Геннадий Коваленко - Станица Митякинская в документах, очерках, воспоминаниях. Смутны предания веков

Граждане станицы обсаживали дорогу по песку до своих пахотных полей красноталом. Садили по обе стороны дороги на 10 сажен в ширину и на 5 вёрст в длину. Но посадка не была надлежащим образом сберегаема от скота, краснотал повреждался скотом, который вытаскивал его с корнем, и он принялся клочками, кое где. Между тем, кустарник, где он остался, растёт хорошо.

28. Главные рынки.

Рынками для сбыта сельскохозяйственных продуктов для граждан станицы служат: Каменская станица, хутор Иванков этой же станицы, и станции: Чеботовка и Красновка Луганско-Миллеровской железной дороги.

29. Общественные доходы станицы.

Главную статью общественного дохода станица имела в отдаче в аренду общественных земельных угодий. По этой статье получается на общественные надобности до 10 тыс. рублей, что составляет почти половину всего бюджета станицы.

На 1907 год по смете, станицей предполагалось получить в общественный доход от отдачи в аренду свободной общественной земли и попасов при скотопрогонной дороге и при табунном отводе всего 8458 руб. 75 коп., далее ожидались получения: от отдачи в арендное содержание 2 ярмарочных площадей – 1707 руб.; от отдачи 5 каменоломных гор – 1600 руб.; от отдачи рыболовных озёр – 500 руб.; посаженной платы с иногородних 620 руб.; за отдачу в аренду мест для устройства временных построек при железнодорожных станциях: Чеботовке и Красновке 848 руб. Кроме того предполагалось получить с граждан задолжаний прежних лет за справку к службе – 5000 руб., и по разным мелким статьям – 1329 руб. 50 коп., а всего предполагалось получить по смете – 20093 руб. 25 коп. Расхода же на станичные надобности по смете того же года, предполагалось всего 16807 руб. 68 коп.

В 1715 году началось « Следственное дело по доносу Войска Донского на соборного их протопопа в Черкасске Феодора Олимпиева о воровских его и неприличных священническому чину делах. 1715 – 1718 годы».

«История – совокупность преступлений, безумств и несчастий, среди которых замечаются некоторые добродетели, некоторые счастливые времена, подобно тому как среди дикой пустыни там и сям обнаруживаются человеческие поселения». Вольтер.

Это весьма меткое и остроумное замечание Вольтера, относится и к этому документу. Войско Донское, в лице атамана Петра Емельянова обвиняло Олимпиева в воровстве и непотребстве. Призывая его, «чтоб он у церкви Божией был благочинен, и никакого воровства не чинил, и нас, холопей твоих, Войско Донское всякия неистовыя слова не испущал».

Войско потребовало передать всё церковное имущество другим священникам, но он его, не передав, тайно бежал вместе с женой из Черкасска. Однако главное обвинение было не в этом, а в банальном мошенничестве. Зять протопопа Олимпиева попал в плен к татарам, и он решил на его выкупе хорошо заработать. Обратившись к Войску с просьбой дать ему для обмена на зятя татарина. Войско пошло на встречу протопопу и татарина ему дало. Как и письмо к графу Шереметеву с просьбой помочь в размене пленников. Однако ловкий протопоп умолчал, о том, что Войско уже дало ему для размена татарина и просил о том фельдмаршала. Тот из уважения к священническому сану дал Олимпиеву двух татар. Кроме этого протопоп получил пленных татар от гетмана Шкуропадского и нижегородского наместника Апраксина. После чего, приехав в Петербург, Олимпиев обратился с точно такой же просьбой к тайному советнику Ф. М. Апраксину. Но здесь он получил отказ и обратился с тем же ложным челобитьем к канцлеру Головкину. Канцлер, ничего не заподозрив указал выдать Олимпиеву двух татар. Кроме это протопопа Войско обвиняло в банальном воровстве.

Какое это имеет отношение к станице Митякинской? Прямое. Протопоп, узнав об обвинения в свой адрес со стороны Войска Донского, написал встречный донос, обвиняя войскового атамана в укрывательстве воровских казаков станицы Митякинской:

«Да в прошлом 1713 году явились на Донце Митякинской станицы беглые солдаты со Осереды на лошедях с телегами, и со многою рухлядью, и той станицы станичной атаман Агафон Данилов казаком Ыевом Окиндимовам и со многими казаками тех беглых солдат поймав и оковали, и посадили за караул, и хотели послать в Черкаской, и у тех вышеупомянутых солдат лошадей и рухледь и прочее побрали, а их отпустили пеших, а каких чинов люди, не ведомо, и оныя солдаты пошли в Озов и обусурманились. И отоман Пётр Емельянов призвав вышеписаного станичного отамана Агафона Данилова ис протчими казаками, и посадил за караул, и взяв с них, казаков, взятки многия, отпустил в домы их, и в том учинил им потачку.

Да в той же станицы Митякинской живёт и ныне беглой салдат, зовут ево Стефаном, а у них в станице он, Стефан, писарем. А ему, атаману, Петру Емельянову для явного свидетельства тех лиц надлежить прислать было к Москве, потому, что твои, Великого Государя указы к нему, атаману, и ко всем старшинам приходили прежде всего и ныне многия. чтоб пришлых и беглых людей всякого чина отнюдь на Дону не принимать под смертною казнию. А он, атаман, отставя твой, Государь, к нему, атамана, имянной приказ о приёме беглых людех, и обо взятках, и он, атаман, Пётр Емельянов, преслушав присланные к нему твои, Великого Государя, именныя указы, беглых всяких чинов людей принимают и протчим и зо взятку потачку чинят».

По всей видимости, дыма без огня не было и из Черкасской станицы был отряд казаков во главе со старшиной, который вёл следствие. Известие о приходе в ст. Митякинскую беглых солдат подтвердилось, и станичный атаман Агафон Данилов с другими казаками был арестован и доставлен в Черкасск для подробного разбора дела. Однако вскоре был отпущен и проживал в своей станице, о чём было упомянуто в следственном деле: «… другой, Митякинской станицы Агафон Данилов ныне живёт в той Митякинской станице в казаках же».

Чем так насолили митякинские казаки ловкому и предприимчевому протопопу, не известно. Однако Олимпиев вскоре написал и второй донос на митякинцев и их нового атамана:

«Да в прошлом 1713 году з Данца Митякинской станицы казаки Семион с товарыщи, доносили ему атаману Петру Емельянову, на станичного своего атамана Семёна Иванова, принел де он, Семён, многих пришлых людей жить. И он атаман Пётр Емельянов взяв станичного атамана Семёна и пришлых людей, и взял за караулом. И взяв он, атаман Пётр Емельянов, с него, Семёна, и з пришлых людей взятки деньгами и лесицеми, и их освободил, и велел им жить в той Митякинской станицы по-прежнему».

27 января 1718 года по следственному делу протопопа Олимпиева, по государеву указу была распрошена майором Преображенского полка Ушаковым донская легковая станица атамана Аксёна Фролова. На допросе казак «Андрей Иванов сын Лопатин», показал, что: