Чекисты на скамье подсудимых. Сборник статей

По данным 1-го спецотдела УНКВД УГБ НКВД УССР от 5 августа 1938 г., за время с 1 января 1938 г. по 1 августа 1938 г. в рамках всех массовых операций по Одесской области было осуждено 4868 чел., из них 4080 — по первой категории; в том числе по приказу № 00447 — 3400 чел., из них 3394 к смертной казни; Военная коллегия Верховного Суда СССР осудила 45 человек, из них 43 — к ВМН; двойками в рамках «национальных» операций было осуждено 1244 чел., из них 641 — к ВМН, судами — 89 чел., из них двух — к расстрелу; 110 чел. к разным срокам заключения осудило Особое совещание [880] Там же. С. 143. . Историками установлено, что в Одесской области, равно как и в Киевской, Сталинской и Ворошиловградской, операция по приказу № 00447 продолжалась осуществляться вплоть до сентября 1938 г. На своем последнем заседании от 22 августа 1938 г. тройка УНКВД по Одесской области осудила четырех человек по 2-й категории. Общее число жертв, осужденных в рамках операции № 00447, составило по Одесской области 13054 чел., из них 7044 было осуждено к расстрелу [881] Там же. С. 385. .

Но массовые операции не закончились в Одессе в августе 1938 г., с завершением операции по приказу № 00447. С середаны сентября по середину ноября 1938 г. особые тройки активно осуждали лиц, ранее арестованных в рамках «национальных» операций. Так, одесские чекисты арестовали с 1 января 1938 г. по 1 августа 1938 г. 7192 человека, и на этом аресты не прекратились. Итог массовых операций по Одесской области составлял, очевидно, не менее 20 тысяч человек, расстрелянных или отправленных в лагеря.

Все приведенные выше данные убедительно свидетельствуют — главный удар органов безопасности в Одесской области был, как и в целом по Советскому Союзу, нанесен по рядовому населению, лишенному привилегий и не входившему в число советских элит. Тем не менее численность пострадавших коммунистов, членов партийной организации Одесской области, также была достаточно высокой. В справке, представленной 7 января 1938 г. в НКВД СССР, Н.Н. Федоров писал: «Подводя итоги удара по право-троцкистскому подполью, у меня возникла мысль проанализировать прошлое социально-политическое лицо этого наиболее опасного врага, врага, который носил в кармане партийный билет. Мысль эту я реализовал: прилагаю справку». Из справки следовало, что по Одесской области с июня по декабрь 1937 г. было арестовано 562 члена ВКП(б) из «право-троцкистского подполья», в том числе первый секретарь обкома Е.И. Вегер, второй секретарь обкома Ф.Я. Голуб, председатель облисполкома П.Д. Бойко, секретарь горкома С.Ф. Самойленко, председатель горсовета А.Ф. Довбыш, а также 20 секретарей горкомов и райкомов партии, 12 заведующих отделами обкома партии, областной прокуpop и его заместитель по спецделам, редакторы газет, ряд директоров МТС и других руководящих работников [882] Черушев Н. Удар по своим: Красная Армия: 1938–1941 гг. — М.: Вече,2003. С. 403404־. . В 1938 г. разгром Одесской партийной организации продолжился. С 1 января 1938 г. по 1 августа 1938 г. УНКВД по Одесской области арестовало 213 троцкистов и правых, 27 участников военно-фашистского заговора, 44 меньшевика, 15 бундовцев, 96 эсеров, 29 анархистов и 119 сионистов [883] «Через трупы врага на благо народа». Т. 2. С 148. . Подавляющее большинство из этих 545 людей были к моменту ареста членами ВКП(б), партийными и государственными функционерами. Части из них было суждено пережить Большой террор, выйти на свободу уже в 1939 г. и сыграть значительную роль в кампании по восстановлению «социалистической законности».

