Рейми Лиддл - Долой возраст, к чёрту дом!

Я беседовала с Кортни около 45 минут. Мы поговорили о воздушных шарах, дельфинах, смерти, Гранд-Каньоне, раке и о Норме, маленькой очаровательной леди, которая затронула сердца всех американцев. Кортни держалась просто и естественно, я бы с легкостью могла пригласить такого человека на обед. В то же время я осознавала, что этот разговор может изменить всю нашу жизнь. Я хотела быть максимально искренней, ведь именно искренность являлась определяющим фактором всего нашего путешествия, поэтому я призналась: «Кортни, я должна предупредить, что Норма очень застенчива, поэтому я не уверена, насколько удачным может выйти ролик. Если ничего не получится, мы не сильно расстроимся. Она для нас самое главное, и мы ни в коем случае не хотим для нее дурной славы».

Мы разошлись, ничего не обещая друг другу. Кортни должна была переговорить «со своими людьми», а я – со своими. Я не могла согласиться на телевизионное интервью, не посоветовавшись с близкими.

«Кстати, – сказала напоследок Кортни, – у вас уже 5200 лайков. Не упустите свой шанс! Скоро мы поговорим еще раз».

Число лайков на Фейсбуке продолжало расти. GNN сообщили нам, что наша статья стала одной из самых популярных и набрала более 50 000 просмотров. Сразу после нее шла история под названием «Нужна помощь: Китаю требуются профессиональные обниматели панд» – как история о Норме могла быть популярнее милых детенышей панды?

По мере того как количество лайков росло, росло и наше беспокойство. Честно говоря, мы с Тимом испытывали скорее страх, нежели радостный трепет.

Пять лет назад мы перестали читать газеты и смотреть новости – вплоть до того, что даже заблокировали новостную ленту на Фейсбуке. Мы хотели сами отбирать интересующую нас информацию, а не «глотать» бездумно все, что транслируют СМИ: слишком уж часто в прессе освещаются терроризм, убийства, политика и скандалы. Это действовало нам на нервы и мешало позитивно мыслить.

А теперь мы сами стали новостью. И даже больше: теперь нам звонили и писали сотни людей, которые хотели стать частью нашей жизни.

«Мое безрассудство погубило нас», – причитала я каждый раз, когда видела новый лайк. Я лишила свою семью права на личную жизнь. Вера Нормы и Тима в меня была подорвана. Я создала монстра, которого не знала, как остановить. Меня тревожил даже стук собственного сердца перед сном.

Тим обезумел. Буквально сошел с ума. «Ты должна была предположить, что это случится, – то и дело повторял он, – нам надо прекратить писать посты. Удали страницу на Фейсбуке, и покончим с этим. Так больше не может продолжаться. Мама просто не выдержит этого».

Что же я наделала?

Каждый час нам приходили тысячи сообщений, и мы с трудом успевали на все отвечать. Мы начали осознавать, что заинтересовали не только американцев. В одном сообщении нам предлагали приехать в Голландию и посмотреть на тюльпаны, в другом, от жителя Канарских островов, благодарили за то, что мы принесли мир в его дом. Нам писали из Ирландии, приглашали в Кению, а молодая мама из Японии отправляла фотографии мисс Нормы своему десятимесячному сыну. Съемочные группы из Франции, Кореи и Бразилии слезно просили нас позволить им присоединиться к нашему путешествию.

Тем временем я продолжала убеждать себя в том, что необходимо прекратить писать посты на Фейсбуке – и тогда все прекратится, а мы вернемся к привычной жизни. Все же просто.

Днем мы с Тимом катались на велосипедах по дощатым дорожкам и плотному песку пляжа Сент-Огастин, безуспешно пытаясь перевести дух от вопросов журналистов, сотен различных приглашений и проникновенных писем. Ветер развевал волосы, а могущественный океан позволял нам остаться наедине с собой и очистить разум. Во время наших прогулок мы обсуждали то, как отказаться от приглашений на ток-шоу, продолжать с юмором относиться к тому затруднительному положению, в которое мы попали, и ставить наши отношения превыше всего.

«Еще кружочек вокруг пирса?» – предложил Тим, неистово крутя педали. Нам казалось, что, если ехать быстрее, мы сможем оставить все позади: страх того, что нас используют, лишают личного пространства, ставят Норму в неловкое положение, боязнь потока эмоций, который накрывал нас через интернет.

Однажды вечером я открыла «Ридерз дайджест», который Норма недавно выменяла на коллекцию детективных мистических рассказов в библиотеке на одной из стоянок для фургонов. Листая потрепанное издание, я наткнулась на изображение кота в вязаном колпаке, просящего милостыню с кружкой в лапе. Подпись гласила: «Бывшая легенда YouTube». «Да ведь это прямо про нас, – сказала я как можно более убедительно, – мы как все эти видео с котиками, которые за секунду облетают весь интернет, но в конце концов теряют популярность, и все возвращается на круги своя».

Мысленно извинившись перед тем, кому этот журнал достанется после нас, мы вырвали страницу с котом, превратив ее в некий символ того, что и для нас вся эта история скоро закончится.

Но хотели ли мы этого в действительности?

Каждый раз, читая новое сообщение и обсуждая с другими семьями их проблемы, я чувствовала, как в нас зажигается небольшой огонек.

«Недавно мой свекор умер от рака. Ваш рассказ помогает мне справиться с горем».

«Я читаю все ваши посты пожилым людям в доме престарелых, в котором работаю. Вы скрашиваете их последние дни, вдохновляете и помогаете радоваться».

«Вы заполняете пустоту в прессе».

«Я работаю врачом, и, прочитав вашу историю, я начал по-другому относиться к своим пациентам».

«У меня начались проблемы, когда родители узнали о том, что я гей. Казалось, смысл жизни для меня потерян. А затем я посмотрел ваши фотографии, и мне стало легче. Вы предпочли жизнь смерти, несмотря на то что эта жизнь требовала неимоверного терпения. И я знаю теперь, что тоже так смогу».

«Вы спасли мне жизнь. Когда я увидел ваши радостные лица, я понял, что лучшее еще впереди. Вы помогли мне больше, чем доктора, терапия и психологи».

«Мисс Норма, сегодня моя сестра умерла. Я желаю Вам оставаться сильной и продолжать это путешествие в память о тех, кто не смог разделить его с Вами».

Читая сообщения, мы иногда плакали, а иногда смеялись, зачитывая вслух отрывки. Каждый раз, когда Норма узнавала о том, как ее история изменила чью-то жизнь, она широко улыбалась; услышав о чьей-либо смерти, она закрывала глаза и читала молитву в память об ушедшем. Постепенно страх в наших сердцах уступал место любви и состраданию.

Вслед за изменениями, которые произошли внутри нас, нам предстояло принять решение об интервью с CBS. Тим был уверен, что его мама не создана для телевидения. Она была застенчивой, в своей жизни всегда выступала на вторых ролях и никогда-никогда не видела себя звездой. Как она сможет сыграть главную роль, не имея никаких навыков? Это просто невозможно.