Дэвид Лэнг - Армяне. Народ-созидатель

Самой значительной армянской «оппозиционной» сектой того периода были павликиане и их ответвление тондракиты, чья деятельность распространилась по всей Византийской империи и стала истинной угрозой центральному правительству в Константинополе. Павликиане были отдаленными последователями раннехристианских нонконформистов, таких, как гностики, чьи дуалистические верования обильно процветали в Малой Азии. Гностики подготовили благодатную почву для распространения зародившегося в Персии манихейства. В III веке персидский пророк Мани учил, что существуют два противоборствующих принципа – Добро и Зло, Бог или Дух, который есть Свет, и Материальное, Материя, которая есть Тьма. Мир наш есть, по представлению манихеев, смесь этих противоположных принципов, или элементов, в которой частицы Света, души людские, замкнуты злыми силами в плоть, в тело, которое есть Тьма вещественная. Согласно Мани, Божественная Воля намерена отделить свет от тьмы, а человек должен помогать ей, отказываясь продолжать свой род и предаваясь крайнему аскетизму, который, в отличие от христианского аскетизма, направлен не на контроль за собственным телом, но на его уничтожение.

Естественно, эти доктрины вели к антиобщественным действиям. Манихеи проповедовали отказ от деторождения, что грозило опустошением городов и селений. Это вызывало тревогу и раздражение правительства. В силу этих требований сексуальная активность стала выражаться в формах, препятствующих созданию и расширению семьи. Позднее манихейские движения, такие, как секта богомилов, не без основания обвинялись в поощрении сексуальной распущенности и гомосексуализма. У манихеев существовала внутренняя элита, известная под названием «электы», то есть «избранные», а также более многочисленные простые приверженцы или последователи, «слушатели». Все манихеи были вегетарианцами, но «избранные» еще воздерживались от вина, брака и обладания собственностью. Их обязательство не производить новую жизнь и не забирать уже существующую было настолько абсолютным, что распространялось и на растительное царство. Они не могли ни сеять, ни жать, ни даже самостоятельно преломлять хлеб, «чтобы не причинить боли Свету, с которым он смешан».

Павликиане, формально предавая Мани анафеме, во многих отношениях были его духовными последователями. Основателем этого направления был некий Константин из Мананали, живший в VI веке. Он принял имя Сильван, по имени ученика апостола Павла, и создал множество церквей. Они были особенно опасны и для армянской, и для византийской ортодоксии, потому что разрешали внешнее соглашение с господствующей церковью, уверяя, что Христос это простит. Таким путем павликиане создали тайную сеть подпольных молелен, готовых в любой момент выступить против общепризнанной установленной церкви. В более поздний период крестоносцы обнаруживали их повсюду в Сирии и Палестине и даже исказили их имя в «пабликане», под которым мы обнаруживаем их по всей Европе в столетия после Крестовых походов. Эдвард Гиббон очень обстоятельно и интересно рассказывает о них в своем труде «Упадок и разрушение Римской империи».

Наиболее исчерпывающий труд по павликианской доктрине – это относительно современный документ, называемый «Ключ истины», который, по легенде, был привезен в Русскую Армению из Турции группой беженцев в 1828 году. Однако известно достаточное число более ранних ссылок на эти взгляды в византийских и армянских источниках, хотя все они им враждебны и всячески стремятся осудить и даже исказить принципы вероучения павликианской секты. Армянский католикос-патриарх и святой Иоанн III из Отсуна, прозванный Философом (717–728 гг.), потратил много сил на искоренение этой ереси. Он утверждает, что уже в VI веке католикос Нерсес II (548–557 гг.) увещевал эту секту, но тщетно, и после его смерти они все равно продолжали бродить по Армении.

В IX веке павликиане вырвались из Армении на просторы Западной Анатолии и стали реальной угрозой византийскому владычеству. Они захватили Эфес в 867 году, после чего к ним был направлен имперский посол, Петр Сицилийский, дабы договориться с ними об освобождении пленных византийцев. Петр Сицилийский использовал свое посольство для составления истории манихеев, то есть павликиан, которую он посвятил архиепископу Болгарии, где павликиане составляли внушительную долю верующих. Он писал, что их вера в исконное зло материального ведет их к отрицанию реальности воскрешения Христа. Так, они утверждали, что тело Христово являлось лишь подобием реального тела. Они отвергали многие из письменных и устных традиций христианской церкви, в том числе весь Ветхий Завет. Особенно почитали они Послания апостола Павла, возможно, из-за его аскетического учения. Павликиане отвергали евхаристию (таинство причащения), полагая, что слова Евангелия об этом следует понимать в переносном смысле. Они проявляли сильные иконоборческие наклонности: ломали и разбивали, где могли, образа и даже кресты.

В 872 году военное сопротивление павликиан было окончательно сломлено: разрушен был их оплот – крепость в Тефрике (Западная Армения) и полностью разгромлены силы вождя павликиан Хризохейра (Карбеаса). Во вросших теперь в империю центрах павликиан преобладали армянские поселенцы с далекого востока вкупе с греками и другими местными элементами. Многие тысячи павликиан были насильственно рассеяны или депортированы, часто в Италию или Болгарию, где они утвердились, особенно в Филиппополисе (нынешний Пловдив), и позднее помогли рождению там столь же опасной ереси – богомилов.

Ликвидация армянских павликианских твердынь на территории Византии привела к усилению их стремления заново возродить это движение на родине, внутри Армении. Между 830-м и 840 годами некий Сумбат Зарехаванци начал миссионерскую работу в далеком районе Апахунике, близ города Манацкерт, к северу от озера Ван. Его штаб размещался в селении Тондрак, отсюда прозвище тондракиты, данное позднее армянской ветви павликианского движения. Сумбат Зарехаванци был человеком, много поездившим на своем веку и много повидавшим, хорошо знакомым с учением Мани и староперсидского религиозного и политического вождя Маздака, а также с древнегреческой философией и учением ранних павликиан в Малой Азии.

Тондракиты были не только хорошо организованной религиозной сектой, но и внушительной группой социальных реформаторов и мятежников. Их манихейские корни привели к проповеди аскетизма и отказу от богатств мирских. Они были враждебны феодальным князьям и властям, а также устоявшейся армяно-григорианской церковной иерархии, с ее непомерными богатствами и полным контролем над идеологией, общественной жизнью и культурой населения в целом. Историк Иоанн Католикос (898–929 гг.) жалуется, что «низшие сословия стремятся стать умнее высших классов, а слуги, подобно Соломону, рассуждают о том, что хозяевам их следует носить сандалии и ходить пешком, а им самим ездить на великолепных гарцующих конях. Они стали дерзкими, исполненными гордыни и подняли великий мятеж».