Дмитрий Несветов - Кончина СССР. Что это было?

Отто Лацис «Ломка, или кое-что о природе цен»

Втягиваться в наркотический дурман легко, а выход из дурмана ужасен. Цена исцеления – ломка, [которая] охватывает все социально-экономические представления огосударствленного социализма. Рушится уютный взгляд на государство как на всесильное божество которое может и должно что-то «дать»… Рушится вера в мобилизационные методы и пользу чрезвычайщины, слабеет «твердая рука» и срывается резьба «завинченных гаек».

Егор Гайдар «Гибель империи»

История Испании XVI-XVII веков – пример державы, которая пережила крах, не потерпев поражения на поле брани, но рухнула под влиянием непомерных амбиций, основывавшихся на таком ненадежном фундаменте, как доходы от американского золота и серебра. То что происходило с государствами, могущество которых зиждилось на притоке доходов от добычи природных ресурсов, в XX веке <���…> хорошо известно.

В поздних попытках осмысления экономической, да и политической природы обвала СССР как-то прижилась целая группа мифов. Вот о них и хотелось бы поговорить.

Один из самых распространенных – это миф о возможности «китайского пути» еще тогда, в позднесоветскую эпоху. Что, если Горбачеву и политическому руководству страны чуть подзажать или вообще не распускать свободу, гласность, общественную активность и вот в таком зажатом состоянии, не ослабляя идеологические и силовые рычаги управления, начать проводить экономические реформы? Быть может, тогда эффективность трансформации была бы заметно выше? Об этом и тогда, и позже говорили многие, не исключая некоторых руководителей СССР (Николая Ивановича Рыжкова, например) и лидеров демократической общественности тех лет. Возможно, вы помните, в 1989 году в «Литературной газете» была опубликована шумная статья за авторством Игоря Клямкина и Андраника Миграняна как раз о том, как остро нужна железная рука для результативных реформ [123] . Как вы ко всему этому относитесь? Насколько «китайский путь» был для нас реалистичным?

Если мы берем за образец «китайский путь», то, конечно, в полной мере нам бы его не удалось повторить ни в какое время. Не потому, что мы не китайцы, а потому, что другой менталитет, другой набор социальных обязательств, другие ожидания населения, если хотите.

Другой, мягко говоря, уровень потребления в конце концов…

Да, другой уровень потребления. Ну начнем с того, что в Китае до сих пор нет всеобщей пенсионной системы, она существует только для чиновников и работников госпредприятий. До сих пор! 25 лет реформам Дэн Сяопина! [124]Но тем не менее если мы под «китайским путем» подразумеваем путь постепенного введения рыночных отношений, то этот путь, безусловно, для нас был открыт.

Более того, то, что ситуация зашла в тупик, стало ясно на самом деле уже к началу 1960-х годов. И отсюда судорожные реформаторские попытки Хрущева, в общем не очень продуктивные. Отсюда реформа Косыгина [125], которая, будь она доведена до конца… Он начал даже не с рыночных преобразований, он пытался элементарно какой-то здравый смысл внедрить – хозрасчет на предприятиях. Предприятия хоть деньги немножко начали считать, понимать, что такое прибыль, что такое себестоимость, а не просто гайку произвел, отдал, паек получил – вот и вся экономика.

Ну а дальше известно что – события в Чехословакии [126]. И даже эти скромные реформы, которые потом постепенно могли бы вырасти в нечто подобное реформам Дэн Сяопина, были свернуты. И что интересно, вот эта пятилетка 1965–1970 годов – самая успешная пятилетка в истории СССР и с точки зрения макроэкономических показателей, и с точки зрения роста уровня жизни, и так далее. Эти скромные, скромнейшие, реформы Косыгина быстро дали зримый результат. Да, шанс тогда был. К сожалению, политическое руководство страны его не использовало. А дальше Самотлор отсрочил полный крах экономики еще на 10 лет.

Если мы говорим о поэтапных рыночных реформах так или иначе либерального типа, но базирующихся на достаточно мощном государстве, то любителям «китайского пути» надо напоминать, что Китай прошел в том числе через площадь Тяньаньмэнь, где китайских студентов, требовавших политических свобод, просто раздавили танками [127]. А генерал Пиночет прошел через стадионы, где он десятками расстреливал людей или ссылал их в концлагеря [128].

Но тем не менее путь такого типа реформ в 1991 году был абсолютно закрыт, когда к власти пришло правительство Ельцина – Гайдара, но уже в России, потому что СССР распался. И распалась государственная машина. В начале в России вообще государства никакого не было, отсутствовали многие традиционные элементы государства, его базовые институты. Россия своей собственной экономикой никогда не управляла, российской экономикой всегда управляли союзные министерства. У нее не было ни государственного банка, ни таможни, ни полноценного Министерства иностранных дел. Немного утрирую, но Козырев с двумя своими секретаршами в очень малой степени мог претендовать на роль серьезного внешнеполитического ведомства. Валюта была общая с другими республиками, и, как уже говорилось выше, они все могли печатать рубли. Армии не было. Границ не было. Внешние-то границы оставались с несколькими странами, а границы, например, между Россией и Эстонией, Россией и Украиной – их практически не было. Знаете, как они иногда определялись в советское время? Решением местных сельсоветов. Это же были административные границы территорий внутри единой страны. Решение в двух сельсоветах принималось примерно так: вот от этого столба до того – твоя территория, а от того столба до следующего дуба – моя. А потом вдруг в какой-то момент оказалось, что это государственная граница. Вот и все.

Миф второй. Мне-то он кажется вообще комичным, и меня весьма удивило, что очень многие участники тех событий, включая некоторых собеседников нашего цикла, говорят о нем абсолютно серьезно. Речь о том, что враждебный развитой западный мир сознательно не помог СССР в трудную годину, и прежде всего финансово. А мог бы. И в этом контексте всегда поминается план Маршалла – того самого Джорджа Маршалла, госсекретаря США, автора плана экономической помощи Соединенных Штатов Европе в конце 1940-х годов [129] . И о том, что хотя бы часть того объема помощи спасла бы страну, спасла бы ее экономику и дала ей возможность продышаться в тяжелый момент. Хотя лично мне эта коварная мотивация представляется не вполне правдоподобной: «злобный» Запад боялся обвала ядерной империи едва ли не больше, чем мы сами…

Вы знаете, этот упрек, безусловно, справедлив. Только отнес бы я его не к тому времени, о котором вы говорите, а к 1992 году. Вот если бы правительству Гайдара предоставили не миллиард долларов на все про все – и «гуляйте по буфету без всяких ограничений» (я не имею в виду связанные кредиты, которые нам удалось раскупорить после того, как они были заморожены из-за путча, – я сам этим занимался), а реальную помощь, хотя бы те 24 миллиарда долларов – скромнейшую сумму, которая была анонсирована, но так никогда и не была предоставлена, то, поверьте мне, вы бы жили сейчас в другой стране, с другой экономикой и, может быть, и с другой политической системой.