Чекисты на скамье подсудимых. Сборник статей

Санкция на арест Карамышева основывалась на следующих обвинениях: «Будучи нач. Николаевского УНКВД, производил аресты по фальсифицированным справкам, фальсифицировал следственные документы, применял по отношении к арестованным физические меры воздействия, прокрывал факты убийства арестованных во время следствия, поддерживал связь с лицами, подозрительными по антисоветской деятельности» [1241] Протокол допроса П.В. Карамышева. 15.08.1939//Там же. Т. 1. Л.91–94. . Кроме того, указывалось, что Карамышев игнорировал донесения агентов о враждебно настроенных лицах, в том числе одна из них, врач по специальности, переночевала с ним [1242] Постановление следователя следственной части УГБ НКВД УССР Грунина и зам. нач. следственной части УГБ НКВД УССР Калужского на арест нач. УНКВД П.В. Карамышева. 02.08.1939 // Там же. Т. 1. Л. 2–3. .

Спустя полгода, в начале марта 1940 г., за служебные преступления были арестованы еще два бывших подчиненных Трушкина — М.В. Гарбузов, начальник отделения и заместитель начальника СПО, и К.А. Воронин, также начальник отделения этого отдела УНКВД. Главное обвинение против них гласило: «применение физических мер воздействия». Именно этим эвфемизмом описывались пытки и издевательства над арестованными [1243] Гарбузов и Воронин были арестованы 7 мая 1940 г. Их увольнение из органов НКВД последовало 10 марта и соответственно 1 марта 1940 г. См.: Протокол закрытого судебного заседания ВТ. 27.12.1940-04.01.1941 // Там же. Т. 13. Л. 111 06-113. .

Главными свидетелями, на показаниях которых строилось обвинение, были люди, арестованные по подозрению в поджоге судостроительного завода № 200 и к тому времени вышедшие на свободу. В своих обращениях к местному и центральному партийному руководству, к партийным и государственным функционерам они жаловались на то, что в ходе следствия сотрудники органов госбезопасности добивались от них признаний в антисоветской деятельности, искусственно объединили их в троцкистскую группу и систематически отказывали им в контактах с прокуратурой и другими органами надзора; на то, что их обманывали, избивали, оплевывали, мучили и угрожали арестом близких. Бывшие арестованные в один голос сообщали о многочасовых, зачастую длившихся сутками «выстойках», чудовищно опухавших от этого ногах, лишении воды, еды и сна, избиениях различными предметами, глухоте и прочих тяжелых травмах, многосуточных наказаниях карцером и содержании в переполненных сверх всякой меры камерах. Уже во время следствия многие из них отказались от своих данных ранее показаний и сделали заявления работникам прокуратуры о том, как плохо с ними обращались [1244] Протокол допроса обвиняемого М.П. Дудина. 26.12.1938 // Там же. Т. 8. Л. 37–39; Протокол допроса обвиняемого М.П. Дудина. 06.02.1939 // Там же. Т. 8. Л. 40–42; Протокол допроса обвиняемого М.И. Муратова.26.12.1939 И Там же. Т. 8. Л. 53–56. .

Однако самый настоящий поток жалоб вызвал приезд в Николаев в мае 1939 г. специальной комиссии во главе с особоуполномоченным НКВД УССР А.М. Твердохлебенко, поскольку именно эта комиссия стала уделять большое внимание жалобам пострадавших [1245] Твердохлебенко Алексей Михайлович (1905-?). Родился в Одессе. Украинец. Из служащих. Член ВКП(б) с 1945 г. В НКВД с 1937 г. или с 1938 г. С августа 1938 г. зам. нач. отделения 8-го (промышленного) отдела 1-го Управления (госбезопасности) НКВД УССР. С 29. 08. 1938 по 1939 г. и. о. особоуполномоченного НКВД УССР. В 1940 г. начальник 1-го отдела ЭКУ НКВД УССР. В 1941 — замначальника СПО НКВД Северной Осетии. В 1942–1943 гг. начальник ЭКО НКВД Северной Осетии. Последние сведения о работе в органах госбезопасности датируются 1949 г. Неоднократно награждался. Автор благодарит за предоставленные сведения В. Золотарёва. . Особоуполномоченный относился непосредственно к аппарату НКВД Украинской ССР и был наделен полномочиями, вести расследование как в отношении арестованных сотрудников НКВД, так и подозреваемых в нарушении соцзаконности [1246] Твердохлебенко на момент кампании «по восстановлению социалистической законности» был новичком в органах НКВД. До 1938 г. он работал заместителем заведующего шахтой «София» треста «Макеевуголь». В марте 1938 г. Сталинским обкомом КП(б)У был послан в распоряжение ЦК КП(б)У, откуда был направлен на работу в органы НКВД. См.: Автобиогра-фня Твердохлебенко Алексея Михайловича. 21.10.1938 // ОГА СБУ. Киев. Ф. 12. Д. 166. Т. 2. Л. 5–8. . Конкретно комиссия Твердохлебенко, как и ее предшественница, работавшая в Николаеве в сентябре 1938 г., имела задание ознакомиться с ситуацией, сложившейся в областном управлении НКВД [1247] Сводка агента «Герд» 2-му отделу УНКВД Николаевской области.22.05.1939 // ОГА СБУ. Киев. Ф. 5. Д. 67990. Т. 9. Л. 131. . Комиссия собирала показания жертв массовых репрессий, допрашивала трех сотрудников СПО УНКВД во главе с их бывшим начальником Карамышевым, против которых уже были выдвинуты обвинения, а также большое число сотрудников управления всех уровней [1248] Протокол закрытого судебного заседания ВТ. 27.12.1940-04.01.1941 // Там же. Т. 13. Л. 197., . В результате комиссия пришла к выводу, что ответственность за должностные преступления несут Карамышев, Трушкин, Гарбузов и Воронин [1249] Там же. Л. 234. .

В 1939–1940 гг., в ходе дальнейших следственных действий, по-прежнему осуществлявшихся сотрудниками республиканского аппарата госбезопасности, а именно 2-го отдела НКВД УССР, в результате дополнительных допросов как жертв, так и сотрудников Николаевского УНКВД были получены подтверждения того, что персонал управления практиковал пытки и фальсифицировал документы следственных дел [1250] 13 сентября 1939 г. бывший начальник участка корпусного цеха судостроительного завода № 200 Г.П. Афанасьев заявил о том, что его систематически избивал Гарбузов, причем избиения начались еще в кабинете директора завода в ходе предварительного расследования пожара сотрудниками ШШД. См.: Протокол допроса свидетеля М.В. Гарбузова. 03.03.1940 // Там же. Т. 3. Л. 194–201. Преподаватель Николаевского судостроительного ин-статута М.Ф. Чулков непосредственно сразу же после своего освобождения написал заявление на имя государственного прокурора Карпенко. См.: Протокол закрытого судебного заседания ВТ. 27.12.1940-04.01.1941 // Там же. Т. 13. Л. 220. .

Сотрудники НКВД валили вину друг на друга. Так, Гарбузов показал, что видел, как Трушкин избивал подследственного [1251] Протокол допроса свидетеля М.В. Гарбузова. 03.03.1940 // Там же. Т.З. Л. 212–223. . Согласно его показаниям, рукоприкладством занимался также целый ряд его сослуживцев, но ни в коем случае не он лично [1252] Там же. · Лишь Воронин признался, что избивал подследственного Прикера, однако это якобы была лишь защитная реакция на нападки арестованного на его коллег, которых тот обзывал «фашистами».