Софья Чистякова - Байконур. Память детства

В моём детстве был маленький славный турчонок по имени Акбар. Он носил широкие шаровары, чалму с самоцветами, тапочки как у старика Хоттабыча, но главное, в руке он всегда держал большой круглый поднос. Акбар был деревянным. Но этот поднос и был венцом волшебства Акбара.

Я просыпалась, и каждое утро находила на подносе разные вкуснятинки – сливочное печенье, виноград, персики, мандарины, яблоки, шоколад. В зависимости от времени года, Акбар постоянно разнообразил моё меню, и надо отдать ему должное – ни разу не разочаровал меня в моих ожиданиях. Я так привыкла, что он всегда со мной, только руку протяни и вот он, почти настоящий.

Акбар приносил мне не только сладости, но и игрушки. Сначала плюшевого медведя, нарядного кота в сапогах, кукол с длинными волосами, немного позже книги, еще позже – нарядные платья, вязаные шапочки, туфельки прямо из магазина.

Когда я болела, он заставлял меня пить лекарства и, такой «любимый» всеми детьми, «рыбий жир». Благодаря нему, я пила горячее молоко с мёдом, терпела горчичники и компрессы на горле.

А однажды я проснулась и увидела в руке Акбара огромный-преогромный белый шар, величиной с шесть подушек. Прямо до потолка. Папа сказал, что Акбару передали для меня настоящий метео-зонд и, выйдя с ним во двор, я смогу определить в какую сторону дует ветер.

Мне было спокойно и уютно с моим дружком. Когда родители куда-нибудь уходили и оставляли меня дома одну, мне не было страшно, ведь со мной оставался Акбар.

Я выросла, мы переехали, и в новой квартире на журнальном столике просто стояла вычурная индийская тарелка со сладостями. Но как часто сквозь годы, разворачивая красивую конфету или новогодний подарок, я вспоминаю лицо Акбара, его радостную улыбку. Он был моим верным слугой. Так всегда говорила мама. Но для меня он был моим маленьким верным товарищем. И даже, наверное, родственником, только не знаю каким, но родным, это точно.

А кино в моём детстве я смотрела в солдатских казармах. Гораздо позднее были построены кинотеатры «Заря», «Летний», Дом офицеров, чуть позже, «Сатурн» и летний кинотеатр «Союз».

Казармы находились с правой стороны от Солдатского парка. Во дворе второй от города казармы вечерами показывали кино. Из узких досок солдатами были сколочены длинные скамейки. Вечерами, даже в середине лета, в город врывался прохладный степной ветер. Родители закутывали меня в тёплые взрослые вещи – папин свитер, куртку и брали с собой. Сидеть, прижавшись к маме и папе, было тепло и уютно.

Конечно, ни о каких цветных широкоформатных фильмах не было и речи, это был небольшой квадратный экран. Но эти чёрно-белые фильмы дорогого стоили!

Фильмы были о сильных, мужественных людях, которые преодолев все трудности, добивались победы. Фильмы были о прекрасной стране, в которой мы живём. Актёры играли так правдиво и искренне, открывая всем нам душу и сердце. Сейчас, конечно, всё это кажется наивным и немного смешным. Но одно я знаю точно – теперь таких актёров просто нет. И фильмов таких чистых, светлых, без зла и насилия – тоже единицы.

Если по телевизору одновременно показывают современный блокбастер и кино, созданное в «советский» период, – «Дорогой мой человек», «Живёт такой парень», «Дом в котором я живу», «Офицеры», «Два товарища», «Начало», «Начальник Чукотки», «Алые паруса», «Женитьба Бальзаминова», «Вечера на Хуторе близ Диканьки» и еще много-много других, то, не задумываясь, переключаешь на канал, где ожидается показ старого фильма и устраиваешь себе праздник, отдыхая душой.

Один фильм из моего детства я запомнила на всю жизнь.

Показывали фильм о молодых ребятах, моряках, которых волей случая унесло на барже в открытое море. Много дней они боролись за свою жизнь, ожидая спасения. Ребята остались без пищи, варили кожаные ремни, поддерживали друг друга, не ссорились. Когда их спасли, не было, наверное, среди зрителей человека, который бы, не плакал от радости. В эти минуты счастливы были все. Люди были душевные, открытые. Мне было шесть лет, возраст невелик. Но я испытывала искреннюю радость за спасенных моряков вместе со всеми.

Бывает, что этот фильм приходит ко мне из детства, как немое напоминание о прекрасных людях, о невероятном единении людей, о вере в дружбу, доброту, справедливость, взаимопомощь. Он приходит ко мне, когда просто хочется прижаться к родителям, спрятаться от проблем, укрыться с головой и ощутить себя в полной безопасности. Сразу становится ясно, что ничего страшного не произошло, я сильная, мудрая и всё преодолею. А надо – то было только на секунду закрыть глаза и оказаться, там, во дворе казармы, всем вместе, поздним летним вечером.

Это был художественный фильм «Сорок девять дней», 1962 года выпуска.

На общей кухне нашей коммунальной квартиры у каждой соседки была своя керосинка. Каких только кулинарных шедевров не было приготовлено на этой маленькой плиточке! Борщи, сладкие пирожки, жареная картошка, котлеты, гуляш, хрустящий сладкий хворост.

За нашим домом, по аллее направо, стоял маленький – премаленький домик с желтоватыми стенами. Домик был с крохотными окошечками, плоской крышей и дверью прямо посредине. Каждое воскресенье мы с отцом ходили в этот домик за керосином. Хозяин керосинового домика, высокий и молчаливый, работал строго по расписанию и приходил на работу ранним утром и в обеденные часы в среду и воскресенье. У каждого покупателя керосина была своя тара: стеклянные банки, бутылки с пробками из газет, 3-х литровые бидончики и канистры.

Мы с отцом ходили за керосином с видавшей виды железной канистрой ярко-зелёного цвета. Заказывали пять литров, и туго закрывали крышку, делая прокладку из бумаги или тряпочки (чтобы не протекло).

Почему-то не помню на кухне запаха керосина, помню тёплый синий огонёк, который регулировался на керосинке маленькой ручкой, похожей на ключик от старой заводной детской игрушки.

По сложившимся в Городе правилам керосин не продавали детям. Очень редко в очереди можно было увидеть женщину. Это была чисто мужская обязанность.

Однажды, мама написала записку, дала мне бутылочку и отправила в керосиновый домик. Продавец прочитал записку, и, не сказав ни слова, покачал головой. Керосина мне не дали.

Мне очень грустно, но в детский сад в своем детстве я не ходила. Правда, у родителей была попытка пристроить меня в это чудесное дошкольное учреждение, но находилась я в садике ровно один день.