Фрэнк Партной - FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Я объяснил адвокату, что в проспект не было внесено ни одного фактического изменения. Только стилистические. На том конце провода не поверили. Я сказал, что их компания обязана участвовать в сделке. Со мной не согласились. Наконец, я попросил собеседников не отходить от телефона и пообещал найти какого-нибудь своего начальника и объяснить всю серьезность последствий их поступка. «Делайте что хотите, только не отходите от телефона», — предупредил я. Для пущей уверенности, перед тем как повесить трубку, я взял номера их домашних телефонов.

Я обыскал весь этаж трейдеров. Пусто. А на часах было уже полвосьмого. Я начал обзванивать дома директоров-распорядителей. Никто к телефону не подходил. Или они отключили телефоны, или уехали на выходные из города. Королеву найти также не удалось. Никого из трейдеров дома тоже не было. Я оставил около дюжины срочных сообщений мужьям и женам разыскиваемых. До адвокатов Morgan Stanley достучаться, естественно, не удалось. Наконец, я позвонил в юридическую фирму Cravath, Swaine & Moore. Адвокаты там все еще работали.

О нашем разговоре могу сообщить только то, что фразы типа «Они что, охренели» и «А не пойти ли им на...» употреблялись несколько чаще, чем это принято в приличном обществе. Я ввел партнера фирмы в курс дела, и уже вдвоем мы позвонили в ту страховую компанию.

Адвокат компании затянула свою песню о том, что у нее появились серьезные претензии к сделке. Мы очень вежливо спросили, какие именно.

«Прежде всего, — сказала она, — почему мы должны верить в то, что облигации Pre4 реально существуют?»

Воцарилось длительное молчание. Вопрос показался несколько странным даже для совершенно неопытного адвоката. И что мне делать? Посмеяться над ней? Выругаться как грузчику? Вопрос-то не только наивный и неуместный, он ведь еще и абсурдный. Начинать ликвидацию безграмотности? Поздновато, но ничего не поделаешь. Несмотря ни на что, я понимал решающее значение нашего разговора для сделки и терпеливо дожидался ответа своего адвоката. Его речь была выше всяческих похвал.

«А реально они и не существуют», — сказал он. В это время я просто-таки увидел струйку пара, бьющую из его не приложенного к трубке уха. «Облигации Pre4 — всего лишь бухгалтерские записи в аргентинском Citybank, действующем от имени траста. Листков же бумаги с надписью Pre4 вы не найдете».

Адвокатиха неустрашимо пошла в следующую атаку, приведя новый аргумент. Скорее всего, она получила приказ любым путем избавить компанию от сделки. Почти час она выдвигала все новые и новые доводы, которые мы успешно опровергали, и наконец у нее в обойме остался последний патрон. Компания требовала внести дополнение в условия сделки. По словам нашей собеседницы, если Morgan Stanley сегодня ночью согласится внести это дополнение, сделка состоится. Если же нет — она умывает руки.

Даже если Morgan Stanley и согласится внести дополнение, то как это организовать сегодня ночью? Morgan Stanley — компания, и решения такого уровня — привилегия руководства. Только что я потратил час, чтобы найти хоть кого-нибудь из должностных лиц, и не преуспел. И тут меня осенило: Бидьют Сен предоставил мне полномочия поверенного для скрепления со стороны Morgan Stanley сделки по Pre4 Trust, так что я имел право принять дополнение от имени своей компании, хотя это и означало взять на себя неимоверную ответственность. Пообещав всем перезвонить, я повесил трубку.

Внимательно изучив дополнение, я понял, что вреда оно нам причинить не может. Более того, я удивился, почему никто не попросил внести его раньше. Не чувствовал ли я неудобства, когда прежде, принимая решения на свой страх и риск, представлял Morgan Stanley на переговорах? Если все было в порядке тогда, то будет и потом. Я никоим образом не превысил данной мне власти, скрепляя своей подписью документы от имени инвестиционного банка, насчитывающего 10 тысяч сотрудников по всему земному шару. Не превышу я полномочий и принимая эту злосчастную поправку. Мое решение спасет самую прибыльную сделку за год. А если я подписываю приказ о собственном увольнении? Не хотелось бы стать дворником. Что же делать?

Наконец, я решился. Предприняв последние отчаянные и безрезультатные поиски руководства, я перезвонил в страховую компанию и попросил прислать дополнение по факсу. Aдвoкаты договорились, и с Запада мне на подпись пришел факс.

За несколько минут до того, как я своей волей взвалил на Morgan Stanley новые обязательства, позвонила Королева. Я быстро объяснил ситуацию, получил согласие и поблагодарил ее с чувством величайшего облегчения, после чего подписал дополнение от имени Morgan Stanley, отослал факс страховикам и через несколько минут получил подтверждение. На часах было девять вечера. Так я спас сделку.

Всю последнюю неделю я жил на нервах, меня бросало то в жар, то в холод, а поздравлений, между тем, так и не дождался. «Все впереди», — подумалось мне.

В понедельник 3 октября сделка была закрыта в соответствии с плановыми сроками. Я радостно перечислил обеспечивавшей сделку адвокатской фирме вознаграждение, которое почти равнялось доле в нем моего друга — партнера фирмы. Кроме того, мне удалось извлечь еще 300 тысяч долларов прибыли, реструктурировав платежи по свопу для перераспределения прибыли последних лет. Таким образом, мы заработали даже больше четырех миллионов.

Я принимал поздравления от многих и многих, в том числе от всех членов команды RAV и Стива Бернадета из «банды четырех», назвавшего сделку великолепным образцом получения навара на рынке производных бумаг. Бидьют Сен попросил подготовить меморандум, в котором простыми словами был бы описан весь нелегкий путь сделки. Конечно же, я выполнил его просьбу. На следующий день зашедший в нашу группу глава торгового отдела Питер Карчес спросил: «Кто провернул такую сделку?» Сен приписал всю честь себе. Я разозлился, поскольку у меня на этот счет было собственное мнение, но приходилось принимать во внимание иерархию фирмы. В конце концов, если бы все пошло наперекосяк, то синяки и шишки достались бы Сену.

Шеф явно повеселел. Раньше в споре об эффективности финансовых рынков я занимал более оптимистичную позицию, и мне это сходило с рук. Теперь же он сказал: «Еще раз услышу об эффективности — поставлю в угол». Я рассмеялся: Сен имел право на эти слова. Как, скажите мне, можно, практически не рискуя, сделать так быстро четыре миллиона на эффективном рынке? Хотя, конечно, дались мне эти деньги не так уж и легко.

История с Pre4 Trust в Morgan Stanley просто гремела. Один из контролеров шепнул мне, что Джон Мак прервал еженедельное собрание Совета директоров и начал расспрашивать о сделке, в частности о том, как нашему отделу удалось заработать такие деньги. Я гордился тем, что поразил даже Макки-Ножа.