Владимир Коновалов - Подвиг «Алмаза»

Командование не ограничилось административными мерами. Ранним утром 14 июня, когда над бухтой еще не успел рассеяться ночной туман, на «Алмазе» появился матрос, на бескозырке которого значилось: «Балтийский флот». День был воскресный, и почти вся команда после завтрака собралась на верхней палубе, чтобы послушать представителя балтийских моряков.

Речь матроса с Балтики изобиловала поговорками и прибаутками. Особенно красочно он рассказывал об интимных делах царской семьи, о Распутине, подробности отречения царя от престола. Матросы слушали это с удовольствием, даже смеялись. Исподволь оратор перешел к вопросу о войне и мире, и тут стало очевидным, что он основательно набил руку на этом деле.

— Какое у нас сейчас положение в стране? — ставил он вопрос и тут же отвечал на него.— Положение у нас сейчас замечательное. Славная, бескровная революция закончилась полной победой. В стране восторжествовала свобода и справедливость. У нас есть свое правительство. Хотя оно называется Временным, но оно законное, народное. Все вы знаете, конечно, что Временное правительство назначено Государственной думой, а дума избрана народом...

— Война называлась империалистической потому, что ее вел император,— продолжал оратор.— А теперь, после свержения императора и война перестала быть империалистической. Если мы не доведем войны до победного конца, то победит немецкий император Вильгельм, он восстановит на престоле Николая и революция погибнет...

Василий Будко

Слишком уж сильно нажимал «балтиец» на «войну до победного конца». У алмазовцев возникло подозрение, что перед ними замаскированный колчаковский агитатор.

Когда оратор заговорил о том, что министры Временного правительства думают, как улучшить жизнь всего народа, что пролетариату следует готовить себя к новой жизни и выдвигать перед Временным правительством свои требования, с места послышался резкий голос сигнальщика Василия Будко:

— Постой, постой! Значит выходит так: сначала министры думать будут... потом пролетариат станет раскачиваться... Потом он на министров надавит. Потом министры на его надавку поддадутся.

— А если все же не поддадутся?

— Тогда мы заменим правительство.

— Зачем же время зря терять? Лучше сделать это теперь,— предложил машинист Григорий Апрышкин.

Эти слова оратор оставил без внимания, стал рассказывать какой-то анекдот, но его снова остановили.

— Есть вопрос к докладчику! От какой организации или партии он выступает?—крикнул кочегар Василий Заярный.

— От Балтики,— ответил тот.

— Балтика большая и партий там много,— не унимался кочегар.

— А скажи-ка, браток, для порядка,— спросили из толпы,— что будет с землей? Останется она и впредь у помещиков или, может быть, они сами передадут ее крестьянам?

— Вопрос о земле — очень деликатный вопрос,— как по заученному отвечал оратор.— Вот разобьем немцев, заключим мир, соберем Учредительное собрание и оно, хозяин земли русской, решит, как поступить с землей.

— Я хочу уточнить ответ на первый вопрос,— настаивал Заярный.— На каком корабле служил докладчик, где воевал и сколько у его папеньки земли?

— Думаю, что этот вопрос к теме не относится,— вмешался офицер Агров, председательствовавший на митинге. Он попытался предложить собранию резолюцию, одобрявшую политику Временного правительства. Но это ему не удалось. Матросы еще долго экзаменовали незадачливого «балтийца», пока все не убедились, что никакой он не матрос, а переодетый купеческий сынок.

Собрание приняло такой оборот, что Агров не решился больше предлагать свою резолюцию. В замешательстве он спросил:

— Какая же будет резолюция?

Вперед вышел Иосиф Косов и сказал:

— Наша резолюция такая: сейчас земля у помещиков, пусть они и идут на войну защищать землю. А когда земля будет передана крестьянам, тогда и мы будем ее защищать. И не только от немцев, но и от других врагов.

Приветственная телеграмма В. И. Ленину, весьма недружелюбное отношение алмазовцев к представителям Севастопольского Совета и Временного правительства не оставляли никаких сомнений относительно настроений матросов «Алмаза». Большевики Аркушенко, Косов (он порвал с левыми эсерами и вступил в ряды большевиков), Бабанский и другие многое делали для разоблачения соглашательской идеологии.

В июне перед алмазовцами снова выступали представители разных партий. В конце концов меньшевики и эсеры окончательно убедились, что настроение и сочувствие алмазовцев далеко не на их стороне. Команда большевизировалась все больше и больше. Не помешали этому и беспрерывные переброски матросов с одного корабля на другой. Командование флота отдавало себе отчет в том, что списание матросов с «Алмаза» на другие корабли — палка о двух концах. Большевистски настроенные алмазовцы, попадая в другие экипажи, содействовали распространению среди них ленинских идей. Так, командование линейного корабля «Ростислав» в июне сообщило главному комиссару Черноморского флота: «Назначенные на линкор матросы с «Алмаза» сразу же вошли в контакт с матросами, разделяющими взгляды сторонников Ленина. С этим вынуждены были считаться адмирал Колчак и соглашательское руководство Черноморского флота.

Иосиф Косов

Бывали, однако, случаи, когда эсеровским агитаторам все же удавалось оказать свое влияние на некоторую часть команды «Алмаза». В этом сказывалась еще недостаточная политическая зрелость матросов, их неумение разобраться в сложной обстановке. Соглашательская идеология еще держала в своем плену часть моряков.

После Февральской революции возросла заинтересованность солдат и матросов в происходящих в стране событиях. Стремление установить связь между разбросанными частями армии и флота, потребность убедиться в действительном положении дел в других местах и рассказать о своих собственных делах заставляли солдат и моряков обмениваться делегациями. Этим решил воспользоваться в контрреволюционных целях адмирал Колчак. Он предложил Севастопольскому Совету составить делегацию черноморских матросов и направить ее на фронт агитировать за продолжение войны. Пользуясь влиянием на матросские массы, меньшевики, эсеры и кадетствующие офицеры добились от матросов принятия решения о посылке на фронт делегации Черноморского флота для агитации среди солдат за войну до победного конца. Временное правительство одобрило эту затею.