Сергей Эфрон - Переписка

Поправляйся Лиленька, набирайся сил. Ты так прекрасно делаешь, что живешь все это время на воздухе.

Думаю о тебе с любовью

Сережа

Мой привет Марии Сергеевне. [63] Мария Сергеевна Урениус (1884–1942) — соученица Е. Я. Эфрон по московской гимназии и Высшим женским курсам, в ее имении Подгорье в то время жила Е. Я. Эфрон; впоследствии — краевед, музейный работник, искусствовед, автор книги «А. Г. Венецианов и его школа» (М.: Госиздат, 1925), статьи «Абрамцево» в кн. «Подмосковные музеи» (М.: Госиздат, 1925) и др.

Получила ли письма Марины?

<���В имение Подгорье, ст. Новозаполье>

Москва

— Милая Лиленька, прости меня за молчание — клянусь тебе, что не менее пяти-шести писем написаны мною и все не отправлены.

Мне почему-то сейчас ужасно трудно писать. М<���ожет> б<���ыть> потому, что я почти ни о чем не думаю и ничего не чувствую. Живу, как во сне, у меня сейчас все — пока —. Это, конечно, все до поры, до времени.

— С Верой гораздо хуже. Их театру, вероятно, приходит конец — нет денег, недостает каких-то восьми тысяч, чтобы просуществовать этот сезон и их никто не дает. Все пайщики охладели к театру и что всего обиднее, публика начала интересоваться театром и сборы полные. На Вере лица нет.

— Я все надеюсь на чудо, надеюсь, что в последний час восемь тысяч найдутся.

Сегодня собрание пайщиков, на котором должен окончательно решиться вопрос — быть или не быть — Камерному театру. [64] Камерный театр переживал финансовые трудности. «Я никогда не забуду, — писал о том времени Таиров, — как в 1915 году вся труппа, сплошь состоявшая из необеспеченных людей, совсем отказалась от жалованья, лишь бы спасти театр…» (Таиров А. Я. Записки режиссера. Статьи. Беседы. Речи. Письма. M.: BTO, 1970. С. 105).

— Желай мне выдержать экзамен, [65] В Московском университете, где С. Я. Эфрон с осени 1915 г. возобновил занятия. т<���ак> к<���ак> если я провалюсь — мне придется еще три месяца мытариться.

— После экзамена сейчас же еду к тебе и, если поедет Ася Жуковская, то с Алей. Марина согласна отпустить Алю.

Мог бы тебе сообщить целый ворох сплетен, но лучше не надо.

Пиши. Шрейб открытки, дас костет билиг. [66] Пиши открытки, это дешевле (нем.) Телеграфируй, результируй.

Сережа

P. S. — У Евы родилась девочка. [67] Вторая дочь Э. А. и М. С. Фельдштейн — Елена — родилась 27 октября (9 ноября) 1915 г.

<���В имение Подгорье, ст. Новозаполье>

Милая Лиленька, если бы ты знала, как недостает тебя в Москве. Когда мы сходимся у Веры с Мишей, то он почти каждый раз повторяет одну и ту же фразу: — Вот бы сейчас услышать Лилин голос в передней.

Вчера получил твое письмо, в котором ты низводишь меня на степень ниже рыб, амфибий и амеб. Твое определение удивительно точно: я сейчас прожорлив, как рыба, равнодушен, как амфибия и неподвижен, как амёба. Мечтаю своим амфибьим сердцем о лете к<���отор>ого в этом году совсем не видал.

С каким бы восторгом приехал к тебе сейчас же, но кроме плэда, о к<���от>ором ты пишешь, мне недостает еще времени. Ты уже знаешь от Веры, что я поступил в Камерный театр. [68] С. Я. Эфрон поступил в Камерный театр в ноябре 1915 г. и проработал в нем до закрытия сезона перед Великим постом (21 февраля 1916 г.), он участвовал в спектакле «Сирано де Бержерак» (в роли 2-го гвардейца). При встрече ты меня не узнаешь — я целую руки у дам направо и налево, говорю приятным баритоном о «святом искусстве», меняю женщин, как перчатки, ношу на руках перстни с громадным бриллиантом Тэта, читаю на вечерах — «Друг мой, брат мой, любимый, страдающий брат», [69] Неточное воспроизведение первой строки ст-ния С. Я. Надсона (1862–1887), прав.: «Друг мой, брат мой, усталый страдающий брат…». рассказываю дамам a la Софья Марковна Адель о друге детства — Льве Толстом и двоюродном брате — графе Витте, с хихиканьем нашептываю на ухо другу-Таирову [70] Александр Яковлевич Таиров (наст. фам. Корнблит, 1885–1950) — режиссер; сценическую деятельность начал в 1904 г. как актер. Играл в провинции и в Петербурге. В 1913–1914 гг. — режиссер московского Свободного театра. После закрытия Свободного театра вместе с группой молодых артистов организовал московский Камерный театр, которым руководил 35 лет. неприличные анекдоты и пр. и пр. и проч. — Живу в номерах «Волга». [71] Меблированные комнаты на Садово-Черногрязской улице в Москве. Имели репутацию пристанища богемы. Таков теперь я. Вот кого ты пригласила в имение Новозаполье!!! Благословляй судьбу, что мой приезд отложен до поста. Может быть, удастся вырваться и раньше.

Сейчас у меня жесточайшая ангина — все горло в волдырях, от насморка распух нос (сходство с тобой после этого сделалось еще более разительным). И к этому еще по ночам не спится.

Марина очень тронута твоей припиской об Але («Азава — Азава!») и пишет тебе письмо с вложением карточки.

Целую, люблю и завидую

Сережа

Письмо это написано черт знает когда и все это время провалялось на столе.

Лиленька — быть актером ужас! Никогда больше не буду актером.

Ни одна зима не была для меня такой омерзительной. Я сонный, вялый, тусклый, каким никогда не был.

Пиши!

<���В Гангут>

Иваньково.

Дорогая Лилюкин,

Сегодня сидя могу уже писать тебе. Темпер<���атура> спала, но во рту делается Бог знает что! Язык зеленый — у меня еще такого никогда не было, — десна и небо покрыты кровяными язвами. Даже воду очень больно пить. Язык тоже потрескался до боли. Доктор говорит, что это мож<���ет> быть ящур, а м<���ожет> б<���ыть> отравление ртутью или консервами. Но т<���ак> к<���ак> первое совсем невозможно — остаются консервы, которых я совсем не ел за последнее время.

Он прописал мне смазывать ляписом рот, что страшно больно.

Вернее всего, что у меня ящур — коровья болезнь. Не ты ли меня заразила?

Каждый день нас навещают Кр<���анди>евские. Отношения установились самые хорошие.

Я ведь тебе говорил про Hango, [72] Ханго, или Гангут — город-порт на юге Финляндии, курорт. Знаменит тем, что во время Северной войны (1700–1721) русский флот в Гангутском сражении одержал крупную победу над шведским флотом. что ты можешь там устроиться, что это один из теплых Финляндских курортов. Ты, пропустив мои слова мимо ушей, случайно попала в него.

Из этого города М<���ама> и К<���отик> ехали за границу.

Живи спокойно и поправляйся. Знай, что ты живешь в крайнем пункте омываемом Гольфштромом.

Когда я провожал тебя, то был уже болен, но протерпел еще два дня.

Надя [73] Над. В. Крандиевская. уверена, что ты исполнишь слово и приедешь очень скоро к ней. Я ее не разуверяю, но…