Сергей Степанов-Прошельцев - Предшественники бен-Ладена. Книга 4. Оглянешься – а вокруг враги

*Николай Башкиров был сыном известного предпринимателя и благотворителя Матвея Башкирова. О его судьбе неизвестно. Сохранилась только справка о том, что большевики наложили на него контрибуцию в размере 50 тысяч рублей (ГКУ ЦАНО).

*Иван Романов. (1881—1919) вёл партийную работу в Москве. В конце сентября 1917 года направлен в Нижний Новгород. Избирался председателем большевистской фракции Cовета рабочих и солдатских депутатов, председателем Военно-революционного комитета, председателем губисполкома. Погиб во время Гражданской войны.

*Евсей Ещин (1865—1936) – российский политический деятель и журналист, юрист, адвокат. Работал в театре суфлёром, помощником режиссёра, заведующим репертуарной частью. Автор пьесы «Наслаждение жизнью», поставленной в Чернигове в 1884 году.

Учился на юридическом факультете Московского университета, но был исключён за участие в студенческих волнениях. Сослан в Ростов-на-Дону. Продолжил учебу и окончил её в 1895 году. Работал присяжным поверенным, издавал газету «Нижегородский листок». Был редактором «Самарской газеты». В 1917 году был избран гласным Нижегородской городской думы.

*Борис Краевский – советский военный и хозяйственный деятель. В 1903 году вступил в РСДРП. В 1909 году был арестован и сослан в Нарымский край. В 1913 году бежал, уехал в Германию, а позже в США. После Февральской революции вернулся в Россию. Участник Гражданской войны. В 1918 году – уполномоченный ЦК РКП (б) в Нижнем Новгороде, начальник Красной гвардии, начальник Нижегородского гарнизона, военный комиссар Нижегородской губернии.

В 20-х годах – председатель Укрсовхозтреста, член правления «Амторга». Торговый представитель в Уругвае, член коллегии наркомата внешней торгоавли. СССР. В 1932—1937 годах – председатель правления Всесоюзного объединения «Экспортхлеб».

28 мая 1937 года арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности и расстрелян 10 мая 1938 года.

Этот памятник появился в Нижнем Новгороде на бывшей Софроновской площади, а теперь площади Маркина в 1977 году. Народный художник России, почётный гражданин Нижнего Новгорода скульптор Павел Гусев, архитекторы Нелюбин и Ковалев с ответственным заданием справились. Именно такими представлялись тогда герои гражданской войны, моряки Волжской флотилии — широкий шаг, развевающиеся ленты бескозырок, суровые лица, решимость, беспредельная воля…

Сейчас иные времена, многое воспринимается по-другому.

Как пастух стал моряком

Формирование Волжской военной флотилии началось в Нижнем Новгороде в июне 1918 года по личному указанию Ленина. Это «архисерьезнейшее дело» вождь поручил матросу Николаю Маркину. И выбор был не случаен

Биография у Николая Григорьевича самая, что называется, та. Он родился в селе Сыромясь Пензенской губернии то ли в 1892-м, то ли годом позже. Отец и старший брат Николая подались на юг, во Владикавказ. А вслед за ними – мать с маленькими детьми. Впрочем, тогда взрослели рано.

В те годы большевистскую организацию во Владикавказе возглавлял Сергей Миронович Киров. Он знал семью Маркиных, бывал у них в доме. Особенно после того, как во время одной из рабочих демонстраций погиб отец Николая.

И Коле Маркину пришлось с малых лет зарабатывать на хлеб. Пас коров, две зимы посещал церковно-приходскую школу. Вот и всё образование. Хотя нет, не всё. Кое-чему большевики научили. Например, как грабить банкиров. Однажды даже с собой на «экс» взяли.

Но арестовали Маркина за другое – нашли у него нелегальную литературу. Восемь месяцев просидел в тюрьме. А выпустили – идёт Первая мировая война, определили во флот. Здоровым был Николай, румянец во все щеки. А куда ещё такого? В море, где хилякам делать нечего.

Попал Маркин на Балтику. Выучился на электрика, но в боевых действиях участвовать не пришлось – служил в учебно-минном отряде. А тут подоспела Февральская революция, открывшая дорогу к неожиданно высоким постам.

Но тут много придумок. В ночь на 1 марта 1917 года после вечерней поверки дежурный в казарме якобы подал команду петь «Боже царя храни!», но матросы ответили молчанием.

– Почему не поете? – закричал офицер.

– А зачем петь? Ведь царя теперь никто не хранит, – сказал Маркин.

Моряки быстро разобрали винтовки и с революционными песнями вышли на улицу. Дежурный офицер получил пулю в сердце.

Погуляли на славу

Откуда-то нашлась водка, хотя действовал «сухой» закон. Толпа громила магазины, дома богатых обывателей, убивала офицеров, разоружала городовых. Распахнулись двери тюрьмы, вместе с политическими заключенными на воле оказались и уголовники. В ту ночь в Кронштадте было убито 39 офицеров, около пятисот арестовано.

На пьяных митингах в Морском манеже и на Якорной площади в Кронштадский Совет выбрали наиболее «достойных». Среди них были гардемарин-переросток и студент-недоучка, авантюрист Федор Раскольников, который редактировал в то время в Кронштадте большевистскую газету, матрос Железняк (Анатолий Железняков) и Николай Маркин.

Как пастух стал дипломатом

Положение в Кронштадте вызвало озабоченность Временного правительства. Оно отряжает сюда своего эмиссара – Виктора Пепеляева (в 1920 году он будет расстрелян вместе с адмиралом Колчаком). Но его встретили без оркестра. И вручили постановление исполкома горсовета, в котором не признавалась никакая власть, кроме власти этого самого горсовета. А главное – матросы отказались выпустить из тюрем арестованных офицеров.

Возник конфликт. Он перерос в открытое неповиновение посланцу Петрограда, когда обсуждалась кандидатура на должность начальника милиции. Пепеляев психанул и пригрозил Керенскому сложить с себя полномочия. Он не мог смириться с анархией. Только после этого городской Совет пошёл на уступки.

3 апреля 1917 года кронштадтские большевики послали в столицу для встречи и охраны Ленина сводный отряд вооруженных матросов. В их числе был и Маркин. Здесь он познакомился с вождем пролетариата. А в мае после съезда военных моряков Балтийского флота Николай Маркин, как рассказывали его товарищи, схватился с самим Керенским. Хотя, конечно, не исключено, что это тоже легенда.

На съезде утверждался устав Центробалта, этот устав должен был подписать Керенский. Он долго не принимал моряков, а когда ознакомился с уставом, выразил свое недоумение:

– Как же так? Выходит, без санкции Центробалта приказы командования недействительны? Это бунт! Я этого не допущу!

– А вы на нас не кричите, – якобы парировал Маркин. – Это вам не старое время.

Засветился он и в июне, как делегат I Всероссийского съезда Советов. И даже выступил, заверил, что моряки Балтики готовы встать с оружием в руках на защиту революции.