Федор Раззаков - Скандалы советской эпохи

Как видим, в этих словах нет ни грамма раскаяния за содеянное. И в самом деле, эка невидаль – стишки на капустнике! Но ведь наверняка знали их авторы, что герой этих стишков – человек нездоровый, всего лишь год назад лежавший в больнице с инфарктом. Что всего полгода назад он похоронил свою мать и такая же участь нависла над его отцом-сердечником, который буквально не вылезает из больниц. Что подобного рода скандал может либо в очередной раз отправить режиссера на больничную койку, либо прямиком в могилу (что вскоре, кстати, и произойдет). Однако для них он – «разоритель родного очага», «приспешник горкома партии». Кстати, о последнем.

Смехов лукавит, когда говорит, что они, исполняя куплеты, многим рисковали, поскольку могли навлечь на себя сильный гнев партийных чиновников. Времена на дворе были уже не те, что при Андропове и Черненко – у власти находился «демократ» Горбачев. За полгода до этого он снял с поста лидера МГК давнего недоброжелателя «Таганки» Виктора Гришина (на его место пришел Борис Ельцин), а в феврале 1986 годаи вовсе вывел его из Политбюро и отправил на пенсию. Так что, если чем и рисковали куплетисты, так самым малым – каким-нибудь «строгим с предупреждением» выговором.

Вообще именно тогда стало входить в моду атаковать бывших «хозяев жизни». В творческой среде импульс этому дал V Съезд кинематографистов СССР ( 13–15 мая 1986 года), где киношная братия произвела бескровный «переворот»: низвергла с пьедестала целую когорту мэтров в лице Льва Кулиджанова, Сергея Бондарчука, Юрия Озерова, Владимира Наумова, Евгения Матвеева и других корифеев советского кинематографа. Этот переворот целиком и полностью направлялся из Кремля (операцией лично руководил главный идеолог партии Александр Яковлев) и имел целью привести к власти в СК новую поросль руководителей, которые должны были поставить такое важное средство пропаганды, как кинематограф, на службу перестройке. Возникает вопрос: почему с этим не могли справиться мэтры? Тогда многие этого не понимали, но теперь все встало по местам: с мэтрами разрушать государство было бы гораздо затруднительно. А с молодыми революционерами, у которых руки чесались порулить всем советским кинематографом, это было сделать весьма даже несложно.

Волею судьбы Анатолий Эфрос тоже угодил в число неугодных для новых «хозяев жизни». Что было вполне объяснимо, поскольку Эфрос среди театральных «горбачевцев» уже два года воспринимался как предатель: за то, что пришел в «Таганку» по заданию горкома партии. Поэтому лупили по нему с таким же остервенением, как и по Сергею Бондарчуку или Анатолию Софронову (был такой советский писатель, много лет возглавлявший журнал «Огонек»). Все эти удары в итоге отразятся на Эфросе самым трагическим образом: в январе 1987 годаон скончается.

В мае 1986 годагрянул очередной громкий скандал вокруг имени Аллы Пугачевой. Эпицентром его стала «колыбель революции» город Ленинград. 12 маяпо тамошнему ТВ была показана передача «Музыкальный ринг» с участием группы «Браво» (на ЦТ эта передача пропишется позже). Запись этой передачи состоялась еще в начале марта, но выйти в эфир никак не могла – цензура требовала внесения существенных правок. Однако, как показал ход дальнейших событий, даже с этими правками недоброжелатели звезды номер один нашли повод, к чему придраться. Итог: 17 маяв «Ленинградской правде» появилось письмо группы товарищей (авторами письма были: А. Нестерова, Д. Сергеева, М. Водопьянова и др.) под названием «Вот так „Браво“!». В нем сообщалось:

«На днях в музыкальной программе „Ринг“ была показана новая рок-группа „Браво“. Ее представляла народная артистка РСФСР Алла Пугачева.

Надо сказать, что нас удивила и возмутила какая-то развязная, даже вульгарная манера, с которой держалась актриса на экране. Было неловко за нее, за других исполнителей. Строго говоря, все это оскорбительно для телезрителей…

Ленинград всегда был городом высокой культуры, со зрителем, воспитанным на лучших традициях русского и советского искусства… Надо сохранять и продолжать традиции нашего замечательного города, воспитывать у молодежи чувство прекрасного. А такое поведение на экране нам кажется недопустимым, свидетельствующим о явной нетребовательности популярной артистки к своему творчеству. Телевидение, видно, пошло у нее на поводу, не проявив ни взыскательности, ни вкуса».

Уже на следующий день после публикации этого письма в редакцию газеты, на ЛенТВ, в городское управление культуры и даже в Ленинградский обком КПСС хлынул поток писем. Вернее, два потока. В одних письмах выражалась поддержка хулителям Аллы Пугачевой, в других содержалась их обструкция. Под иными письмами стояло до сотни (!) подписей: люди писали целыми коллективами, целыми подъездами. Процитирую одно из таких писем, которое было прислано в «Ленинградскую правду» (автор – кандидат филологических наук Я. Васильков):

«В отличие от авторов заметки „Вот так „Браво“!“ нашей семье показалось, что выступление народной артистки РСФСР Аллы Борисовны Пугачевой на „Музыкальном ринге“ вполне соответствовало сценическому образу, создаваемому актрисой на протяжении ряда лет, и осуждать ее за „развязность“ и „вульгарность“ – значит осуждать все ее творчество в целом. А это было бы бессмысленно ввиду ее бесспорного признания. Те, кто писал в газету, к сожалению, не указали ни своего рода занятий, ни возраста. Я почти не сомневаюсь в том, что все это – люди средних лет и специфической социальной среды, давно утратившие понимание культурных запросов молодежи (сам я льщу себя надеждой, что благодаря общению с собственными детьми в какой-то мере сохраняю это понимание). Не понимаю одного: что за привычка к публичным обличениям! Если вам не нравится телепередача, если вы своим эстетическим воспитанием не подготовлены к ее восприятию, значит ли это, что надо тут же строчить в газету? Если что-то в передаче кажется вам „оскорбительным“, стоит ли досматривать ее до конца, фиксируя все „вульгарности“? Ведь есть простой выход в таком случае: не травмируя себя, переключить телевизор на другую программу, где показывают концерт классической музыки или увлекательный детектив. Я лично, когда передача кажется мне скучной или фальшивой, всегда так и поступаю, нисколько не думая при этом навязывать свое, может быть, субъективное мнение профессионалам с телевидения, ответственным за художественное и идеологическое качество своей работы…»

Произойди эта история два-три года назад, реакция властей могла быть самой суровой: Пугачевой могли запретить появляться на ЛенТВ, ее бы остереглись показывать и по Центральному телевидению. Однако времена тогда были уже несколько иные. Вот уже год у власти стоял Михаил Горбачев, который объявил в стране перестройку. Поэтому скандал ограничился только пределами Ленинграда, не обретя всесоюзных масштабов. Хотя в «Росконцерт», где работала Пугачева, кляуза из города на Неве все-таки пришла. Ответ москвичей за подписью генерального директора «Росконцерта» был потом напечатан все в той же «Ленинградской правде»: