Виктор Савельев - Я лейтенант газетного фронта. Судьбы людей в публикациях разных лет. Профессия – журналист

Но когда понадобилось его глубокое твердое понимание профессии журналиста, он не побоялся, не изменяя суду нравственности, разобраться в политическом конфликте с юридической дотошностью. Я говорю о трех Сашиных статьях в защиту увольняемого министром печати редактора «Молодежной газеты» Виктора Савельева. Вспоминаю не потому, что Виктор стал редактором того издания, которое – прости, Саша! – печатает некролог. А потому, что эти статьи Касымова стали редчайшим поступком башкирской подцензурной журналистики ».

Ушедший из жизни всего на 54-м году жизни, Саша Касымов был Журналист с обостренным достоинством. Он жил мимо благ, не печалясь о них, ради смыслов… Когда я зашел к нему домой в последнюю нашу встречу, он смущенно развел руками: «Угощать нечем. Есть пряники и полпачки пельменей в холодильнике». Он был мастером пера, Александр Касымов. Но, в отличие от «преуспевших» коллег, у него была миссия!

Одна из последних фотографий Александра Гайсовича

Касымова. Снимок из семейного архива Касымовых.

В основу публикации «Молодежной газеты» положена диктофонная запись выступления председателя Союза журналистов РФ Всеволода Леонидовича Богданова на пресс-конференции в агентстве «Башинформ» в 1997 году.

Я ДУМАЮ, многие согласятся, что свобода слова – пустой звук до тех пор, пока газеты, телекомпании, радиостанции не будут экономически независимы. Газета должна зависеть только от количества читателей. Больше подписчиков – больше успех. У нас сегодня, к сожалению, все иначе: больше тираж, больше убытки. Телеканал должен зависеть только от рейтинга. Выше рейтинг программы – значит, дороже рекламное пространство. Законы известные во всем мире. И на Западе есть владельцы газет, ТВ, радиостанций. Но любой владелец у них заинтересован, чтобы тираж рос, чтобы был больше рейтинг, поэтому они не пытаются вмешиваться в содержание или управлять журналистом, главным редактором, поскольку это опасно. Потому что вмешательство нарушит какой-то баланс сил, и в итоге газета будет терять доверие у читателя. Как только в той же Германии читатель замечает вдруг какую-то партийную направленность или направленность какого-то финансового плана, он сразу начинает брезговать: он не хочет, чтобы финансовая группа, партия навязывала ему свое мнение. Там есть только одна возможность сделать издательский бизнес – это чтобы газета не потеряла доверие подписчиков. Сегодня в Германии, например, нет ни одного партийного издания вообще. Нет издания, которое бы явно примыкало к какой-то политической или финансовой группе. Они могут писать о политике, канцлере Коле, его противниках, но тем не менее политическая ангажированность не прослеживается. Иначе теряется подписка, падает продажа газет.

Это в принципе и есть нормальное соблюдение условий рынка, когда хозяин газеты занимается издательским бизнесом, ему важно получить прибыль.

Вся трагедия нашей жизни сегодня в том, что те люди, те силы, которые сегодня становятся владельцами изданий или телекомпаний, тут же начинают руководить, требовать, что печатать, в каком виде, в каком свете представлять события. Печально, что это все перешло и на саму психологию журналистов, то есть многие журналисты рынок воспринимают очень примитивно, на уровне купи-продай.

Я помню, у нас была такая ситуация в Доме журналистов. Друг-генерал, который возглавлял РУОП (т. е. управление по борьбе с оргпреступностью), однажды сказал мне: «Некоторые ваши журналисты такие сволочи, пишут заказные статьи для мафии. Могу список дать». И, действительно, дал список – там 12 фамилий.

Мы тогда перечисленных в списке позвали в Дом журналистов, где собрались ребята из РУОПа, юристы. И парни пришли. И это оказались очень симпатичные ребята, молодые журналисты, недавние выпускники факультета, современные мальчишки, девчонки. И разговор проходил примерно таким образом: а что вы нас попрекаете? Почему мы не можем написать заказную статью? Мы живем в условиях рынка, мы умеем, мы можем – вот нам и заказывают, вот мы и пишем…

Разговор этот потом транслировали по радио: это был театр у микрофона! Пришлось долго говорить с ребятами о том, что этим «заказом» искажается сама суть нашего дела, нашей профессии. Заказная статья – это страшней, может быть, даже, чем заказное убийство, потому что этим деформируется все общество, попираются все наши ориентиры. И, к слову сказать, ребята оказались нормальными, они задумались. Они сейчас по-другому смотрят на профессию, на свое дело. Но сколько журналистов еще работают «на заказ»!

Вот такое искаженное восприятие рынка сильно повлияло на наше сообщество, на ценности – я имею в виду не только журналистов, но общество в целом. Как смотрит на нас читатель или зритель, когда он видит это обилие компромата! Кто-то язвительно даже термин предложил: давайте будем, как «на правах рекламы», печатать полосы «на правах компромата». И в итоге от этих заказных «разоблачений» общество не становится более здоровым, напротив, оно становится еще более загнивающим, еще более больным.

Поэтому я думаю, что журналисты сами должны задуматься – потому что никто не вступится за наше дело, за наш труд, за наши ценности, никто, кроме нас, их не отстоит. И мы сами должны доказать, мы должны вынудить парламент, президента, правительство принимать такие законы, которые бы давали право и гарантии и журналистам, и обществу в целом.

Такие законы приняты во всех государствах. В некоторых странах, например, бесплатную доставку газет полностью берет на себя государство. А у нас за доставку газеты «дерут» и 50 процентов, и 70, и 80 процентов. А есть газеты, у которых вообще вся продажная стоимость идет на распространение. И тут мгновенно встает вопрос: за счет чего эта газета живет? Газета, естественно, живет за счет того, что от кого-то получает спонсорские деньги или деньги за так называемое «информационное обслуживание».

Значит, какой-нибудь мощный «Газпром» или банк дает большие суммы, за которые порой и отчитываться не надо. Отчитываться нужно только одним – направлением газеты. Вот начинается очередная банковская война в Москве. Тут некоторые газеты начинают писать, что некие банки на грани разорения. В атакованных банках катастрофа, естественно: исчезают клиенты, вынимают вклады. Это самый примитивный вариант, обычно бывают более сложные ситуации. И тогда обиженный прессой банк бежит, ищет другие СМИ, которым готов заплатить за «информационное обслуживание» миллионы, только бы оправдали его и написали разгромные статьи о соперниках… И в результате общество полностью дезинформировано. Но я думаю, это не самая большая трагедия для общества, когда речь идет о банках. Хуже, когда речь идет о политических ценностях, когда речь идет о направлениях развития общества – и здесь идет полная дезориентация людей… Мало того, что люди устали, просвета не видно. Да плюс к усталости все эти обманные фонарики, эти обманчивые ответвления в сторону. И в итого, я хочу сказать, что мы, журналисты, не выполняем своей главной функции.