Владимир Прибыловский - Хронограф 06 1988

Жириновский возражал:

— Евгения, если мы себя считаем учредительным съездом, то мы должны выбрать орган. Теряется смысл… Кто назначил руководящие органы?

— Я скажу, кто назначил. Это, на самом деле, — оргкомитет практически в полном составе, который работал над этой программой и которому принадлежит вся идея создания этой политической партии

— Это понятно, — не сдавался Жириновский, — но любой орган- выборный, за него нужно проголосовать. Мы должны знать о его членах основные данные: возраст, профессию, род занятий…

Кто-то не выдержал:

— Какие еще данные?

— У нас мало времени!

Надо сказать, что вся полемика протекала на фоне несмолкаемого шума. В моменты его кульминации казалось, что говорит, кричит, негодует 15-2О человек. Отсутстствие времени было весомым аргументом. А.Лукашов приступил к чтению декларации ДС, накануне доработанной на оргсекции.

Когда закончилось чтение и послышался вопрос: "Мы будем обсуждать Декларацию?", Дебрянская заявила:

— Мы уже голосовали ее в секциях.

Раздалисъ голоса:

— Нет! Нет! Нет!

— Вы хотите, чтобы мы десятый раз ставили на голосование?

Ей снова оппонировал Жириновский:

— Я хочу внести две поправки.

— Ребята, мы так не закончим.

Ну, хорошо, я слушаю вас.

Не расслышав ее из-за общего гама, Жириновский продолжал убеждать:

— В любой партии, в любой организации главным является съезд…Это ошибка большевиков, они вот так же сделали: все решает ЦК, а партия не решает. Все решает какой-то орган.

— У нас времени нет.

— Я предлагаю внести две поправки, чтобы Декларация не выглядела очень очернительной…

— Мы с вами согласны полностью…

— Я с вами не согласен…

Жириновский продолжает:

— На первой странице — убрать слово."КПСС вела народ путем преступлений и ошибок". Убрать слово "преступлений". Нельзя, чтобы вся партия шла путем преступлений…

Мы вызываем на себя негативную реакцию.

— Проголосуем. Проголосуем.

Кто-то воскликнул:

— Нашел компромисс: "преступных ошибок"!

Но тут разразилась дискуссия по поводу голосования. Дебрянская предупредила:

— В голосовании принимают участие только члены Союза!

— То есть? — отовсюду раздавались голоса:

— У некоторых нет мандатов…

— Только, кто в него вступили.

— Но если кто хочет в него вступить…

— Нет, должны все… Все делегаты съезда… Не надо ограничивать.

— Простите, напишите, пожалуйста, заявление.

— Женя, Юра, дайте бланки!

Галдеж становился неописуемым; в воздухе носился вопрос о провокаторах: сколько их здесъ?

Ю.Скубко считает, что, может быть, пять человек. Жириновский продирается сквозъ дебри голосов:

— Вторая поправка: "Красный большевистский террор" — убрать "большевистский"…

— Для нас это неприемлемо, – возражает Скубко под дъявольский шум.

— Тише! Успокоились! Проголосуем! — раздавалисъ голоса.

Начали голосовать "за то, чтобы текст остался неизменным".

— Они хотят провести свою линию, чтобы текст остался неизменным!

Дебрянская вносит небольшое уточнение:

— Я прошу учесть голоса 23-х человек, находящихся сейчас в заключении. Они голосовали вчера за Декларацию.

Спор о том, можно ли учитывать голоса отсутствующих, разрастясь, переходит в неистовую многоголосицу. Решают все-таки подсчитать наличные голоса. За неизменный текст голосует 17 человек из 3Оти. Всеобщим вниманием снова завладевает А.Лукашов. Теперъ в его исполнении звучат Уставные принципы.

Излагая ход заседания, мы ни слова не сказали о внешнем мире, оставшемся за порогом дома культуры и продолжавшем существовать своей далеко не безобидной жизнью. Урегулированием отношений с улицей все время занимался Ю.Денисов. Именно ему, вернувшемуся оттуда в разгар чтения Принципов, было суждено стать глашатаем печальной истины:

— У нас осталось две минуты!

Да, именно так: всего две минуты понадобилось для того, чтобы нанести сокрушительный удар по советской однопартийной системе.

Было решено поставить на голосование самый важный вопрос. Сущность этого вопроса формулирует Дебрянская:

— Значит так: "Демократический Союз"- название остается прежним.

Но делается расшифровка: ДС — это "политическая партия". Кто голосует за эту формулировку?

— А другая какая?

— "Политическая организация", — начинает подсчет голосов.

— За что голосуем?

— За партию.

— Раз, два, три…

Дебрянская прерывает счет:

— Подождите еще одну секунду, я еще должна сказать, что представители всех региональных округов выступили за партию и поэтому мы их голоса обязательно должны учитывать. А их — 23 голоса.

— …,5,6,7,8,9,1О,11,12.13,14, 15…16…! Большинство!

— Кто за то, чтобы это была "политическая организация" — поднимите руки.

— 1,2.3… 12…13. Все.

— Партия!

— Партия!

— Партия! — раздаются жидкие апплодисменты.

На улице загадочный депутат смущенно принимал изъявления благодарности. Расценивал ли он свои действия как оплошность? На эту мысль его могло навести постное выражение милицейских лиц.

Торжественное шествие, направившееся из дома культуры к платформе, снимали неизвестно откуда взявшиеся иностранцы. Чувствоваласъ какая-то необъяснимая патетика. Одни члены ДС не могли скрыть ребяческого восторга, другие — вполне объяснимой досады.

По прибытии на платформу расположились в стеклянном павильоне и немедлено приступили к перечислению кадров свежеиспеченной партии. От этого занятия внимание съезда было отвлечено всего на несколько секунд, — когда понадобилось излить гнев на голову человека, осмелившегося записывать происходящее на магнитофон. Вскоре после этой сценки наш кор. С.М. покинул арену событий и о дальнейшем их протекании сведения поступали от других очевидцев.

Спустя немного времени сходка в павильоне была довольно вежливо пресечена сотрудниками милиции, давшими разъяснения относительно узкоспециального назначения железнодорожной платформы.

То, что можно считать продолжением съезда, происходило уже в Москве. На квартире Дебрянской заседал ЦКС, в состав которого вошли преимущественно члены оргкомитета.

В 21.ОО группа участников съезда провела на Пушкинской площади демонстрацию протеста против милицейских репрессий. 6 человек, державших лозунги и разбрасывавших листовки с информацией о съезде, были избиты хулиганами в штатском и направлены в отделение, откуда их выпустили только глубокой ночъю.

С.Митрохин

~~~~~~~

За эту демонстрацию Валерия Новодворская была 12 мая судима и оштрафована. Сразу после суда она провела на Пушкинской площади еще одну демонстрацию, за которую, как сообщает" ЭКСПРЕСС-ХРОНИКА"(N 21), Фрунзенский народный суд 17 мая приговорил ее к 15-суточному административному аресту.