Андрей Константинов - Бандитский Петербург. 25 лет спустя

При этом характерно, что легальное государство постоянно декларирует решительную борьбу с преступностью. Еще 12 февраля 1993 года Борис Ельцин провозгласил тотальное наступление на преступность, «которая… стала прямой угрозой российским стратегическим интересам, национальной безопасности». «Тотальное наступление» почему-то не дало тотальных результатов, и 14 июня 1994 года Ельцин подписал указ «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Указ этот вызвал недоумение у многих юристов — ряд его положений, мягко говоря, с трудом укладывался в провозглашенную концепцию правового государства… Любопытно другое — у организованной преступности он шока не вызвал, потому что ее лидеры поняли, что удар опять наносится по рядовым, по пехоте, которая всегда была лишь расходным материалом, стружкой, образующейся от трения между частями двух государственных механизмов, легального и подпольного…

Один из лидеров оргпреступности в Петербурге в свое время так прокомментировал указ «6 — 14»: «Помнится, пик карманных краж в Лондоне пришелся как раз на то время, когда карманникам отрубали руки… Народ собирался посмотреть на казни, и карманники работали в возбужденной толпе… Жестокость может дать только ответную жестокость… Да и вообще — мы уже не бандиты. Наверное, нас можно называть гангстерами. Мы — цивилизованные люди. И мы ничего не видим плохого в том, что милиция будет хватать разных отвязных и отморозков, которые носятся по городу с автоматами и всех пугают жуткими прическами… Да и этим ведь нетрудно волосы отрастить и стать похожими на нормальных граждан. Кого тогда хватать будут?..»{ Указ «6 — 14» действовал в России с 1994 по 1997 год. Согласно этому указу по подозрению в причастности к ОПГ разрешалось задерживать на 30 суток любого человека. Причем в суде такое решение обжаловать было практически невозможно. Понятно, что такая мера пресечения стала весьма популярна в правоохранительных органах, которые до этого частенько не укладывались в отведенные УПК сроки (от 3 до 10 суток). Между тем правозащитники утверждали, что от введения указа пострадали сотни ни в чем не повинных людей (менты, мол, даже специально придумывали несуществующие ОПГ только для того, чтобы держать интересующего их человека под стражей). На чьей стороне в данном случае была правда — сказать сложно, однако в любом случае в конце концов закон был признан неконституционным и отменен. Позднее министр юстиции Юрий Чайка предпринимал попытку реанимировать некоторые положения указа («в целях более успешной борьбы с терроризмом»), однако внесенный им в Госдуму соответствующий законопроект депутаты не одобрили.}

Между прочим, тема собственной «цивилизованности» декларируется оргпреступностью постоянно и прямо, и через свои рупоры. То в разных газетах призывает к сотрудничеству и союзничеству с лидерами и авторитетами Иосиф Кобзон — человек респектабельный, поющий песни душевные… То в «Московских новостях» и «Невском времени» трибуну получает гражданин Кирпич — бывший вор в законе, проведший за решеткой времени больше, чем на воле…{ В «Московских новостях» Кирпич, в процессе беседы с журналистом, обращал внимание на неправильную, по его мнению, терминологию. Газетчики, в частности, написали: «Кирпичев является одним из руководителей так называемой малышевской группы, обвиняемой в бандитизме и вымогательстве». Мэтр питерского бандитизма назидательно поправил их и внес следующую поправку: «Мы не бандиты, а люди новой волны, которую вызвал рынок, никакая она не преступная».} Общественное мнение постоянно, исподволь подталкивается к тому, что, может, и действительно стоит сесть за стол переговоров с мафией — глядишь, все и сладится… При этом государственные деятели, декларирующие приверженность к некоей абстрактной борьбе с преступностью, вызывают своими ура-высказываниями реакцию отторжения у нормального обывателя, просто компрометируют саму идею борьбы. Чего только стоит, например, высказывание Анатолия Собчака летом 1994 года: «Каждый преступник, поднявший оружие, должен знать, что будет убит на месте… Это приоритетное направление в борьбе с организованной преступностью».{ Пять лет спустя небезызвестный ученик Собчака знаменитым призывом «мочить в сортире» бандитов-террористов явно превзошел своего учителя. И ведь тоже — как громко было сказано!}

Сказано громко, звонко, вся беда в том, что пистолет и автомат — совсем не главное оружие оргпреступности… Ведь не огнестрельным же оружием Александр Малышев и Кº получили шикарные офисы в красивых зданиях на Каменном острове Петербурга, именуемые в бандитских кругах «Архипелагом»… Парадокс сложившейся ситуации заключается в том, что и до президентского указа «6 — 14» была достаточная нормативная база для борьбы с мафией. Статья 77 УК РФ «бандитизм» предусматривала возможность привлечения к уголовной ответственности членов преступных сообществ разных уровней — от рядовых до руководителей… Но нет процедуры ее применения. Между тем именно процедура применения обусловливает работу или несрабатывание любого закона, указа или «тотального наступления»… Декларирование указа может лишь возродить разнарядки в органах, предназначенных для борьбы с организованной преступностью: за истекшие сутки задержано столько-то бандитов и ликвидировано столько-то группировок… Все это, к сожалению, мы уже проходили… К примеру, был в свое время такой, действительно уникальный во всех смыслах, отчетный показатель работы криминальной милиции: разобщено такое-то количество преступных группировок. По сути же в данном случае речь шла об эпизодах, судом не доказанных. И члены этих группировок, как правило, продолжали свою преступную деятельность, пребывая в полном неведении относительного того, что их уже давно «разобщили»…

Подпольное бандитско-воровское государство рвется к своему признанию де-юре. Если это произойдет, последствия станут необратимыми, это будет означать полное поражение государства легального. Даже сейчас, находясь (хотя бы формально) в подполье, организованная преступность успешно решает такие вопросы, как, например, кадровые перестановки в различных государственных учреждениях. Приведенные ниже схемы вывода из игры неудобных, обкатанные мафией в условиях подполья, помогут понять, какое влияние на дела государства может приобрести (и как теперь уже выяснилось — в полный рост приобрела) организованная преступность в случае ее хотя бы частичной легализации.

Предлагаемые схемы нефизического устранения опасных для организованной преступности противников — не плод больного воображения, а горькая реальность, с которой приходилось сталкиваться тем, кто добирался до нервных узлов «спрута». По сути дела, эти схемы — красиво задуманные и профессионально выполненные оперативные комбинации. Ни для кого не секрет, что организованная преступность давно располагает высококлассными профессионалами из числа бывших и ныне действующих сотрудников различных правоохранительных органов. Профессионалы умеют отрабатывать свой хлеб — тем более если это хлеб с маслом…