Фаддей Михалевсикй - Золото в период мировых войн

Путь отхода Бельгии от старого паритета был более извилист.

Благодаря невозможности конкурировать с странами, отошедшими от золота, и усилившемуся отливу капиталов из страны в Бельгии в марте 1935 г. была отменена обязанность Национального банка обменивать банкноты на золото, и вместе с тем были установлены пределы обесценения белги между 75 и 70% паритета 1926 г. Фактически, как мы указали, белга была девальвирована до 72% прежнего паритета. В апреле 1936 г. белга была окончательно девальвирована на основе вышеуказанного паритета, причем официально был восстановлен размен банкнот на золото.

Франция для своего отхода от золота избрала в сентябре 1936 г. новый путь, средний между фактической беспаритетностью фунта и «твердым» паритетом доллара. Не установив нового золотого паритета для франка, закон установил границы колебаний золотого паритета франка между 43 и 49 мг золота 900–й пробы, т. е. между 74,79 и 65,63% паритета 1928 г. Примерно такие же границы колебаний были установлены для франка в Швейцарии – 215–190 мг чистого золота, т. е. 74,06–65,44% старого паритета.

Из стран золотого блока примеру Англии последовала в 1936 г. только Голландия, не установившая для гульдена никакого паритета, а фактически давшая курсу гульдена возможность «дрейфовать» около 82% старого паритета.

Тот факт, что Франция, Швейцария и Голландия снизили в 1936 г. курс своей валюты в меньшей степени, чем это сделали Англия и США, объясняется, во–первых, более сильным влиянием рантье в этих странах, а во–вторых, давлением тройственного соглашения по валютным вопросам между Англией, США и Францией, к которому потом присоединились Голландия, Швейцария и Бельгия.

После того как то или иное изобретение становится общим достоянием, исчезает та сверхприбыль, которую оно доставляет применившим его предпринимателям. Подобно этому все преимущества, которые получила Англия благодаря отходу от золотого стандарта, сходили на–нет по мере того, как разрушался золотой блок.

Казалось бы, что когда все капиталистические валюты подверглись обесценению и когда валютный демпинг не давал уже ни одной из капиталистических стран решающих преимуществ, настало время для того, чтобы всем притти к соглашению о стабилизации валют на новом уровне. Казалось бы, что тройственное соглашение и было одним из первых шагов в этом направлении. На самом деле это было не так. Договориться о равной мере обесценения, об одинаковой скидке со старых паритетов нельзя было уже потому, что исходные паритеты, от которых оторвались начиная с 1931 г. основные капиталистические валюты, уже не были во всех случаях старыми паритетами из–за еще ранее произведенных девальваций (Франция, Италия, Бельгия). Нельзя было бы договориться об одинаковом обесценении валют с теми странами, которые, По примеру фашистской Германии, избегали официального обесценения валюты, прибегая к различным манипуляциям, для того чтобы не терпеть ущерба от «устойчивости» своей валюты, продавая последнюю из–под полы по дешевке и устанавливая для различных типов сделок различные нормы фактического обесценения валюты. Нельзя было бы договориться об одинаковом обесценении валют для всех стран по той причине, что при обострившейся неравномерности развития капитализма такое равенство было бы самым явным неравенством. Наконец, как это прекрасно показал пример Франции, которая после упорной защиты золотого стандарта принуждена была девальвировать свою валюту несколько раз подряд, налицо не было тех условий, при которых какие бы то ни было соглашения могли бы обладать прочностью.

Что же касается тройственного соглашения, то оно вовсе не имело целью достижение равномерности обесценения валют. Тройственное соглашение сводилось по существу к тому, чтобы ограничить Францию при проведении ею девальвации франка, а именно, чтобы последний был обесценен в меньшей мере, нежели фунт и доллар. Несмотря на это, франк вскоре вышел в первые ряды обесцененных валют, оставив далеко за собой фунт и доллар.

Несмотря на внешние различия в методах отхода от золотого стандарта, ни одна из капиталистических стран не считала положение своей валюты прочным и установленным на более или менее долгое время. Англия и Голландия ничем не замаскировывали того обстоятельства, что их валюты не имеют установленного паритета. Рузвельт придавал большое значение своему праву добавочно девальвировать валюту и в 1939 г. потратил немало усилий, чтобы это право сохранить. Что же касается Франции, то, как мы уже говорили, она успела после 1936 г. еще дважды девальвировать свою валюту. 30 июня 1937 г. во Франции, под давлением острого финансового кризиса, границы колебания курса франка упраздняются, и курс франка сразу падает до 1/133 ф. ст. вместо прежних 1/105–1/110. 13 мая 1938 г. под давлением нового экономического кризиса Франция вновь снижает курс франка до 1/179 ф. ст. – три последовательные девальвации в течение года и восьми месяцев.

Совершенно иным путем, как уже отмечено выше, пошла в своей валютной политике фашистская Германия, готовившаяся к грабительской войне грабительскими методами. В тех аферах, в которые фашисты пустились с целью максимального повышения ввоза стратегического сырья, немалую помощь оказала введенная ими сложная и запутанная система валютного регулирования. Номинально паритет марки оставался неизменным. Однако иностранцы, которым причитались платежи в марках, не имели права их получить. Марки оставались в блокированном видев Германии. Блокированные марки были самых различных видов в зависимости от их происхождения. Для каждого вида марок был установлен свой способ использования их в Германии (для целей туризма, для покупки определенных видов товаров и т.д.). Разумеется, иностранцы, которым навязывали по разным платежам блокированные марки, охотно уступали их по дешевой цене. Уже в 1935 г. некоторые виды блокированных марок продавались за ’Vs часть своей номинальной цены.

Фактическое обесценение марки использовалось также, наряду с высокими экспортными премиями, для осуществления бросового экспорта.

Совершенно номинальным стал и паритет итальянской лиры после повторной девальвации последней в 1936 г., вызванной огромными расходами по абиссинской авантюре.

Большинство буржуазных теоретиков было того мнения, что крушение золотого стандарта есть вместе с тем и крушение золота как меры стоимости. Так, например, Кассель писал в 1932 г.:

«Когда какая–либо валюта базируется на золотом стандарте, это означает, что золото считается стабильной ценностной единицей, с которой целесообразно связать эту валюту. Отказ от золотого стандарта означает поэтому, что мы не признаем больше золота в качестве такой единицы, т. е., иными словами, в качестве точного мерила ценности. Логически следствием этого является, во–первых, необходимость прекратить измерение ценности фунта в золоте и радикально освободиться от наших старых представлений о нем; во–вторых, необходимость найти новый стандарт для измерения ценности фунта».