Алексей Иванов - Дебри

В начале XVIII население Сибири вдруг «увеличилось» почти вдвое, но это не бабы рожали, а просто усилилась государственная бюрократия: власти принялись следить за правдивостью переписчиков построже. Однако внезапная добросовестность чиновников вызвала народное смятение.

Перепись 1710 года стала причиной восстания ишимских слобод в 1714 году. В 1710 году крестьяне схитрили: в Коркинской слободе указали 88 дворов, а скрыли 411; в Абатской слободе – 26 дворов, а скрыли 228; в Орлове-городище – 146 дворов, а скрыли 150, и так далее. В 1714 году приказчик Немтинов распознал обман, донёс на укрывателей и обложил их налогами. Тогда слобожане Ишима подняли бунт – а драться они умели, потому что им часто приходилось отражать набеги калмыков и казахов. Они отбросили от слобод отряд полковника Нефедьева, потом – отряд дворянина Городничего, потом у отряда майора Бобровского отняли две пушки, потом из пушек и ружей отстрелялись от отряда подполковника Парфентьева и, наконец, прямо в судной избе зарезали князя Лихудьева, который приехал к ним на переговоры. Нешуточная война на Ишиме бушевала почти год. Мужиков усмирили только драгуны полковника Фёдора Матигорова.

Но ненавистные народу переписи в истории Сибири сыграли всё-таки положительную роль. Воеводам они позволяли иметь объективную картину состояния хозяйства, а каждого крестьянина – лично и по отдельности – приучали отстаивать свои права на благополучие, которое в Сибири зависело от личной инициативы, а не от барина.

В самом начале XVII столетия в своём движении на восток русские внезапно столкнулись с могучим и воинственным народом, который столь же неудержимо двигался на запад. Это были калмыки.

Дело в том, что в конце XVI века грозные недра Центральной Азии вновь исторгли из себя несметные полчища монголов-ойратов. Степнякам не хватало ресурсов своих степей, а с юга их теснили войска Китая. И ойраты союза Чорос задумали захватить новые земли на западе и северо-западе от Монголии. В поход двинулись десятки тысяч «дымов» – кибиток. Потеснив казахов, пришельцы заняли огромную равнину между Алтаем и Тянь-Шанем. Они назвали себя джунгарами. Но часть джунгар продолжила поход по следам Чингиза, Джучи и Батыя. Этих «отделившихся» назвали калмыками.

Они ещё сами не знали, куда идут и где закончится их путь. Им было плевать на тех, кому принадлежат просторы, по которым катятся их кибитки. На среднем Иртыше передовые отряды калмыков впервые встретились с русскими, которые недавно основали здесь свои селения и записали жителей Барабинской степи в свои данники. Калмыки всех ограбили. Разобраться со степными разбойниками должен был гарнизон города Тары. В 1604 году тарский воевода Сила Гагарин отправил своих служилых людей покарать дерзких пришельцев. Служилые разбили авангард калмыков.

Памятник «Исход и возвращение» в Элисте

Лидерами калмыков были торгоутский тайша Хо-Орлюк и дербетский тайша Далай-Батыр. Они удивились, что, оказывается, есть такое северное ханство – Россия, и оно недовольно появлением калмыков. Тайши написали в Тару прошение о пропуске через русские владения и предложили вступить в переговоры. Гагарин отправил посольство. Хо-Орлюк своих послов убил – «посадил в воду», а Далай решил всё-таки расспросить гонцов. В результате в июне 1607 года посланник Далая Кугонай прибыл в Тару. Он сообщил, что у калмыков 60 тысяч кибиток, и калмыки хотят иметь русское подданство. Воевода Гагарин охотно согласился принять «шерть» – присягу. И Тугонай за всех калмыков Далая «шертовал» на верность русскому государю. Потом в Тару от Далай-Батыра приехали мелкие тайши, и Гагарин отправил их в Москву. В 1608 году они присягнули царю Василию Шуйскому и получили право кочевать на Верхнем Иртыше. Это была первая присяга калмыков.

