Морис Дэйви - Эволюция войн

Поскольку война у аборигенов острова Борнео (Калимантан) по большей части принимала форму охоты за головами, татуировка являлась знаком удачливого охотника. Среди племени дусунов воин мог получить татуировку только после того, как добудет голову, и ему разрешалось добавлять на руку по отметке за каждую новою голову. На воинов, обладающих татуировками, смотрели как на храбрецов, вне зависимости от того, каким образом были получены эти головы. Кайаны ставили отметки в знак признания доблести; если мужчина сам добывал голову врага, он получал право покрыть тыльную сторону кистей (пальцев и ладоней) татуировками, но если он только участвовал в убийстве, то мог поставить татуировку только на один палец. Однако вожди часто нарушали это правило и покрывали татуировками все руки, даже если участвовали в единственном походе на врага. На Калимантане татуировки были не знаком храбрости в битве, а ставились «преимущественно из желания подражать более воинственным кайанам». Приморские даяки покрывали татуировкой тыльную часть руки, вне зависимости от храбрости в войне, и большинство тех, кто был украшен такими татуировками, были тщеславными хвастунами. Интересно отметить, что эта «дикая и несерьезная система тату» сопровождалась упрощением дизайна. Бакатаны и укиты, которые сохраняли честь, делали очень красивые татуировки. Ставить татуировку дома было запрещено, это можно было делать только во время похода. Поэтому все мастера тату считались исключительными людьми. «Покрытие тела узорами – постепенный процесс, и только самые старые и опытные воины имеют право заканчивать татуировки ног и ступней, а линию вокруг лодыжек запрещено покрывать татуировкой всем, кроме самых смелых ветеранов». Татуировка служит также этим племенам для того, чтобы узнавать друг друга во время битвы. Для этой цели использовали особый узор в виде звезды и части розетки, которая называлась «лукут», античная бусина. «Во время войны в джунглях, где внезапное нападение на неподготовленного врага было основной составляющей тактики, нередко случалось так, что один из атакующих воинов преследовал другого, и, если не существовало опознавательных знаков, с помощью которых на близком расстоянии можно было отличить друга от врага, результаты часто оказывались ужасными». Во время похода кениахи часто с той же целью повязывали вокруг запястья переплетенное пальмовое лыко.

На острове Новая Гвинея татуировки носили воины, убившие одного или более врагов. У племени мекео татуировка на груди также означала, что мужчина забрал человеческую жизнь. У папуасов, живущих в районе мыса Худ (юго-восток Новой Гвинеи), мальчику «никогда не сделают татуировку, пока он не забрал чужую жизнь или не помог в этом другому». У моту и других племен татуировка на груди и на лбу является почетным украшением, показывающим, что тот, кто ее носит, пролил человеческую кровь. «Получить татуировку является мечтой каждого мальчика. Иногда набеги на маленькие прибрежные деревушки совершались просто с целью кого-нибудь убить – чтобы юноша мог вернуться домой и поставить татуировку. Нередко можно было услышать двух мужчин, которые в ссоре говорят друг другу: «Кто ты такой, чтобы говорить так? Где твои татуировки? Кого ты убил для того, чтобы говорить со мной таким образом?»

Юноши западноафриканского народа фанг жаждут получить татуировку, потому что это позволяет им чувствовать себя «настоящими мужчинами». Австралийское племя юалайи использует тату в качестве знака племени или «просто для того, чтобы выглядеть красиво». Татуировки не являются для австралийцев характерными, и там, где они встречаются, они свидетельствуют о храбрости. Возможно, это связано с тем, что австралийцы не очень воинственны. Напротив, малайцы, очень агрессивный народ, используют сложные татуировки в качестве меток племени и для определения достижений и ранга воина. Татуировки у них можно заслужить только подвигами. «У большинства племен нага мужчины не могут сделать себе татуировку, пока не добудут (или не помогут добыть) голову, руки или ноги нага из своего или дружественного племени – не важно, мужчины, женщины или ребенка». Право быть украшенным татуировкой называется «ак» и даруется раджой. Все, кто добыл голову врага, завоевывают «ак» для нанесения на лицо; у тех, кто добыл руки и ноги, появляется право на тату на руках или ногах соответственно. Успешные охотники за головами иногда ставят на грудь татуировку в виде грубой фигуры человека (за каждую взятую голову). Это было особенно распространено среди нага Ассама. Татуировка расценивается племенем нага как знак мужества, и, «пока юношу не украсят подобным образом, девушки часто спрашивают его, почему он не носит женскую одежду». И наоборот, молодой человек, который приносит голову, больше не зовется «мальчиком» или «женщиной» и может участвовать в советах. Ему делают татуировку, и, если желает, он может жениться. Среди всех этих племен тату, одним словом, является знаком полноправного члена племени – «пока мужчина не проявит себя как воин, он не может носить знак племени или обзавестись семьей». Здесь кроется один из наиболее сильных мотивов их глубоко укоренившегося обычая охоты за головами.

В Полинезии тату наносится преимущественно в виде орнамента; для мужчин это знак чести, отмечающий храбрость в битве. Таитянские узоры очень сложны. На груди и руках человека рисуются все вариации фигур и сцен. Любимыми рисунками были копья, палицы и другое оружие, а также мужчины, участвующие в битве, стоящие над павшим врагом или несущие жертву в храм. Человек племени маори не мог получить татуировку, пока он не проявит себя на войне. Такие почетные знаки были известны под особым названием «моко» и чаще всего представляли собой глубокие изогнутые линии синего или черного цвета. За каждый подвиг добавляли новую линию. Большинство старых вождей и воинов были полностью покрыты такими рисунками, которые иногда шли от горла к самым корням волос, и человек, у которого лицо было украшено подобным образом, всегда получал статус воина, который не мог быть понижен до состояния раба. Общественное мнение присваивало право на «моко» после совершения подвигов, и после славной военной кампании вожди обычно добавляли новые рисунки в знак этого. Молодежь двадцати лет считалась немужественной, если до сих пор не познала этого болезненного испытания. «Огромным желанием молодежи было сделать свое лицо сильно татуированным – как для того, чтобы считаться привлекательным в глазах девушек, так и для того, чтобы быть заметными во время войны; поскольку даже если воина убивали во время битвы, то в том случае, если на его голове не было татуировок, с ней обращались без должного уважения и пинали; те же головы, которые были украшены красивым «моко», осторожно отрезались, помещались на «турутуру», шест с перекладиной, а затем сохранялись; все это было очень лестно как для выживших, так и для духов последних обладателей голов».