Софья Чистякова - Байконур. Память детства

С буфетом, где для каждого класса на большой перемене родители, дежурившие по классу, согласно графику, накрывали столы с компотом, котлетами, пирожками, пирожными.

С огромной раздевалкой, где можно спрятаться и затаиться как среди одежды, так и залезая наверх (раздевалки были сделаны из готовых металлических решеток и, между потолком и верхом решётки, оставалось пространство, куда можно было забраться и спрятаться).

В первый же день нас парами провели по всем этажам. Больше всего меня поразили фонтанчики с водой. Учительница показала нам, как правильно пить из них воду, чтобы не испачкаться.

Я любила учиться и хорошо училась с первого по четвертый класс. Я бесконечно любила свою первую учительницу, и горю моему не было ни начала, ни конца, когда её мужа перевели служить в другой город, и в конце 4 класса мы расстались. На этом моя счастливая жизнь в школе закончилась навсегда. После окончания пятого класса, ровно половину нашего 5-В класса, даже не поставив в известность родителей, совершенно непонятно ради какой – такой великой цели, перевели в новую школу. Разбавили нас половиной 5-Д класса. Наверное, кто-то очень умный из гороно (так раньше назывался городской отдел народного образования) очень долго думал, прежде чем принять такое конструктивное, правильное решение.

Новая школа была восьмилетней, мы проучились в ней 6, 7 и 8-ой класс. Чтобы добить окончательно, наш класс опять перевели в следующую новую школу – где я проучилась оставшиеся два года – 9 и 10 класс.

Такое складывается впечатление, что класс нарочно проверяли на «выживаемость». Укомплектовывали не попавшими в другие учебные заведения ребятами, второгодниками, приезжими. Я не против них, это были нормальные ребята, но именно наш класс был тем добавочным, прицепным вагоном, в который на вокзале отправляют всех пассажиров, без разбора. В классе не один раз менялись учителя по основным предметам. По алгебре и геометрии с 5 по 10 класс у нас сменилось 6 учителей!

С 5-го класса я училась плохо. Не хватало мне времени на уроке, чтобы усвоить материал. Немного бы «разжевать» и я бы (хочется думать) отличницей стала. Но, увы…

После окончания школы, я никак не могла успокоиться и всё доказывала и доказывала самой себе и моим бывшим учителям, что я не бездарность. Я окончила институт, потом два университета. Много и интересно работала, прошла большая часть жизни. Но если бы сейчас меня спросили: «Хочу ли я вернуться в школьный возраст?» – я бы без колебаний ответила отказом. Нет. Не были для меня, как в той песне поётся, «школьные годы чудесные». Не повезло мне. И мой класс вместе со мной – тому пример. О каких знаниях могла идти речь? Мы прыгали, как по кочкам из одной школы в другую, от одного учителя к другому.

Мне повезло в одном: в мою жизненную копилку успел попасть весь школьный комплект – верный друг и первая любовь. Это было большим-пребольшим счастьем

А в Пионерию в младших классах я верила по- настоящему. Так было задумано в стране Пионерии, что каждый класс был отдельным отрядом. В каждом отряде был главный – председатель и 4—5 помощников – звеньевые. Отряд выбирал себе героя, чье имя хочет носить, и старался своими хорошими делами оправдать это звание.

Мой отряд носил имя героя Гражданской войны, командира Красной Армии Чапаева Василия Ивановича. Я была председателем отряда. На рукаве белой рубашки и коричневого форменного платья у меня было две красных полоски. А у звеньевых по одной. Каждый отряд старался во всех делах быть лучше всех. Мы собирали макулатуру, участвовали в конкурсах на лучшую стенгазету, ездили с концертами в войсковые части.

Но был особенный день, когда все отряды соревновались за звание лучшего. Это был смотр строевой песни. Проходил он в День Советской Армии – 23 февраля. Готовиться к этому празднику начинали за два месяца. Мы репетировали на уроках физкультуры, музыки, на больших переменах, после уроков. На совете отряда дотошно выясняли, какими будут наши атрибуты.

Каждый отряд должен был не только лихо спеть песню, но и ровным строем, по 4 человека в шеренге, пройти по периметру спортивного зала.

И вот этот день наступал.

Я помню, (а может быть, моя память придумала это?), что на голове у меня была папаха, сшитая из какой-то маминой шапочки. На папаху была прикреплена красная лента. И самое главное, на мне была самая настоящая военная рубашка, с офицерским кожаным ремнём и кобурой для пистолета.

Волнуясь и совершенно ничего не соображая от торжественности момента, я скомандовала: «Отряд, песню запевай!» И мы пошли…

«Гулял по Уралу Чапаев, герой,

Он соколам рвался с врагами на бой!»

Было такое желание победить! Быть первыми, лучшими, достойными памяти Чапая! Я не помню, но очень надеюсь, что мы победили и лучше нас не спел ни один отряд.

Пройдет время, я стану старше, не такой наивной и впечатлительной. Но каждый раз, когда я буду проезжать на поезде по железнодорожному мосту через реку Урал, меня, как тогда, в детстве, на смотре строевой песни, будет охватывать страшное волнение. Я буду вглядываться в серую, мутную воду, словно желая заглянуть сквозь неё, глубоко, глубоко. В то далёкое – далёкое время…

Любить Родину начинаешь ещё совсем маленьким, но только в мудром возрасте (пишу за себя) с грустью осознаешь, что понятия «Россия» и «Государство», к сожалению, разные. Как только эти два понятия сольются в единое неделимое целое, мы заживем в Стране благоденствия.

Мы заживем в моей любимой, многострадальной, самой прекрасной на Земле стране – Настоящей России.

В шестом классе, за мой громкий, хорошо поставленный голос, (это мама «удружила», она любила разучивать со мной стихотворения и читать их с выражением) меня выбрали председателем совета дружины. Никаких заслуг перед школой я не имела и была слабой ученицей. Так называемой «троечницей». Меня выбрали именно за голос. Я громко- громко, словно ведущий военного парада, могла скомандовать: «Дружина! Равняйсь! Смирно! Приготовиться к выносу знамени!»

Я повзрослела. Это было уже не моё. Мой внутренний мир в эти годы наполнялся совсем иными героями и чувствами. Я открывала для себя Друнину, Поженяна, Осадова, Тушнову, Ахматову, Цветаеву, Гумилева…

Но ещё два года, шестой и седьмой класс, я играла в эти игры. На рукаве моей белой рубашки было три красных полоски. На голове обязательно красная пилотка. Под четкий ритм шумного барабана и неистовые звуки горна, мы вместе со старшей пионервожатой водили пионерскую дружину школы на парад в честь Дня Пионерии. А в день рождения Ленина мы шли через весь Город к бюсту Ленина, где в торжественной обстановке принимали в пионеры своих младших товарищей.