Игорь Дуэль - Судьба фантастической гипотезы

Однако постепенно настроение промышленных и финансовых воротил стало меняться. В принципе они никогда не были против истратить тысячу-другую марок, чтобы лишний раз подчеркнуть свою любовь к фатерланду, а ведь экспедиция должна подкрепить честь страны, показать, на что способны немецкие парни. Да и руководит ею человек известный, к тому же деловой: само его имя — надёжный вексель, деньги не будут пущены на ветер.

Впрочем, и такого рода настроения овладевали не всеми умами потенциальных меценатов. Средства собирались медленно, нехватка их постоянно заставляла урезать буквально каждую статью расхода. Лишь на одном, считал Вегенер, никак нельзя экономить: экспедиция должна иметь возможность быстро передвигаться по гренландскому щиту. Потому, кроме собачьих упряжек, ей надо иметь несколько аэросаней. На этот новый вид арктического транспорта он возлагал большие надежды.

Весной 1929 года Вегенер, его давний друг метеоролог Иоганнес Георги, гляциолог Фриц Леве и ещё один метеоролог Эрнст Зорге, так сказать «мозговой трест» будущей экспедиции, совершили рекогносцировочный выезд в район предстоящих работ. Они высадились на западном побережье неподалёку от Уманака. Задача их состояла в том, чтобы найти участок берега, наиболее пригодный для подхода судна с экспедиционным снаряжением, а также наметить место, где можно будет поднять грузы на ледниковый щит. Для Вегенера это был третий «визит» на ледяной остров.

В ходе рекогносцировки планы уточнились окончательно. Было решено, что западная станция поднимется на Камаруюкском леднике, неподалёку от нунатака Шейдек. Здесь расположится главная база экспедиции. Отсюда пойдёт несколько партий на аэросанях, которые доставят необходимые грузы в центр ледникового щита, где предстоит создать станцию Айсмитте. На ней будут работать всю долгую гренландскую зиму Георги и Зорге.

После возвращения на родину работа по подготовке экспедиции пошла ещё более быстрыми темпами. 1 апреля 1930 года зафрахтованное Вегенером судно выходит из Копенгагена и берёт курс к гренландским берегам.

Неприятности, мгновенно рушившие тщательно продуманные Вегенером планы, начались буквально с подхода к Гренландии. Год выдался очень сложным по ледовой обстановке. Высадка на берег затянулась более чем на месяц. Подъём на ледник десятков тонн груза оказался для учёных, не привычных к физическому труду, делом тяжёлым. Работа двигалась много медленнее, чем предполагал Вегенер.

В результате первая санная партия отправилась из Шейдека к Айсмитте лишь 15 июля. Она взяла семьсот пятьдесят килограммов груза. Через пятнадцать дней партия благополучно достигла цели. В центре ледникового щита остался начальник станции Иоганнес Георги.

Вегенер в это время торопил механиков, собиравших аэросани. Главная надежда была по-прежнему на них. Иным путём представлялось невозможным перебросить на расстояние в четыреста километров ещё три с половиной тонны груза, необходимого для того, чтобы обеспечить жизнь двух зимовщиков Айсмитте.

18 августа станции достигла вторая санная партия, 13 сентября — третья, с которой прибыл Эрнст Зорге. Провожая товарищей в обратный путь, Георги и Зорге передали письмо Вегенеру, в котором был список самых важных для зимовки грузов. Они уже готовы были отказаться от многого, в том числе от тяжёлого зимнего дома, лишь бы доставили керосин — его пока было совсем мало — и радиостанцию. Зимовщики писали, что, если до 20 октября новому отряду не удастся добраться до станции, они вынуждены будут покинуть Айсмитте — выйдут пешком к Шейдеку с ручными санями.

В дни, когда третий отряд двинулся назад в сторону Шейдека, Вегенер, наконец, отправил на Айсмитте аэросани, которые везли всё необходимое зимовщикам. Однако с полпути аэросани вернулись. Уже началась гренландская зима, и водитель убедился, что его транспорт не может передвигаться по рыхлому свежевыпавшему снегу. Это было началом катастрофы.

22 сентября Вегенер собрал новый отряд из пятнадцати собачьих упряжек и сам повёл его к Айсмитте, с ним шёл гляциолог Фриц Леве и тринадцать гренландцев.

28 сентября на шестьдесят втором километре пути, когда температура опустилась до тридцати градусов мороза, когда метель и встречный ветер не давали двигаться вперёд, девять гренландцев отказались идти дальше. Часть грузов пришлось закопать в снег на этом месте. Теперь к Айсмитте пробирался совсем маленький отряд — шесть человек на шести собачьих упряжках. 7 октября Вегенер вынужден был отправить назад ещё трёх гренландцев. Весь багаж ещё раньше был снят с саней. Вегенера заботило только одно: он не мог допустить, чтобы Георги и Зорге ушли со станции пешком. Он хорошо понимал, что в условиях гренландской зимы четырёхсот километров пешком не пройти. Такое путешествие кончилось бы гибелью.

Со сто пятьдесят первого километра снежной трассы Вегенера и Леве сопровождал только один гренландец — двадцатидвухлетний Расмус Виллусен, который вызвался до конца оставаться с учёными. Последние двести пятьдесят километров они смогли одолеть за три недели. 30 октября, когда термометр уже опустился ниже пятидесяти градусов, три путника, наконец, добрались до Айсмитте. Здесь Вегенера встретили Георги и Зорге. Они сообщили начальнику экспедиции, что решили не оставлять станцию, потому что понимали, как важны для экспедиции их наблюдения. Устроившись в ледяной пещере, зимовщики всё это время вели исследования, экономно расходуя небогатый запас продовольствия и керосина. Вегенер оставил на станции Леве, который во время нечеловечески трудного похода обморозил ноги, а сам с Расмусом решил возвращаться в Шейдек: для пятерых запас продуктов был слишком мал, да и на основной станции его с тревогой ждали участники экспедиции. 1 ноября 1930 года в ледяной пещере пятеро полярников отметили день рождения Вегенера. Ему исполнилось ровно пятьдесят лет. В тот же день Вегенер и Расмус на двух упряжках измученных собак двинулись в обратную дорогу. Они прошли немногим более половины пути…

Весной 1931 года поисковая экспедиция обнаружила на сто восемьдесят девятом километре трассы Шейдек — Айсмитте труп Вегенера. Он был похоронен по обычаям гренландцев. Над его ледяной могилой торчали лыжи и сломанная палка. Удалось установить, что причиной смерти был не мороз. По всей вероятности, он погиб на одном из привалов, когда прилёг отдохнуть в палатке. Не выдержало сердце. Тело Расмуса, который похоронил начальника экспедиции по обычаям своего народа, найти не удалось. Забрав дневник Вегенера и его изогнутую трубку, он пытался прорваться к Шейдеку, но в одиночку смог преодолеть ещё тридцать четыре километра — об этом свидетельствовали остатки его бивуаков на ледовой трассе, а затем, видимо, сбился с дороги…