Дмитрий Назаренко - Бал объятых пламенем. Антология предательств, грабежей и насилия

Запахи крепкого кофе, ванили и свежего хлеба на улице внезапно сменяются ошеломляющей волной ароматов из парфюмерной лавки. Цитрус, жженый сахар, древесные оттенки и ещё что-то. Целая вселенная запахов.

Вступает аккордеон. Он звучит французским тройным розливом.

Кромка ломаной деки инструмента из рубинового перламутра играет бликами. Уличный музыкант – инвалид в форме без знаков различия. Его пальцы стремительно бегут по клавиатуре. Кружево нот струится потоком. Власов опытный гармонист. Всю жизнь возил с собой гармонь, но сейчас он испытывает трепет. По его спине бегут мурашки. Музыкант заканчивает и спрашивает снисходительно:

– Что, солдат? Нравится? Это мюзет. Я научился в Париже.

Нечаянное восхищение на лице Власова сменяется недовольным выражением. Генерал не любит фамильярного обращения. Но сказать ему нечего. Он порывисто трогается с места, идет дальше и еще некоторое время оборачивается. Штырочную свою двухрядную гармонь после такого он боится даже и вспоминать.

Автомобили, сверкающие лаком, скользят по улицам сквозь ряды домов розовых, салатовых, голубых и даже серых, нет, скорее, наверное, серебристых, по стечению обстоятельств оказавшихся в тени. Бесчисленные люди в форме – полицейские, железнодорожники, почтальоны, словно специальные служебные собаки, – знают место и охотно делают свою работу. Ажурные переплеты стеклянных крыш вокзалов, начищенная медь паровозов, вымытые окна вагонов, составы, с немыслимой точностью прибывающие к станциям назначения.

Послушные дети с широко открытыми чистыми глазами. Вся эта жизнь могла казаться игрушечной, если бы не ощущение невероятной силы, бьющей в небо столбом вибрирующего света.

Война выглядит скоротечной ссорой соседей в самом дальнем тёмном коридоре огромной коммунальной квартиры – скандалом, шум от которого вместе с неуютным сквозняком доносится из-за плохо закрытой двери.

За окном потемнело. Небо внезапно накрыло мокрой грязно-серой простыней. Как перхоть посыпался мелкий снег. Черно-белый удар. Лишь красная грудка снегиря на вершине старой черной яблони, упирающейся в небо. Известие о поражении немецкой армии под Сталинградом внезапно. Масштабы его ужасают, всех тех, кто, попав в плен «сразу же обнаруживали, что в их груди бьется большое антисоветское сердце». Власов, напротив, испытывает облегчение, как будто позади экзамен. Теперь он чувствует себя генералом победоносной армии.

Огонёк, больной от стужи, гложет в печке половицу. Радио «Ленинград». Каждый щелчок метронома – осечка неизбежности, приставленной к виску. В городе выдают тридцать граммов хлеба. Вода без ограничений – из проруби в Неве. Оранжевое зимнее солнце вмёрзло в низкий ледяной свод неба над Ораниенбаумом. По низинам и вымороженным болотам гуляет вьюга. В инее перелески – изморозь на ветвях. Глубокий снег. Бесконечный холод превратил землю в камень. Паек – триста граммов хлеба. Суточный расход боеприпасов для стрелкового оружия – три патрона на человека. Для артиллерии Приморской оперативной группы на 237 орудий – сто пятьдесят снарядов в сутки. Приказ – не вести огонь впустую.

В Дабендорфе мягкая зима. Температура немногим выше нуля. Генералам назначено семьдесят рейхсмарок, офицерам – тридцать марок ежемесячно. Продовольственные карточки и питание из полевой кухни. Власов испытывает недовольство.

– Здесь моим именем ведется мощная пропаганда, собрано целое войско. В Китае советником был, воевать еще не начал, выдали аванс две тысячи долларов. А после победы в первом крупном сражении вручили орден. Из золота. Не следует забывать, что я был тогда всего лишь маленьким дивизионным генералом. 2 2 Генерал Власов: история предательства: В 2 т.: В 3 кн. / Под ред. А. Н. Артизова. – М.: Политическая энциклопедия, 2015. ISBN 978-5-8243-1954-5 стр.683 Известно, что по возвращении из Китая Власов был представлен к награждению орденом «Красной звезды», но в итоге 22 февраля 1941 г. он был награжден орденом Ленина. (См.: Т. 1, примеч. 75) А. А. Власов был награжден орденом Ленина Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1941 г. (см.: ЦА МО РФ. Л/д №641008, Л. 3 об., 23). После битвы за Москву Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 января 1942 г. он, в числе других высших офицеров, был награжден орденом Красного Знамени (см.: ГА РФ. Ф. 7523. Оп. 4. Д. 57. Л. 10). Указом Президента СССР от 16 мая 1990 г. №179 он был лишен всех государственных наград СССР (см.: Т. 2. Кн. 2. Приложения, док. №28).

В немецких газетах пишут, что я командующий Русской освободительной Армией. А у меня всего один комплект нижнего белья. Немцы странные какие-то, с приличными людьми работать не хотят. Желают воевать с наемниками, которым хватит и по пять пфенингов.

На лице капитана Штрик-Штрикфельдта сочувствие. Немецкое, а тем более советское обмундирование Власову носить не полагается. Заказать и пошить другую форму через управление военной одежды сухопутных войск Heeresbekleidungsämter в количестве одного комплекта невозможно. Вильфрид Карлович берется за поиски, и через несколько дней в одном из отделений базы военной одежды сухопутных сил, ему подсказывают адрес частной мастерской.

Небольшой склад хранит крепкий запах нафталина. Приказчик гостеприимно обводит рукой полки, хранящие военные принадлежности, театральный и цирковой реквизит, ритуальную одежду, униформу для швейцаров и посыльных. Получив заказ, он качает головой. Подходящий размер имеют черные брюки посыльного, униформа работника цирковой арены – тёмно-коричневый китель с серебряными пуговицами без петель и погон и театральный реквизит – шинель почти того же цвета. На скорую руку брюки оснащаются красными генеральскими лампасами, отвороты шинели отшиваются красным. К удивлению Вильфрида Карловича, с него берут совсем небольшие деньги. В мастерской рады избавиться от залежалой одежды. Вскоре Власов отправляется в Смоленск, где серебряные пуговицы на кителе заменяются на золотые, положенные генералам.

Общий смысл выступления Власова на сцене театра в Смоленске остается тем же, что и в клубе в Ломакино. Биография. Сталин. Суровые военные будни. В той части, где одна тоталитарная система побеждала другую, системы меняются местами. Теперь побеждает та, которая раньше была обречена.

Отдел пропаганды ОКВ выступает в качестве филармонии, организующей гастрольный тур Власова по оккупированным территориям. Мероприятия проходят ни шатко ни валко. Залы остаются полупустыми. Те, кто пришли, становятся еще враждебнее к Советам. Те, кто не пришли, с немцами воюют еще злее. Равнодушно воспринимает турне Власова и высшее немецкое руководство. Вильфрид Карлович успокаивает:

– На нашем месте англичане предложили бы вашему движению более значительную поддержку. Хорошую жизнь. Зато вас никто не может упрекнуть, что вы продались немцам. Даже новые очки для вас всё еще не готовы. Выпивка и сигареты – это пока всё, чем мы можем вас отблагодарить.