Игорь Дуэль - Судьба фантастической гипотезы

Итак, Альфред Вегенер, учёный, с именем которого связано введение в науку идеи дрейфа материков, погиб в один из ноябрьских дней 1930 года. Ледяной щит Гренландии, исследованию которого он посвятил многие годы жизни, стал гигантской плитой на его могиле.

В те весенние дни 1931 года, когда весть о его смерти дошла до Германии, в Общество содействия немецкой науке пришёл пожилой профессор Курт Вегенер. Он просил направить его в Гренландию — Курт хотел заменить младшего брата, довести до конца работу, на которую Альфред возлагал большие надежды.

Просьбу его удовлетворили. Экспедиция завершилась уже под руководством старшего из братьев Вегенеров. Однако тех результатов, которые ожидал получить Альфред, она не принесла. Во всяком случае какие-либо определённые факты в пользу перемещения континентов добыты не были.

Не приносили их и труды других сторонников мобилизма. Но, пожалуй, главное — не родилось в то время убедительного представления о механизме дрейфа. Оттого ряды тех, кто поначалу сочувственно воспринял мобилизм, постепенно стали редеть. Многим начинает казаться: концепция Вегенера ненадолго переживёт се создателя. Одни учёные с грустью, другие с радостью приходили к мысли, что на том, видимо, и будет перевёрнута эта страница истории — истории познания, представляющая собой не только перечень открытий, но и перечень заблуждений человеческого разума…

«Соображение по ходу» Сорохтина:

«Интересно, что геологи южных материков (южноафриканские, южноамериканские и австралийские) вообще не изменяли идеям мобилизма и во все годы «реакции» оставались сторонниками дрейфа континентов».

Последующий, примерно двадцатилетний, период жизни в науке мобилистских идей изображается разными учёными не совсем одинаково.

Японские геофизики X. Такеучи, С. Уеда, X. Канамори в этом отношении, пожалуй, наиболее категоричны. Они утверждают, что падение престижа мобилизма началось ещё в конце двадцатых годов. Приводится ими такой факт. В 1928 году в Нью-Йорке состоялся симпозиум, посвящённый идее дрейфа материков, собравший крупнейшие научные авторитеты. Из четырнадцати выступивших на нём геологов концепцию Вегенера поддержали пятеро, двое высказались в принципе за неё, но с существенными оговорками. Семеро же заявили о полном её неприятии. Причём один из этой семёрки назвал метод Вегенера «ненаучным», он обвинил автора книги «Возникновение материков и океанов» «в выборочном поиске подтверждающих данных», а при этом, по его мнению, игнорировалось «большинство фактов, противоречащих данной идее».

Дальнейшая судьба мобилизма изображается японскими геофизиками так: к концу тридцатых годов концепцию перемещения материков полностью отвергли. Один из известных геологов называл её «дикой фантазией Вегенера». О ней даже не упоминали в университетских курсах лекций.

Последовательный сторонник Вегенера член-корреспондент Академии наук СССР Пётр Николаевич Кропоткин, о воззрениях которого позднее будет рассказано, во многих статьях и выступлениях выражает своё категорическое несогласие с такой оценкой того же двадцатилетия. Он считает, что долгое забвение идеи дрейфа — плод романтически настроенных умов, которым по душе нарочитая драматизация событий. На самом же деле и в то нелёгкое время сторонники вегенеровской концепции не исчезли с лица земли. Мысль о движении материков продолжала развиваться.

Наш верный гид И. В. Батюшкова приводит в своей книге «История проблемы происхождения материков и океанов» факты, которые подтверждают суждение Кропоткина. Она пишет о новых работах уже известного нам Артура Холмса, выполненных как раз в тридцатых—сороковых годах, где мысль о конвективных потоках в мантии, перемещающих на себе материки, получает дальнейшее развитие.

В начале тридцатых годов публикует несколько трудов, развивающих мобилистскую концепцию, наш соотечественник, доктор геолого-минералогических наук Борис Леонидович Личков. Он считал, что представление об изостазии должно быть дополнено: не только кора Земли плавает в более плотной мантии, но и все геосферы находятся в таком же отношении друг к другу: каждая вышележащая оболочка плавает в нижележащей. При таком взгляде нет ничего из ряда вон выходящего в предположении, что части гранитной коры способны, подобно айсбергам, перемещаться по базальтовому слою.

Личков приводит дополнительные обоснования суждению Вегенера о том, что материки никогда не были ложем океана, а глубинные участки дна — материками. Но коли так, то гипотеза «мостов суши» явно не соответствует действительности. И многие факты, добытые палеонтологами, зоогеографами, палеоклиматологами, способны обрести ясность и логичность лишь в том случае, если будет принята идея дрейфа.

Наконец, Борис Леонидович немало потрудился над объяснением причин движения материков. Он был убеждён, что силы вращения Земли вокруг Солнца достаточно велики, чтобы обеспечить скольжение гранитных участков коры по базальтовой оболочке.

Именно в то время (в тридцатые годы) выступил со своим вариантом мобилистскои концепции южноафриканский геолог Александр Дю Тойт. Правда, в отличие от Вегенера он считал, что изначально существовал не один праматерик Пангея, но два материка — Лавразия и Гондвана, которые отделялись мелководным океаном Тетисом. Оба континента по форме были близки к овалам, а разделявшая их неглубокая впадина входила в материковый комплекс и позднее также перемещалась по планете. Это сложное сооружение изначально располагалось в Южном полушарии и лишь в относительно близкие к нам времена начало двигаться на север. Повинны в его путешествии конвективные потоки. Они возникали в перегретом базальтовом слое, под их давлением в континентальных массивах появлялись вздутия, из-за чего эти массивы трескались и разламывались на части. И части эти начинали расползаться.

Примерно такую же картину, но с несколькими разнообразными дополнениями, описывали в своих трудах в тридцатые — сороковые годы геологи В. Пикеринг, Б. Хилс, Д. Умбгрове. А немного позднее — уже в начале пятидесятых годов — голландец Ф. Венинг-Мейнес попытался более детально разработать представление о восходящих и нисходящих конвективных течениях в мантии, деятельность которых создаёт в материковой коре структуры сжатия и структуры растяжения. В конечном счёте неоднородность коры и позволяет течениям подкорового вещества разрывать её и передвигать по планете обломки.

Выходит так, что идеи Вегенера, и верно, забыты не были. Однако труды мобилистов, появившиеся в эти два десятилетия, немногочисленны.