Хайнц Хёне - СС. Орден «Мертвая голова»

Вот так рейхсфюрер потерпел очередную неудачу. Однако брешь в «антивосточной» позиции СС была пробита. «Концепция недочеловека» показалась ему не такой уж верной. Да и аппетиты войск СС заставляли его искать «германцев» среди разных народов.

За прибалтами наступила все-таки и очередь украинцев. Весной 1943 года губернатор Галиции Отто Вехтер предложил рекрутировать добровольцев в дивизию СС «Галиция». Гиммлер на это согласился. Он рассуждал так: Галиция, где живут западные украинцы, не имеет отношения к украинскому национализму. Этот регион прежде входил в Австро-Венгрию и всегда слыл прогерманским. Когда удалось набрать около 100 тысяч украинских добровольцев, Вехтер попросил разрешения назвать дивизию «Украина». Гиммлер ужаснулся: это означает поощрение украинского национализма, это ведет к предательству германской миссии на Востоке! Да и что скажет фюрер? И 14 июля того же года Гиммлер издал приказ: «Я запрещаю в отношении галицийской дивизии пользоваться термином „украинская дивизия“ и вообще упоминать украинскую национальность». Вехтер протестовал: это все равно что лишить украинцев национальности, это невыгодно немцам, это озлобит украинцев и сделает их восприимчивыми к большевистским лозунгам. Гиммлер подтвердил свой приказ, правда, не наказывал тех, кто пользовался наименованием «украинская» неофициально. Поскольку Вехтер упорствовал, Гиммлер просто сказал, что закрывает эту тему. Однако в 1945 году рейхсфюрер отступил: пришлось именовать «Галицию» 1-й украинской дивизией. Украинский генерал Шандрук был первым недочеловеком, надевшим форму СС.

Все больше европейских народов оказывалось «достойными СС». За украинцами последовала бригада русского авантюриста Каминского, дальше – белорусская дивизия, потом казачья часть под командованием генерала фон Панвица; под конец в войсках СС оказались даже советские мусульмане. Драматическая кончина понятия «недочеловек» побудила группу офицеров Генерального штаба и абвера заинтересовать политических и военных руководителей Германии новым секретным оружием, которое, безусловно, внесет решающий поворот в события Второй мировой войны.

Имелось в виду создать Русскую освободительную армию из советских военнопленных, их следовало заверить, что в будущем Россия получит настоящий суверенитет, а они сами будут сражаться против Советов не как добровольные помощники Германии, а как полноправные союзники. Случай послал им и командира для этой будущей армии: генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова, который был защитником Москвы в 1941-м, командовал 2-й ударной Волховской армией и попал в плен в 1942 году, заявив, что готов совместно с нацистами пойти против Сталина. Поддержанный группой немецких молодых офицеров, действовавших по собственной инициативе, Власов начал вербовать военнопленных в лагерях, и на первые же его речи откликнулось неожиданно много людей.

Гитлер ответил на идею власовской армии бранью и презрением. Он не хотел играть в игры с русским национализмом. Это противоречило его колониальной политике, целью которой была только эксплуатация. 8 июня 1943 года он заявил: «Я вовсе не собираюсь создавать русскую армию. Все это – чистые фантазии. Пусть никто не воображает, что мы нуждаемся в создании русского государства, что мы получим миллион человек и все тогда будет в порядке. Ничего мы не получим, ни одного человека. Мы просто совершаем монументальную глупость».

Военные, сторонники Власова, сдались. Осталась лишь небольшая группа энтузиастов, несмотря ни на что веривших во власовское движение. Среди них была женщина по имени Мелитта Видеман, уроженка Петербурга, ведущий журналист антикоминтерновского журнала «Действие». Она придавала власовцам огромное значение и решила, что если им кто-нибудь в силах помочь, то только их злейший враг – СС. Безошибочно чувствуя нацистскую реальность, она выбрала на эту роль Вехтера – губернатора Галиции. Его встречу с Власовым она устроила в доме своих родителей. Вехтеру понравился русский, и он обещал свою помощь.

Но Гиммлер не мог отказаться от своих собственных догм или уклониться от приказа фюрера. «Нам не следует верить этому русскому генералу, – говорил Гиммлер. – Мы сами разберемся, как нам устроить жизнь в России». Власовские друзья очень осторожно пытались его переубедить – рейхе – фюрер оставался глух. Дольше всех настаивала на своем Мелитта Видеман. Могущественный глава СС беспомощно цеплялся за свою драгоценную устаревшую концепцию под градом ее писем, статей, напоминаний.

Письмо от Видеман Гиммлеру 26 мая 1943 года: «Теория о неполноценности восточных народов, прежде всего русских, опровергнута практикой. Они хорошо сражаются. Они жертвуют всем ради родины. Они вооружены, по крайней мере, не хуже нас… Если мы хотим, чтобы на Востоке миллионы людей работали на наш рейх, а на Восточном фронте за нас воевала большая армия, то теория о неполноценных должна исчезнуть из нашей пропаганды». Письмо от 5 октября: «Понятие „недочеловек“, которым мы пользуемся, позволило Сталину провозгласить народную войну. Нас ненавидят страшно… при этом абсолютно точно известно, что все русское крестьянство, большая часть интеллигенции и все средние и старшие офицеры Красной армии являются противниками большевизма и особенно – Сталина. И мы ставим этих людей перед трагической дилеммой: или сражаться за Сталина, или обречь свой народ и себя самих на жалкую участь рабов в колониальной империи, где их убивают, грабят, объявляют неполноценными, тогда как это один из самых одаренных народов белой расы… Самая большая опасность для нас кроется в упорном продолжении текущей политики и нежелании осмыслить причины, почему военное счастье отвернулось от нас».

Когда Мелитта Видеман попросила об интервью, Гиммлер уклонился от объяснений, прикрывшись, как всегда, приказом Гитлера. Секретарь написал даме от его имени: «Особенно нежелательно касаться данного вопроса, поскольку в отношении Власова уже имеются конкретные инструкции фюрера».

Власовское движение так бы и осталось вовсе без помощи со стороны СС, если бы не главный военный журналист СС штандартенфюрер Гюнтер д'Алкен. Он использовал смесь своей природной хитрости и шоковой терапии, чтобы отучить Гиммлера от привязанности к призрачному миру бредовых антирусских идей фюрера. В сентябре 1943 года во время полета на фронт Гиммлер показал д'Алкену брошюру о «недочеловеках». Тот задумался на мгновение и вдруг заговорил тоном ворчливого рядового эсэсовца. Книжку он назвал «мутью» и прибавил: «Наши ребята на фронте не знают, куда свои задницы девать. Вы уж поверьте, если бы им показали эту книжку, они бы вас так и спросили, громко и ясно: выходит, по-вашему, эти солдаты, которые сейчас наступают, у которых танки лучше наших, которые мастера воевать, они, значит, недочеловеки? А мы тогда кто? Какие из нас после этого сверхчеловеки? Посмотрите, ведь они все готовы перетерпеть ради своей страны!»