Борис Хавкин - Вторая жизнь фельдмаршала Паулюса

Когда все уселись у походного стола под раскидистым дубом, Паулюс приказал:

— Докладывайте, полковник.

Штейдле подошел к карте.

— Положение позиций северного фланга нашей армии стало угрожающим. Мы до сих пор не можем отбросить русских за Дон. В большинстве наших рот осталось не более тридцати солдат. Мы экстренно нуждаемся в пополнении.

— Я прошу, господин генерал, поддержать просьбу полковника, — поспешно добавил Паулюс. — Наши солдаты — не трусы. Но всему есть предел. Предстоит большое наступление, а мы уже сейчас истощены.

— Я думаю, беспокойство господина командующего — результат некоторого преувеличения, — вмешался Шмидт. — Мы понимаем, что сейчас очень трудно изыскать резервы для пополнения этого участка фронта. Я думаю: мы, руководство 6-й армии, приложим все силы, чтобы с честью выполнить указания нашего фюрера. Наступление не будет сорвано ни при каких обстоятельствах.

Паулюс побагровел. Готовый сорваться, он все же сумел взять себя в руки.

— И тем не менее, господин генерал-майор, я бы очень просил вас передать фюреру мою просьбу. Русские уже подтянули свои танки к Дону у Калача. Мы должны как можно серьезнее подготовиться к встрече с ними.

— Я понимаю вас, господа, — сказал Шмундт. — Передам фюреру все, о чем здесь говорилось. Непременно поделюсь с ним и своими личными наблюдениями. Надеюсь, фюрер не забудет о вас. Вы будете иметь все, что необходимо.

— Но помните и о том, господа, — чуть поколебавшись, продолжил Шмундт, — что перед нами — Кавказ. Он требует большого напряжения сил. Кроме того, это вы знаете не хуже меня, вы не одни. С вами 4-я танковая армия, с вами наши венгерские, румынские и итальянские союзники. Хотя я и понимаю серьезность положения, но, думаю, оно далеко не безнадежно…

Беседа со Шмундтом немного успокоила Паулюса. Теперь-то уж можно ждать подкрепления. Но надежды оказались тщетными. Никаких результатов не дали и визиты генералов Окснера и Блюментритта, а также поездка полковника Адама в ставку Гитлера в Винницу.

Судя по всему, гитлеровское командование не располагало резервами. К тому же настойчивые просьбы Паулюса все время опровергал по «параллельной связи» Шмидт. Зная, что оптимизм генералов, независимо от реального положения вещей, высоко ценится Гитлером, он заявлял, что армия находится в хорошем положении и в существенной помощи не нуждается.

События развивались своим чередом. 12 мая советские войска Юго-Западного фронта перешли в наступление с целью разгрома армии Паулюса и освобождения Харькова. Успешное решение этой задачи сделало бы возможным изгнание гитлеровцев из Донбасса. Удары наносились по сходящимся направлениям из района Волчанска (28-й и частью сил 38-й, 21-й армий) и из северной части Барвенковского выступа (6-я армия и оперативная группа генерала Л. В. Бобкина). Вначале наступление развивалось успешно: за первые три дня советские дивизии продвинулись в районе Волчанска до 25 км, а юго-восточнее Харькова — на 50 км.

«Для нас, — писал об этих событиях полковник Адам, — создалось угрожающее положение. Наносящим удар советским войскам удалось на ряде участков прорвать нашу оборону… Советские танки стояли в 20 км от Харькова… Понадобилось ввести в бой буквально последние резервы 6-й армии, чтобы задержать противника».

Вскоре обстановка резко изменилась. 17 мая 1-я танковая и 17-я немецкие армии из состава армейской группы Клейста силами 11 дивизий перешли в контрнаступление из района Славянска и Краматорска. Прорвав боевые порядки 9-й армии генерала Ф. М. Харитонова, гитлеровцы создали угрозу для 57-й армии Южного фронта. Из района Волчанска, подтянув все свои дивизии, перешла в наступление 6-я армия Паулюса. Часть сил Южного фронта и ударная группировка Юго-Западного фронта попали в трудное положение.

А. М. Василевский немедленно доложил обстановку Верховному Главнокомандующему и предложил прекратить наступление Юго-Западного фронта. Но И. В. Сталин не любил менять свои решения. Переговорив с маршалом С. К. Тимошенко, он заявил начальнику Генштаба, что «…мер, принимаемых командованием направления, вполне достаточно, чтобы отразить удар врага против Южного фронта, а потому Юго-Западный фронт будет продолжать наступление…» [28] Василевский А. М. Дело всей жизни. Т. 1. С. 213. .

18 мая обстановка на Юго-Западном фронте еще более ухудшилась. Танки Клейста зашли в тыл советским войскам. Лишь 19 мая был отдан приказ прекратить наступление на Харьков и повернуть главные силы барвенковской ударной группы против войск Клейста. Но было уже поздно. Войска 6-й и 57-й армий, часть сил 9-й армии и оперативная группа Л. В. Бобкина оказались в окружении.

30 июня 1942 года армия Паулюса перешла в наступление из района Волчанска в направлении на Острогожск. Оборона советских войск была прорвана. 21-я и 28-я армии Юго-Западного фронта не устояли под натиском превосходящих сил противника. Положение частей Красной Армии значительно ухудшилось.

В те крайне трудные для нашей Родины дни в войска поступил приказ Народного Комиссара Обороны Союза ССР № 227 от 28 июля 1942 года. В нем со всей правдивостью раскрывалась серьезная обстановка, сложившаяся летом 1942 года.

«Враг, — подчеркивалось в приказе, — бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором».

«Отступать дальше, — с болью и тревогой отмечалось в приказе далее, — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Из этого следует, что пора кончать отступление».

И как главная из главных ставилась задача: «Ни шагу назад!.. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если хотим спасти положение и отстоять нашу Родину. Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции, нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы, они увлекала в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникеры и трусы должны истребляться на месте.