Рахметолла Байтасов - Заметки о древних и современных этносах

В ямной культуре из пяти исследованных образцов три относились к мтДНК гаплогруппе U (U, U5, U5a) и два С4 (С4а2 EBA 3990±70 (Ki-11177) /2815—2291; C4a2 EBA 3740±70 (Ki-11201) /2433—1945). По мнению генетиков, гаплогруппа С4а2 в ямной культуре может быть наследием днепро-донецкой культуры. Она сходна с образцом из Мариупольского могильника в Ясиноватке, с образцами современного населения Прибайкалья и шерпы с Тибета [267].

Палеогенетики нашли мтДНК гаплогруппу G2a1 в Заилийском Алатау (Кызылбулак, возраст 3516 (1618—1513 calBCE) вместе с Y-ДНК Q1a2b2 (памятники кульсайской группы Юго-Восточного Семиречья – региональный вариант андроновской (федоровской) культуры)) [264] и в Паннонии у венгра эпохи «завоевания родины».

Китойская культура является наиболее древней ранненеолитической в Прибайкалье, и датируется VII – VI тыс. до н.э. (даты не были калиброваны). Разрыв между китойскими и серовско-исаковскими погребениями составил 700 лет.

Археологи выделяют на побережье озере Байкал в раннем неолите два хронологических периода: ранний (8,2—7,5 тыс. кал. л.н.) и поздний (7,4—7,0 тыс. кал. л.н.) [48, с.139], в Западном Забайкалье выделены следующие хронологические периоды неолита: начальный неолит – 12—7,5 тыс. л. н.; ранний неолит – 7,5—6,0 тыс. л. н.; развитый неолит – 6,0—4,5 тыс. л. н.; поздний неолит – 4,5—3,8 тыс. л. н. и отмечают присутствие двух керамических традиций: сетчатую (с оттисками сетки-плетенки) и шнуровую хайтинского типа [49; 210].

Начальный неолит Западного Забайкалья обнаруживает сходство каменной индустрии с позднепалеолитическими комплексами [210].

Керамику с оттисками сетки-плетенки, характерную для всех объектов периодов раннего неолита (и далее вплоть до позднего неолита), Горюнова и Новиков (2017) рассматривают как автохтонную. На стоянках с многокомпонентными керамическими традициями в комплексах раннего периода преобладают сосуды хайтинского типа, в то время как на поздних этапах раннего неолита они количественно уступают сетчатым и значительно видоизменяются. В связи с этим, археологи предполагают, что в Прибайкалье был приток иной группы населения со своими сложившимися гончарными традициями и поэтому керамику хайтинского типа рассматривают, как привнесенную. Принадлежность этих традиций к разным группам населения подтверждают находки сетчатых и хайтинских сосудов в ранненеолитических захоронениях разных погребальных практик (сетчатая – в китойских, хайтинская – в уюгинском) [48, с.139].

Н.В.Цыденова (2021) отмечает, что «широкое распространение и длительное существование шнуровой и штриховой керамических традиций, погребального обряда близкого китойскому, должны рассматриваться, как свидетельство существования единых традиций в раннем – позднем неолите Западного Забайкалья» [210, с.22].

Традиции, свойственные неолитическому населению Прибайкалья, встречаются и у современного населения этого региона. Так, например, в Локомотиве, в погребении обнаружены останки волка в сочетании с человеческим черепом [14; 154; 230]. До недавнего времени такой обычай встречался у кетов: «Кеты хоронили умерших в земле. Раньше во время похорон у могилы разжигали костер, который тушили, когда могилу закапывали. С покойником укладывали и его вещи: нарты, челнок, нож, трубку (все в сломанном виде); иногда убивали собак. Детей хоронили внутри высокого, расколотого вдоль пня кедра, специально срубленного для этой цели» [95, с.697].

Исследования антропологов показали, что ранненеолитические (китойские) популяции из могильников Шаманка II и Локомотив обладали выраженной генетической спецификой, отличаясь, как друг от друга, так и от прибайкальского населения более поздних эпох. Это могло быть связано как с депопуляцией, произошедшей в ранненеолитическое время, так и с массовым переселением китойского населения Прибайкалья в другие регионы. Отсутствие генетической связи между населением раннего и позднего этапов неолита Прибайкалья может указывать на пришлое, миграционное происхождение популяций позднего этапа.

При этом, люди из Локомотива в Приангарье, проявляют некоторую близость к населению более поздних этапов этого региона, а люди из Шаманки II резко отличается от групп позднего неолита и бронзы, несколько приближаясь лишь к китойской серии Приангарья. Это, по-видимому, является свидетельством того, что на территории Южного Байкала в ранненеолитическое время проживало население, генетически отличное от населения Приангарья и верховьев Лены. В то же время, относительная близость ранненеолитического населения двух регионов Прибайкалья может свидетельствовать о генетических контактах между ними [139, с.61].

Поэтому, можно предположить, что, несмотря на большой временной разрыв между китойским и серовским этапами, китойская группа Приангарья (Локомотив), при всем своем своеобразии, все же внесла некоторый вклад в генофонд населения последующих эпох этого региона. Поскольку люди из Шаманки II, существенно отличаются от более позднего населения Прибайкалья, то это быть свидетельством, как депопуляции, произошедшей в ранненеолитическое время, так и массового переселения, исхода этой группы китойского населения Южного Байкала в другие регионы.

Генетические данные, приведенные выше, свидетельствуют о том, что ранненеолитическое население из Шаманки II ушло на запад и его следы по мтДНК прослеживаются вплоть до Польши и, возможно, Скандинавии.

Антропологи отмечают близость древнеэскимосских серий из могильников Уэлен и Эквен к популяциям глазковского этапа Прибайкалья. Поскольку население, использовавшее некрополь Локомотив, показывает связи с населением глазковской культуры, то вполне вероятно, что эта группа китойцев, через глазковцев, внесла определенный вклад в формирование генофонда древнеэскимосского населения Чукотки [139, с.60]. В связи с этим, вполне вероятно, что население глазковской культуры было эскимосоязычным (ранее (да и сейчас) в научной литературе было распространено мнение, что население глазковской культуры – это языковые предки эвенков и тунгусов в целом.

О присутствии потомков китойцев среди глазковского населения свидетельствует наличие в погребении раннебронзовой эпохи (глазковская культура) в могильнике Шаманка II мтДНК гаплогруппы G2a1. Все мужчины этого периода в данном некрополе имели Y-ДНК гаплогруппу Q1a2a (5 человек) и Q1a2a1с (1 человек). Y-ДНК гаплогруппа Q1a2 обнаружена также в соседней Усть-Иде (3 человека), Q1a2a1с характерна для населения окунёвской культуры Минусинской впадины эпохи бронзы и современных енисейцев (кеты).

Выше показано, что у двух мужчин из семи из могильника Локомотив определена Y-ДНК гаплогруппа R1a1-М217 (5500—4885 BC (тыс. лет до н.э.)) 28,6% (у обоих мтДНК F), т.е. эти люди жили 7500—6885 лет назад. Интересно, в связи с этим, что самая древняя в Европе R1a обнаружена у мезолитического обитателя Южного Оленьего острова, жившего 7500—7000 лет назад (Y-хромосомная гаплогруппа R1a1 (SRY10831.2)). У него также определена мтДНК гаплогруппа C1g [241]. У трех обитателей этого острова определена мтДНК C1f, для которой не найдено соответствий в текущей базе данных ископаемых и современных митохондриальных геномов [234].