Но для калмыков она не значила ничего. Калмыки легко присягали ради сиюминутной тактической выгоды. Вольные и неуправляемые, они считали, что могут кочевать везде, где хотят, и творить всё, что заблагорассудится. Их нельзя было загнать в рамки договорённостей. Значение имела только сила.

КАЛМЫКИ ВЕРНУЛИСЬ В СИБИРЬ В 1944 ГОДУ, И НЕ ПО СВОЕЙ ВОЛЕ. ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ КАЛМЫКИИ ОТ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКОЙ ОККУПАЦИИ СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ ОГУЛЬНО ОБВИНИЛА ВЕСЬ НАРОД В ПОСОБНИЧЕСТВЕ ВРАГУ. ОКОЛО СТА ТЫСЯЧ КАЛМЫКОВ БЫЛИ НАСИЛЬНО ДЕПОРТИРОВАНЫ В СИБИРЬ. МНОГИЕ ИЗ НИХ ПОГИБЛИ ОТ ХОЛОДА, ГОЛОДА И СЫПНОГО ТИФА. РЕАБИЛИТИРОВАНЫ КАЛМЫКИ БЫЛИ ТОЛЬКО В 1956 ГОДУ

Орды калмыков рассыпались по степям южной Сибири. Они угоняли у русских скот, сжигали селения, убивали людей или уводили их в плен. Они не признавали ничьих прав и дрались со всеми – с русскими, татарами, казахами, каракалпаками, башкирами и ногайцами. Они легко вступали в союзы и так же легко отказывались от своих слов, никого не предупреждая.

Роение калмыков растеклось от верховий Иртыша по Барабинской, Тургайской и Уральской степям до Яика, «реки Зя», потом перевалило через Яик и покатилось по Общему Сырту к Волге. Через десять лет после шерти Василию Шуйскому топот калмыцких конниц был слышен не только в Таре, но и в Тюмени, и в Уфе. Однако дербеты Далай-Батыра хотели дружить с джунгарами тайши Хара-Хулы, которые остались на юго-востоке, а торгоуты Хо-Орлюка жаждали напасть на ногайцев, которые жили на юго-западе. В год шорой-могой (1629) калмыки раскололись на независимые орды Далая и Орлюка, а в год усун-мечин (1632) тайша Лаузан, сын Хо-Орлюка, вывел первые отряды торгоутов на Волгу. За сыном подошёл и отец. Он основал свою ставку в урочище Монтохой на Ахтубе. Неподалёку посреди степи высилась одинокая гора цвета крови, и калмыки поняли, что она священная, потому что умеет петь на ветру. Калмыки назвали её Богдо и остались жить там, где поёт Богдо, – на нижней Волге между Саратовом и Астраханью.

К тому времени калмыки уже отступили от древней веры в бога Тенгри, Великое Синее Небо, и окончательно приняли ламаизм. Сердцем религии был священный город Лхаса в Тибете. Лхасой владели китайские богдыханы, но калмыцкие и джунгарские тайши беспрепятственно совершали паломничества к Далай-ламе, чтобы попросить совета или одобрения.

В 1640 году хан Эрдэни-Батур, сын Хара-Хулы – основателя Джунгарии, созвал владык всех ойратов в предгорья хребта Тарбагатай на общий съезд, и там владыки выработали «Степное уложение» – свод единых законов для своих народов. На съезде ойраты бестрепетно разделили всю землю, которую считали своей: Сибирь досталась джунгарам, а Поволжье – калмыкам.

Но джунгарам некогда было заниматься Сибирью. Они давно уже вели изнурительную войну с монголами державы Алтын-ханов, с казахами и с китайцами империи Мин, а потом Цин. До Сибири у них руки не доходили. Впрочем, сохранялся риск, что на «бесхозную» вотчину братьев снова покусятся калмыки, но бог упас. В 1644 году неукротимый Хо-Орлюк повёл свою орду в набег на Северный Кавказ, был разбит и погиб. Калмыки потеряли десять тысяч воинов, и дотянуться до Сибири у них уже не хватало сил. Сибирь вздохнула с облегчением. Угроза вторжения ойратов вроде бы развеялась. Как говорили в народе, «пронесло тучу мороком».