Ладислас Фараго - Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании

Витгёфт-Эмден имел в своем распоряжении еще одну группу агентов, в задачу которых входила обработка моряков с кораблей, направлявшихся из США в Мексику, и сбор таким путем разведывательной информации о тихоокеанском военно-морском флоте США. Эта сеть была ликвидирована мексиканской тайной полицией в октябре 1942 года по материалам, представленным ФБР, но к тому времени Витгёфт-Эмден уже покинул Вашингтон.

Генерал-лейтенант Фридрих фон Бёттихер был первым и единственным военным атташе немецкого посольства в Вашингтоне, аккредитованным в период между двумя войнами. Он прибыл сюда в апреле 1933 года на третий месяц гитлеровского режима. Он являлся также и старшим военным представителем Германии в Северной и Центральной Америке.

Бёттихер родился в 1881 году и по военной специальности был артиллеристом, он увлекался историей, военной философией и геополитикой, написал на эти темы несколько статей и книг и тем самым заслужил в немецкой военной верхушке репутацию проницательного наблюдателя и глубокого мыслителя. Скорее всего, известность Бёттихера как писателя и аналитика (а не его военные таланты) послужила основанием для назначения генерала на такой важный пост в Вашингтоне.

За более чем восьмилетнее пребывание в Соединенных Штатах Бёттихер направил в Берлин массу донесений об американской армии и военном потенциале страны. Однако эти донесения, написанные с явной претензией на эрудицию, вовсе не обнаруживают в авторе проницательного наблюдателя. Верхогляд с салонными манерами, он был в действительности чванливым ослом, яростным антисемитом, солдафоном с устаревшими взглядами и кучей предрассудков. Антисемитизм, возвысивший его в глазах Гитлера, сказывался и на его профессиональных оценках.

Уже после войны бывший высокопоставленный чиновник немецкого министерства иностранных дел назвал Бёттихера одним из могильщиков Германии, утверждая, что его необъективные доклады немало способствовали ошибочному представлению Гитлера о Соединенных Штатах.

Низкий уровень тенденциозных донесений Бёттихера объяснялся, несомненно, его методами сбора информации, источником которой была небольшая группа офицеров американского Генерального штаба и их друзей с такими же, как у самого Бёттихера, взглядами и убеждениями.

В Вашингтоне, еще до вступления США в войну, существовала группа военных, на которую произвели огромное впечатление мощь и отлаженность германской военной машины и которая рассматривала события с явно прогерманских позиций. Ее немногочисленные, но влиятельные члены часто действовали как изоляционистское лобби. Время от времени они собирались в доме своего идеолога, бывшего американского военного атташе в Берлине полковника Трумэна Смита. Он представлял те силы, что исподволь действовали за кулисами событий. Смит оказывал определенное влияние как на творцов политики, так и на общественное мнение и способствовал углублению непримиримых противоречий, характерных для Америки тех дней, когда решались важнейшие проблемы войны и мира.

Смит, страдавший от болезни желудка, что делало его желчным и нетерпеливым, был искренним патриотом, честным и хорошим офицером. Его уважал и часто привлекал для консультаций генерал Маршалл, ценивший его как специалиста по Германии.

Убежденный консерватор, преклонявшийся перед авторитаризмом, Смит был склонен верить немцам на слово. В эту группу консервативных военных и политических изоляционистов входили офицеры всех родов войск, и в том числе контр-адмирал Стэнфорд Хупер.

Ими двигали не столько прогерманские настроения, хотя, конечно, и они играли не последнюю роль, сколько желание удержать США от вступления в войну. Активное участие в работе группы принимал полковник Чарльз Линдберг, решительно выступавший против вовлечения США в европейские ссоры, даже если бы это означало поражение Великобритании. Факты для подкрепления начатой им кампании Линдберг получал от своих единомышленников, хорошо осведомленных о мощи Германии, слабости Англии, состоянии американской готовности к войне и планах «разжигания войны», якобы вынашиваемых администрацией Рузвельта.

Разумеется, это не была исследовательская группа или дискуссионный клуб обычных граждан. И сами встречи, и обсуждавшиеся на них вопросы держались в секрете. На совещания доставлялись секретные документы, и в процессе дискуссий участники обменивались конфиденциальной информацией. Члены группы поддерживали негласную связь с некоторыми влиятельными изоляционистами в конгрессе, особенно с сенатором от штата Монтана Бёртоном Уилером. Время от времени они знакомили его с «фактами», которые он использовал, чтобы разоблачать Рузвельта как «поджигателя войны».

Вот таких людей и полученные у них сведения и использовал генерал Бёттихер не только для оценки политико-морального состояния американской армии, но и для получения «самой достоверной» информации, полагая при этом, что не выходит за рамки дипломатического протокола. Подобно многим немецким военным атташе, выросшим в тусклой сфере тайной дипломатии, он был ярым противником шпионажа и по мере сил противодействовал абверу. Он был вне себя от гнева на адмирала Канариса, который горько жаловался фельдмаршалу Кейтелю, заявляя, что Бёттихер пренебрегает «своими обязанностями содействовать делу рейха, саботируя работу тайных агентов».

Противостояние достигло своего пика к марту 1940 года, когда Берлин дал указание Бёттихеру не препятствовать деятельности агентов абвера в Соединенных Штатах. В собственноручно написанном письме начальнику Генерального штаба германской армии Бёттихер с негодованием утверждал, что он действует «исключительно в интересах фатерланда» и что он протестует против засылки агентов Канариса, представляющих собой «жалкое зрелище» в США.

Генерал Гальдер 6 мая постарался умиротворить Бёттихера, но, тем не менее, приказал ему прекратить вмешательство в деятельность агентов абвера, являющихся «непревзойденными в получении секретной информации об авиационном и военно-морском вооружении» и необходимых для «наблюдения за потоком военных поставок в Европу».

Бёттихер оставался непреклонен. Он докладывал, что относительно часто встречается с членами группы Смита и с «окружением Линдберга», особенно с теми, кто, подобно Смиту и майору (впоследствии генералу) Альберту Уэдемейеру, служил или учился в Германии. Его контакты создавали в Берлине уверенность в том, что ключевые офицеры отдела военного планирования поддерживают дело Германии в противовес официальной политике и планам администрации Рузвельта.

В действительности обильную и нужную информацию поставляли генералу лишь три члена группы. В то время они уже сняли военные мундиры и могли говорить и делать все, что считали нужным, поскольку им теперь не мешала осторожность, обязательная для военнослужащих в отношениях с иностранным военным атташе.