Александр Крживецкий - Тиберий

Из скрепивших прелегат 90 90 Прелегат (лат. praelegatum) – завещание, которое должно быть исполнено прежде дележа имущества. свидетелей Секст Помпей допустил в курию только лиц сенаторского сословия, остальные должны были засвидетельствовать свои печати перед входом. Оглашенное вольноотпущенником, с хорошо поставленным голосом, завещание начиналось такими словами:

«Сыновей моих, которых молодыми у меня вырвала Фортуна, Гая и Луция Цезарей 91 91 Пасынки Августа – Гай и Луций Цезари, фактически его внуки, которых он усыновил. , чтобы почтить меня, Сенат и народ римский, когда им было пятнадцать лет, назначил консулами, чтобы они вступили в эту должность через пять лет. И с того дня, когда они были выведены на Форум, чтобы они участвовали в обсуждении государственных дел. Так постановил Сенат. А все римские всадники обоих их провозгласили начальниками молодежи, дав серебряные щиты и копья. Пусть теперь моим наследником в размере двух третей будет Тиберий Цезарь» 92 92 Светоний. Тиберий, 23. . (Август возлагал на Гая и Луция огромные надежды, но смерть отняла их у него. Гай погиб на Востоке, готовя войну с парфянами, а Луций умер по дороге в испанские провинции. Внезапная смерть двух знатных юношей вызвала множество толков в римском обществе. Нашлись даже такие, кто обвинял в смерти братьев жену Августа – Ливию Друзиллу. Отголоски этих слухов мы встречаем у Корнелия Тацита, который называет её «злой мачехой дома Цезарей» 93 93 Тацит Публий Корнелий. Анналы. Кн. 1,3. ).

Последняя воля Октавиана Августа содержала двусмысленность: с одной стороны – Тиберий главный наследник, с другой – наследник, обусловленный роковыми обстоятельствами, смертью прямых наследников – Гая и Луция Цезарей.

Остальная треть наследия Августа отходила по завещанию вдове его, Ливии Друзиллы (матери Тиберия). Она также принималась в род Юлиев и получала имя Августы (таким образом, Август удочерял свою вдову).

Сорок миллионов сестерциев 94 94 Сестерций (лат. sestertius) – древнеримская серебряная монета (со времён Августа – из медного сплава) достоинством в два асса и один семис (1/2 асса), что и зафиксировано в её названии. Дословно оно означает «половина третьего» (лат. semis + tertius), т. е. два асса и половина третьего. получал весь римский народ, 3,5 миллиона — фабиева и скаптиева трибы, 95 95 Трибы – территориальные округа в Древнем Риме. к которым принадлежал Цезарь Октавиан Август. Кроме того, в завещании были упомянуты многие друзья и приверженцы Августа, а также влиятельные лица, получающие подарки. Крупные суммы были оставлены войскам: по 1000 сестерциев получали преторианцы, по 500 — солдаты городских когорт, а легионеры – по 300 сестерциев. Эти деньги он велел выплатить единовременно, так как они были у него заранее собраны и отложены. Подарки, размером до двадцати тысяч сестерциев, были назначены разным лицам и должны были быть выплачены через год 96 96 Taцит. Aнналы, I, 9. .

Завещание Августа с формальной точки зрения являлось не более чем последней волей частного лица. Однако значительные денежные средства, отказанные плебсу, сторонникам и войскам, придавали ему характер официального документа, недвусмысленно указывая на Тиберия как на нового главу дома Цезарей и политического лидера римской гражданской общины, и все сенаторы прекрасно понимали, что суть «Завещания» – преемственность власти. Готовясь к уходу в царство мертвых, Август, для сохранения созданной им системы управления Римской империей, предусмотрел передачу не столько имущественных, сколько властных прав своему наследнику, и не просто наследнику, но полноправному преемнику, будущему единовластному правителю Римской державы.

В честь удочерения Августом Ливии Друзиллы, сенаторы предложили воздвигнуть специальный жертвенник, а её, как лицо государственное, с этого момента, обязаны были сопровождать 12 ликторов 97 97 Ликторы – осуществляли парадные и охранные функции, сопровождая высших сановников. Были вооружены фасциями (пучками вязовых или березовых прутьев, перетянутых красным шнуром или связанных ремнями). . Сенаторы спорили, как лучше теперь её именовать: «Родительницею» или «Матерью отечества». (Необходимо отметить, что Ливия по происхождению, честности и верности была первая из римлянок. Она отличалась исключительной красотой, необыкновенным умом, и была дочерью знатного и мужественного человека – Друза Клавдиана из славного рода Клавдиев, а Ливией Друзиллой именовалась потому, что отец ее в 91 г. до н.э. был усыновлен Марком Ливием Друзом и, соответственно, принял его имя. Брак ее с Октавианом Августом оказался замечательно прочен. Она сумела оценить любовь Октавиана Августа и стала ему идеальной супругой. Даже такой ее ненавистник, как древнеримский историк Публий Корнелий Тацит, признавал: «Святость домашнего очага она блюла со старинной неукоснительностью, была приветливее, чем было принято для женщин в древности; была страстно любящей матерью, снисходительной супругой и хорошей помощницей в хитроумных замыслах мужу…» 98 98 Тацит. Анналы V, 1. ).

Вдовствующая императрица отличалась сильным характером и железной волей, была внешне всегда дружелюбна и улыбчива, но, как заметил однажды сенатор Марк Кокцей Нерва (близкий друг Тиберия), — « С той же улыбкой она могла поставить на колени Сенат и весь римский народ!».

Тацит характеризует Ливию как mater muliebri inpotentia, «мать с ее женской безудержностью», которая навязала целому государству serviendum feminae, «рабское повиновение женщине» 99 99 Taм же 1,4,5. .

К изумлению сенаторов, Тиберий резко воспротивился сильному возвеличиванию матери, объясняя это тем, что почести женщинам необходимо ограничивать (поощрять амбиции своей властолюбивой матери Тиберий не желал). Сам же он намерен придерживаться умеренности в определении их ему самому. И в этом слово свое сдержал. « Из множества высочайших почестей принял он лишь не многие и скромные » 100 100 Светоний. Тиберий. 26, 1. . Некоторые сенаторы, несмотря на казалось бы вздорный характер Тиберия, предлагали, например, возвеличить достоинство приемника титулом «Отца отечества», но Тиберий прямо заявил что покуда он будет в здравом уме, он останется таким, как есть, и нрава своего не изменит; но все же, чтобы не подавать дурного примера, лучше Сенату не связывать себя верностью поступкам такого человека, который может под влиянием случая перемениться. И далее: « Если же когда-нибудь усомнитесь вы в моем поведении и в моей преданности, – а я молю, чтобы смерть унесла меня раньше, чем случится такая перемена в ваших мыслях, – то для меня немного будет чести и в звании „Отца отечества“, а для вас оно будет укором либо за опрометчивость, с какой вы его мне дали, либо за непостоянство, с каким вы обо мне изменили мнение ».