Андрей Самцевич - Марш Смерти Русского охранного корпуса

Непосредственно в районе дислокации частей 4-го полка в этот период были и другие эпизоды жестоких убийств местных жителей, в том числе женщин. Так, в Йовиных ливадах в хлеву были заживо сожжены 80-летняя Канда Бьелица и Мария Маркович. После побоев была расстреляна Ружа Крунич, а Стану Бьелицу избили прикладами за попытку погасить подожженный дом. Один из солдат наставил на нее штык-нож, а когда она ухватилась за него, отсек кисть. Ружу Йованович ранили выстрелом из винтовки. В самом Белом Камне были убиты еще две и арестована одна местная жительница [566].

В начале июля произошла ротация – на перевал прибыл II батальон, а люди Голубева отбыли в Бор. Подробный план дислокации новых подразделений приводит обер-лейтенант Андрей Невзоров: штаб, тяжелый взвод и 7-я рота (на 60 % состоявшая из одесситов и бывших красноармейцев) разместились на высоте 883, 5-я – на 1154, а 6-я повзводно на высоте 890, впереди и в тылу лагеря. К этому времени перевал представлял собой укрепленный лагерь с блиндажами, окопами полного профиля и заграждениями из колючей проволоки. По ночам от каждой роты назначался дежурный взвод, не покидавший окопов. Повстанцы, хоть и не пытались нападать, но иногда практиковали ночные обстрелы и периодически вырезали большие куски телефонного кабеля, нарушая связь с Добротичем и Прикупльем. «Партизаны были кругом нас. Вечером, когда выйдешь на крыльцо хаты, кругом нас были видны огни костров и ракеты всех цветов. Вокруг нас шла какая-то ночная жизнь. У нас же было тихо и темно». Регулярно в небе появлялись британские самолеты, сбрасывавшие сербам различные грузы. Шуцкоровцы знали условный сигнал из костров и пытались обмануть англичан, но неудачно [567].

9 июля русские части имели один из самых крупных и ожесточенных своих боев в районе Белого Камня: выступившей до рассвета 7-й роте, усиленной двумя тяжелыми пулеметами и минометом, была поставлена задача произвести разведку юго-восточнее высоты 1154 и выявить сосредоточенные там силы противника. Около 8.00 о движении «белогвардейцев» через село Ябучево на Мрляк стало известно штабу XV Сербской бригады НОАЮ. Ее командованием было решено перебросить все три батальона бригады в район последнего населенного пункта и при возвращении атаковать русских. Но командир 7-й роты лейтенант Николай Тимченко проявил осторожность, в частности, выставил охранение на возвышенности Йованова глава. Тогда партизанами был составлен новый план, согласно которому 1-й батальон, с которым шел командир бригады Мирко Перович, наступал вдоль восточного склона возвышенности, а 2-й, под руководством его заместителя Владо Симича «Шваба», – параллельно ему вдоль западного, в направлении безымянного холма, обеспечивая левый фланг. Крайним справа на Стари Джуревац для прикрытия со стороны Житни потока двигался 3-й.

Первым с противником столкнулся «Шваб», в сопровождении пулеметчика шедший примерно в 150 м впереди цепи. Взобравшись на холмик, они обнаружили, что тот уже занят отделением русских. По воспоминаниям Симича, один из них, статный, с закатанными по локоть рукавами, стоял в полный рост и что-то говорил. Партизанский замкомандира успел сразу же открыть огонь и броситься под прикрытие высокого дерева. Сопровождавшему его пулеметчику Саве Поповичу повезло меньше – он был убит. «Шваб» вспоминал: «Я развернулся, чтобы лучше видеть, откуда стреляет неприятель. Прямо передо мной примерно в 10 шагах был десяток вражеских солдат, которыми командовал тот статный парень. Я выстрелил из пистолета и попал в их старшего, упавшего замертво. Когда он упал, солдаты бросились на землю. Я использовал момент и побежал к лесу, но был ранен вражеской винтовочной пулей в левое бедро. Бедренная кость сломана не была, поэтому я смог добрести до леса, где был подхвачен бойцами 2-го батальона и спасен от неминуемой смерти» [568].

16-летний стрелок 7-й роты Владимир Ремисевич позже свидетельствовал, что наступление на высоту велось отдельными группами. В ходе боя он оказался в нескольких десятках шагов от партизанского пулеметчика: «Подпустил бандита метров на 5 и открыл огонь. После нескольких выстрелов он упал. Я подбежал к нему, он был едва живым. У меня в обойме оказался еще один неизрасходованный патрон.

Захватил пулемет, и, повернув его в сторону неприятеля, стал действовать его же оружием. Теперь почувствовал себя бодрее: в руках пулемет! Из-за пригорка показывается второй пулеметчик, открывший по мне огонь. Я отвечаю. После короткой перестрелки мой противник замолкает. Взял второй пулемет. В это время подоспел один из товарищей, с которым мы и взяли по пулемету и оттянулись к общей цепи» [569].

Обе стороны сходятся на том, что бой носил затяжной характер и проходил с переменным успехом. По партизанским данным, русским удалось отбить две атаки и лишь после третьей они не выдержали и стали отступать, оставив на поле боя своих погибших. Официально НОАЮ оценивало собственные потери тремя убитыми и пятью ранеными, а урон противника – в 26 погибшими и большое количество раненых [570]. В послевоенных источниках можно даже найти утверждения о захвате 32 винтовок, 1200 патронов и « снаряжения и медикаментов небольшой походной амбулатории». Среди погибших повстанцев были два пулеметчика (оба из 1-й роты 2-го батальона), а среди раненых – командир бригады [571].

В действительности 7-я рота потеряла погибшими четверых (в том числе лейтенанта Тимченко, санитара унтер-офицера Загоскина и двух стрелков), а ранеными восемь (включая унтер-офицера Леонида Голубчикова) человек. Согласно официальному описанию боя, потери партизан были оценены в более чем 35 погибшими, трофеи – в пять легких и один тяжелый пулемет, а также 10-зарядную автоматическую винтовку [572]. Нам представляются завышенными не только данные обеих сторон о вражеских потерях, но и оценки трофеев. Похоже, русским, благодаря действиям Ремисевича, действительно удалось взять пару ручных пулеметов, но захват какого-либо оружия партизанами не подтверждается даже их собственными документами военного периода.

Крайне важной вехой в истории РОК этот бой стал благодаря тому, что трое отличившихся в нем военнослужащих – унтер-офицер Леонид Голубчиков, обер-ефрейтор Николай Ермолаев и стрелок Владимир Ремисевич – 26 июля приказом командующего юго-востока генерала Ханса Фельбера первыми в корпусе были награждены Железными крестами II класса [573].

Данная разведка боем стала прелюдией к крупной немецко-болгарской антипартизанской операции «Триумф», начавшейся на следующий день и продолжавшейся до 17 июля. На разных участках против партизанской зоны вели наступление части немецкой полиции, 27-й болгарской пехотной дивизии, СДК и четников, из-за своего безвыходного положения в данном районе заключивших перемирие с Вермахтом. В дневном донесении командующего юго-востока сообщалось про бои болгар, четников и батальона 4-го полка РОК с отступившими к югу группами 24-й дивизии НОАЮ южнее Топлицы. Потери повстанцев в них были оценены в 46 убитыми и пять перебежчиков [574].