Структура аппарата УНКВД по Одесской области была типичной для областных управлений НКВД Украины второй половины 1930-х годов, он обладал полным набором оперативных отделов: от оперативного, охранного, оперативной техники, тюремного до контрразведывательного (КРО), секретно-политического (СПО), особого, транспортного и иностранного. В 1938 г. ряд отделов был разукрупнен и появились структуры, отвечавшие за агентурно-оперативное «обслуживание» промышленности, сельской местности и военизированных организаций.

Среди руководителей преобладали опытные оперативные работники с большим стажем. Аппарат Одесского УНКВД к началу Большого террора состоял из креатур многолетнего руководителя ОГПУ-НКВД УССР В.А. Балицкого, воспитывавшего подчиненных в духе безраздельной личной преданности. На одном из оперативных совещаний начала 1930-х гг. Балицкий заявил следующее: «Вы знаете, что аппарат ГПУ этот тот орган, который должен безоговорочно выполнять волю Центрального Комитета партии, которая передается через его Председателя. Если я прикажу стрелять в толпу независимо от того, кто бы там ни был — откажетесь — расстреляю всех — нужно безоговорочно выполнять мою волю» [884] Сидак В.С., Козенюк В.А. Революцию назначить… Экспорт революции в операциях советских спецслужб. — Киев, 2004. С. 97. . Чувствовавший доверие к себе со стороны правящей союзной верхушки, главный украинский чекист ощущал себя крупной политической фигурой и регулярно, за спиной руководства УССР, сообщал в Москву о ситуации в руководстве республики. Так, в первой половине и середине 1930-х гг. по приказанию В.А. Балицкого осуществлялся плотный чекистский контроль за высшей партийно-советской номенклатурой. Работа чекистов из отдела охраны заключалась, прежде всего, в пристальном наблюдении как за первыми лицами регионов, так и за всеми партийно-советскими лидерами Украины, включая С.В. Косиора и П.П. Постышева. Работники НКВД постоянно сообщали Балицкому негласную информацию о встречах и телефонных переговорах Косиора, Постышева и других членов Политбюро ЦК КП(б)У, в том числе с московским руководством, а также сведения об их личной жизни.

Огромный аппарат ОГПУ-НКВД Украины был в числе самых активных в стране, но колоссальное количество разоблаченных и уничтоженных «врагов» не спасло Балицкого: близкие отношения с арестованным командующим Киевским особым военным округом И.Э. Якиром обрекли его на быстрый арест и гибель. Неожиданное падение Балицкого означало переход от относительной кадровой стабильности к двум годам беспрерывных перетрясок, затронувших не только все руководящие кадры республиканского наркомата, но и многих рядовых работников. Новые наркомы внутренних дел Украины И.М. Леплевский и А.И. Успенский относились к активистам террора и подвергали широким репрессиям также и аппарат самого НКВД УССР, оказавшийся неблагонадежным после ареста Балицкого. Начальник УНКВД по Каменец-Подольской области И.А. Жабрев показал на допросе, что деятельность Успенского была показной: «Успенский в практической работе требовал вскрытия всеукраинских контрреволюционных формирований с целью шумных кампаний и демонстрации проведенной работы» [885] Ковтун Г.К., Войналович В.А., Данилюк Ю.З. «Масові незаконні репре-сіі 20-х — початку 50-х років на Полтавщині // Реабілітовані історіею. — Киев, Полтава: Рідний край, 1992. С. 27. . Работники учетно-статистических отделов по приказу своего начальства фальсифицировали отчетность, резко занижая среди репрессированных долю рабочих и крестьян. Так, в феврале 1939 г. из партии был исключен заместитель начальника 1-го спецотдела НКВД УССР А.Д. Славин, который, подчиняясь директиве Успенского, составил в 1938 г. фальсифицированный полуторагодичный отчет о социальном положении арестованных и осужденных, «которым прикрыли вражескую практику избиения социально-близких людей» [886] РГАНИ. Ф. 6. Оп. 2. Д. 535. Л. 34. .