководством Розенберга было сформировано Имперское министерство оккупированных восточных территорий. Ему подчинялись рейхскомиссариаты оккупированных республик и областей СССР.

После окончания войны бежал на север Германии в распоряжение фленсбургского правительства наместника фюрера гросс-адмирала Карла Дёница. По воспоминаниям состоявшего в этом правительстве рейхсминистра Альберта Шпеера, там он вынашивал идею распустить нацистскую партию. 23 мая 1945 года был арестован союзниками во Фленсбурге вместе с членами кабинета министров Карла Дёница.

В качестве одного из главных военных преступников предстал перед судом Международного военного трибунала в Нюрнберге, где был приговорен к смертной казни через повешение. 16 ноября 1946 года приговор был приведен в исполнение. Кстати, Розенберг был единственным из десяти казненных, который отказался произнести на эшафоте последнее слово.

Но вернемся к его взаимоотношениям с Эрихом Кохом. Даже несмотря на то, что Кох ходил в любимчиках у Гитлера, Розенберг не раз высказывал и самому фюреру, и другим вождям Третьего рейха, что неправильная оккупационная политика гауляйтера дорого обходится вермахту и самой Германии. Жестокость порождает еще большую жестокость со стороны противника…

Реакция Гитлера ясна — Кох оставался до последних дней войны на своем посту.

Вот как пояснял события по разведывательному поиску и попытке ликвидации Коха последователь обер-лейтенанта Пауля Зиберта майор Александр Зорич.

Слово Святогорову:

«…В августе 1944-го к нам на партизанскую базу приходили группы солдат и офицеров из разгромленной украинской дивизии СС. Они говорили примерно так:

«Вот мы пришли к вам добровольно. Вот ноше оружие. До, мы служили немцам, но со временем поняли, что они нос дурят, постоянно обманывают нас и лгут ном по многим вопросам жизни на Украине. Построить самостийную Украину они никогда ном не позволят. Нашего вождя Вандеру и его близких сподвижников они арестовали. Вы поверьте нам, и мы вам будем помогать и огнем, и словом…»

И я со своим помощником Толей Коваленко отбирал из них наиболее пригодных ребят и привлекал к своим операциям. В этот же период я охотился за Эрихом Кохом… Думаю, всю проеду о нем в силу определенных обстоятельств общественность узнает не скоро.

Так вот, после гибели Кузнецова мой начальник генерал Савченко, посылая меня в Польшу, подчеркнул: одно из твоих главнейших задач — разыскать и ликвидировать Эрихо Кохо… В то время Эрих Кох из Ровно уже сбежал в Восточную Пруссию, о оттуда он должен был прибыть в Краков, в резиденцию Ганса Франка, находившуюся в замке под названием Вовель. Мы заслали в замок своего смелого и дерзкого разведчика Болеслава Мотеюка по кличке Лех. Он был католическим священником — ксензом, и в этой резиденции вскоре настолько смог втереться в доверие к его окружению, что стал своим человеком. Ему многое и многие из окружения Коха доверяли.

Через некоторое время Болеслав дал ном подробнейшую схему замка. Четко обрисовал расположение комнат, в которых должен был расположиться Эрих Кох.

К сожалению, один из моих агентов по кличке Электрик оказался предателем и выдал противнику ноши планы. Потом мы его задержали и ликвидировали. Он был расстрелян по приговору партизанского суда. Но всю операцию пришлось нам тогда срочно сворачивать.

Так что Эриха Коха ни Кузнецову, ни моей группе, к сожалению, ликвидировать не удалось.