Федор Раззаков - Скандалы советской эпохи

Основным материалом музыкального фильма являются пятнадцать песен в моем исполнении. Но уже на просмотре стало ясно, что фильм озвучен непрофессионально, отвратительно. Очень тихо и некачественно записана звуковая дорожка ленты. Надо очень напрягать слух для того, чтобы услышать слова песен – песен, с помощью которых я говорю со зрителем с экрана. Я пришла говорить – а меня не слышно. И это – единое мнение всех зрителей.

Что это? Недоразумение или непрофессиональный подход к озвучиванию музыкального кино? Я вправе рассматривать это как провокацию против меня как личности, уничтожение меня как певицы, дискредитацию меня перед многомиллионной аудиторией зрителей, для которых я пою и работаю всю свою творческую жизнь.

Я убедительно Вас прошу разобраться в этом, сделать все возможное, чтобы огромный труд не пропал даром, чтобы не произошла страшная ошибка – тиражировать фильм в таком виде.

Очень прошу Вас разрешить переписать звуковую дорожку киноленты, тем более что сама фонограмма на «Мосфильме» записана на высоком профессиональном уровне.

Еще раз прошу Вас о помощи, ведь моя творческая жизнь поставлена на карту».

Получив это письмо, Ермаш отдал немедленную команду своим помощникам разобраться. Вскоре на его стол легла объяснительная следующего содержания:

«Техническая комиссия „Мосфильма“ под председательством Чаадаева В. В. с участием звукооператора фильма т. Бабушкина слушала копию, что была в Доме кино. Замечаний и претензий нет. Дать оценку, как звучал фильм в Доме кино, сегодня не представляется возможным.

При этом следует заметить, что в этой копии (широкоэкранной) оптическая фонограмма имеет суженный диапазон воспроизводимых частот в сравнении с имеющейся на «Мосфильме» 6-канальной магнитной фонограммой для широкоформатного варианта фильма».

18 июняАлла Пугачева получила официальный ответ со студии за подписью В. Десятерика. Тот писал:

«Уважаемая Алла Борисовна!

На Ваше письмо в адрес Председателя Госкино СССР и киностудии «Мосфильм» сообщаем следующее.

Фильм «Пришла и говорю» явился в определенной степени экспериментальным для работников студии, принимавших непосредственное участие в его создании, и, естественно, мосфильмовцев так же волнует, в каком качестве будет донесена до зрителя эта лента.

По получении письма от Вас техническая комиссия студии с участием звукооператора картины В. Б. Бабушкина повторно прослушала копию фильма, которая демонстрировалась на премьерном показе в Доме кино.

Прослушивание показало, что фотографическая одноканальная фонограмма этой фильмокопии звучит в пределах технических параметров, установленных для фотографических фонограмм, и соответствует, по убеждению В. Б. Бабушкина, оригиналу перезаписи. Что касается соотношений уровней звучания Вашего голоса и инструментального сопровождения, то техническая комиссия подтвердила отмеченный ранее недостаток записи увертюрной (выходной) песни, где Ваш голос перекрывается звучанием ансамбля. По разъяснению В. Б. Бабушкина, запись этой песни была сделана во время концертного выступления и принята Вами для включения в фильм именно в таком виде.

По заявлениям членов комиссии, присутствовавших на премьерном показе в Доме кино, этот недостаток мог быть усугублен неточным микшированием уровня звука при кинопоказе, что в определенной степени отразилось на общем восприятии звукового сопровождения фильма.

В настоящее время студия направляет на копировальную фабрику исходные материалы по к / к «Пришла и говорю», в состав которых включается и магнитный оригинал фонограммы перезаписи, с которого будет осуществляться тиражирование. Работникам ОТК поручено при передаче материалов в копировальную промышленность сообщить о Вашей просьбе – максимальном сохранении качества звучания магнитного оригинала фонограммы на всех этапах тиражирования фильма».

На этом, собственно, конфликт был исчерпан.

16 июляв Госкино решали, какую категорию по оплате дать фильму «Пришла и говорю». Дебаты не были жаркими, поскольку практически все присутствующие отнеслись к фильму без должного пиетета. Во всяком случае, никакого новаторства в нем никто из них не разглядел. Отсюда и результат: большинством голосов было решено присудить фильму 2-ю категорию.

Между тем фильм еще не успел выйти в прокат (это случится 1 сентября), а шум вокруг него поднялся неимоверный. Без преувеличения можно сказать, что ни один фильм в те дни не обсуждался столь широко, как новое творение с участием Аллы Пугачевой.

Один из первых таких откликов был опубликован на страницах влиятельной «Советской культуры» 30 июляи принадлежал перу ветерана Великой Отечественной войны из Владивостока Я. Кана, который на днях вместе с супругой побывал на просмотре картины (видимо, предварительном) и оказался крайне недоволен увиденным. Впрочем, иного и быть не могло: фильм, состоявший из музыкальных клипов, однозначно был ориентирован на молодежную аудиторию и на представителей среднего возраста. Но отнюдь не на пожилых людей. Даже если они любят творчество Пугачевой, как это было в случае с супругами Канами. В своем послании ветеран войны писал:

«Не сочтите меня за человека, который все и вся критикует. Отнюдь нет! Это письмо вызвано тем, что мы очень высокого мнения об исполнительских возможностях Аллы Пугачевой и всегда с нетерпением ожидаем ее выступления. Но эта лента нас очень удивила.

Мы Пугачеву любим за голос, за прекрасное исполнение замечательных произведений наших советских поэтов и композиторов. Именно это создало ей популярность и признание, а не эксперименты с переодеванием в сопровождении безвкусной ритмики. Она много потеряла от этого фильма, во всяком случае в наших глазах. Мы ожидали увидеть фильм становления эстрадной певицы от «Арлекино» до песен наших дней, а увидели желание актрисы доказать свою исключительность».

А вот что писали в ленинградской газете «Смена» И. Ильина и Ю. Павлов: «Думается, и сценаристу, и режиссеру придется выслушать еще немало критических нареканий в свой адрес. В печати уже появились статьи о фильме „Пришла и говорю“. Но вот что настораживает: во многих из них, при общей негативной оценке ленты, при серьезных претензиях к чувству меры и вкусу создателей картины, постоянно делаются попытки отделить Аллу Пугачеву от фильма, адресовав все претензии к сценарию и режиссуре. А ведь достаточно взглянуть на титры, чтобы понять, кто „правит бал“. Часть текстов написана А. Пугачевой, музыка – ее же, круг исполнителей – ансамбль „Рецитал“, танцевальное трио „Экспрессия“ и т. д. – определен ею. Ну, само собою, царит на экране она. Фильм выстроен вокруг нее, и подлинные реалии (личные фотографии, детали быта артистки и т. д.), фрагментарно рассыпанные по разным эпизодам картины, убедительно подтверждают эту догадку. Так что, по всей видимости, режиссер Н. Ардашников допустил один-единственный просчет: позволил фактически отстранить себя от роли режиссера, оказался не в состоянии организовать художественное пространство фильма – словом, стал, по сути, фигурой обслуживающей, не более. Именно Алла Пугачева – не только героиня ленты, но и ее реальный создатель, ее полноправный и единственный автор. Другое дело, что между эстрадной артисткой А. Пугачевой и А. Пугачевой – автором фильма и его героиней – „дистанция огромного размера“, и хочется думать, что реальная личность певицы в концертной ее деятельности раскрывается правдивее, чем в монофильме…»