Алексей Рыков - Тесла против Гитлера и Сталина

Сам Никола Тесла, рассказывая об этом в своей автобиографии, был более сдержан и лаконичен:

«На некоторое время я с головой погрузился в напряженную, но увлекательнейшую работу: представлял себе механизмы и мысленно разрабатывал новые модели. Это было настолько счастливое состояние ума, что с такою полнотой я вряд ли испытывал его когда-либо в жизни. Идеи притекали непрерывным потоком, и сложность заключалась лишь в том, чтобы суметь поддерживать его напор. Части представлявшихся мне механизмов были совершенно реальны и осязаемы в каждой детали, до мельчайших царапин и следов износа. В своем воображении я наслаждался видом непрерывно работающих моторов, потому что именно в таком состоянии они дарили моему мысленному взору пленительное зрелище. Когда врожденная склонность в своем развитии переходит в страстную потребность, человек идет к своей цели семимильными шагами. Менее чем за два месяца я разработал практически все типы двигателей и модификации систем, которые ныне отождествляются с моим именем и которые используются под многими другими именами по всему миру…»

Великий изобретатель в своей автобиографии написал:

«В тот момент, когда изобретатель конструирует некое устройство с тем, чтобы реализовать сырую идею, он с неизбежностью сталкивается с массой нерешенных мелких задач по деталям и по работе его детища. По ходу их решения он теряет свою изначальную сконцентрированность на главной идее. Получить результат можно, но при этом всегда ценой потери качества. Мой метод иной. Я не тороплюсь начинать практическую работу. Когда у меня возникает идея, я начинаю реализовывать ее в моем воображении – меняю конструкцию, ввожу улучшения и мысленно привожу устройство в действие. Для меня абсолютно несущественно, мысленно ли я запускаю свою турбину или испытываю ее в мастерской. Я даже замечаю, когда нарушается ее балансировка. О каком бы механизме ни шла речь, нет никакой разницы: результат будет тот же. Таким образом, я могу быстро прорабатывать и совершенствовать свой замысел, ни к чему не прикасаясь. Когда достигнут этап завершения проекта – все возможные поправки и улучшения внесены и слабых мест не осталось, я обращаю этот конечный продукт моей умственной работы в материализованную форму. И всегда мое устройство работало так, как и должно было по моему замыслу, и опытная проверка проходила точно так, как я планировал. За двадцать лет не было ни одного исключения. Почему должно было быть иначе? Инженерная работа в области электричества и механики отличается точностью результатов. Вряд ли найдется объект, устройство и работа которого не поддаются предварительному изучению и математическому описанию на основе имеющихся теоретических и практических данных. Осуществление на практике незрелой идеи, как это обычно происходит, я считаю потерей энергии, денег и времени».

Абрамович так охарактеризовал процесс изобретательства:

«Никола Тесла использовал воображение в качестве психологического предвестника упорядоченного изложения в математическом виде. Ничего подобного о его современнике изобретателе Томасе Эдисоне нельзя сказать, «так как, имея слабые познания в математике, он прежде всего опирался на продолжительные и трудоемкие опыты».

В своих записях Тесла часто говорит о своей предрасположенности к ментальным процессам, принцип которых соответствует тем, которым подчиняется и природа. Этот врожденный дар, считает он, рождается как «рассеянное давление», вызывающее чувство потребности в следующем изобретении, ибо чего-то недоставало в опыте предыдущего исследователя. В этом он видит не только источник изобретательства вообще, но и некое доказательство воздействия закона иной действительности на человека. Короче, творческое воображение Тесла считает преддверием сознательного акта открытия. <���…>

По его словам, определенные выводы в нем самом зарождались всегда спонтанно, причем в виде геометрических образов. Затем следовало осознание принципа открытия и физическая его интерпретация. Только тогда происходила формализация и потом выявление необходимых технических свойств материалов, необходимых для непрерывного действия сконструированной физической модели. <���…> Под работой над изобретением он, прежде всего, подразумевал борьбу за ментальное очищение, то есть отстранение второстепенных идей и чувственно наполненных мелочей, что размывает ясность изображаемого принципа и усложняет подход к настоящей природе связей между принципиальными геометрическими узловыми элементами.

Процесс осознания принципа, по Тесле, завершен и готов к применению, когда установлена связь между математическими элементами. Открытие, таким образом, рождается в момент осознания соответствия элементов и их физических проявлений, так что в самом алгоритме обнаруживается физический закон, господствующий в действительном мире. Идея для Теслы окончательно выражается уже в акте творческого озарения <���…>. Лишь потом – выбор параметров работы конкретного устройства, который следует из общих соображений. Таким результатом может быть конструкция индукционного мотора или модель вращающегося магнитного поля. <���…> И, как он сам говорил, метод мысленного усовершенствования им был настолько отточен, что даже необходимые малейшие коррекции своего открытия он проделывал в уме, без единой физической проверки, что, разумеется, в определенной степени раскрывает тайну качества его работы, объем которой при учете всех научных и технических инноваций просто поразителен». [42]

Одну из глав своей автобиографии Никола Тесла посвятил этой теме. Вот, что, в частности, он написал:

«Описывая события моего прошлого, я осознаю, как неуловима порой логическая связь между нашими судьбами и формирующими их обстоятельствами. Иллюстрацией тому может послужить случай из моей юности. Как-то зимой я вместе с другими мальчиками взобрался на крутую гору. Снег был довольно глубоким, а теплый южный ветер сделал его как раз таким, какой нам был нужен. Мы весело лепили снежки и бросали их вниз. Они скатывались на какое-то расстояние, набирая по ходу у кого больше, а у кого меньше налипающего снега, и мы старались превзойти друг друга в этом состязании. Вдруг мы увидели, как один снежный ком покатился дальше других, разрастаясь до громадных размеров, пока не стал величиной с дом и рухнул вниз, в долину с такой силой и оглушительным грохотом, что дрогнула земля. Я смотрел на это ошеломленный, не в силах понять, что произошло. В течение нескольких недель картина снежной лавины стояла у меня перед глазами, и я удивлялся, как нечто столь маленькое может вырасти до таких громадных размеров.