Жак Бержье - Секретные агенты против секретного оружия

Тогда — в первые месяцы 1943 года — самолеты еще не летали быстрее звука. Сообщения о ракете дальнего действия, передвигавшейся в стратосфере со скоростью пять тысяч километров в час, вполне могли показаться фантастическими и не заслуживающими внимания. Мы ощутили со стороны верховного союзного главнокомандования холодок недоверия, выразившийся в недомолвках и колебаниях.

Тем не менее неоспоримые доказательства продолжали накапливаться. В них было немало противоречий, но все противоречия сглаживались, если допустить, что речь шла не об одном секретном оружии, а о трех сразу.

Так оно и было. Противник готовил одновременно:

1. Самолет-робот. Груженный взрывчаткой, управляемый без летчика, он был предназначен для обстрела по не слишком удаленным целям и запускался со специальных площадок, во множестве строящихся на европейском побережье. Мы назвали его «самолетом-снарядом».

2. Ракета ближнего действия, призванная в значительной мере заменить зенитную артиллерию и истребительную авиацию.

3. Ракета огромных размеров, способная подниматься за пределы земной атмосферы на высоту ста километров. Эта ракета была предназначена для обстрела Англии, а в дальнейшем — и Соединенных Штатов.

Сообщения об этой ракете в союзническом верховном штабе встретили с особым скептицизмом.

Однако о ней докладывало нам множество людей.

Работы велись непосредственно в Пеенемюнде. А кроме того — у фабрикантов жидкого кислорода, у крупных спиртоперегонных заводчиков, у владельцев фирмы сверхлегких насосов и помп в Швеции. Все показания полностью совпадали.

Правильность лионских информации подтверждалась, а не верили именно те люди, которым следовало бы заинтересоваться этими сообщениями.

Германия воспрянула духом. Кроме «гениальной интуиции» фюрера и благосклонности звезд, о которой кричали астрологи, у нее появилось новое оружие.

Это оружие могло вывести из строя Англию еще до того, как будет открыт второй фронт. Оно могло подорвать военный и промышленный потенциал Соединенных Штатов еще до того, как он будет брошен на чашу весов.

Донесений у нас было даже слишком много, отрывки головоломок совпадали слишком точно. Приходилось делать допуски: не всегда правда правдоподобна.

Высоко авторитетные эксперты оказались далеки от истины. Гораздо ближе подошел к ней писатель Гастон Леру, когда он описывал чудовищные немецкие ракеты в своем романе «Рулетабилль у Круппа».

Нашей основной задачей стало переубеждение союзных штабов. Необходимо было любой ценой добиться, чтобы нашим сообщениям поверили и, опираясь на них, безотлагательно провели массированные бомбардировки острова Пеенемюнде и побережья, где строились пусковые площадки.

Однако, будучи основной, эта задача не стала единственной задачей нашей организации. Мы продолжали регулярно отправлять в Лондон по 18–20 килограммов информации в месяц.

Внутри Германии шел сложный процесс. По мере того как ухудшалось военное положение и исчезала прежняя уверенность в быстрой победе, возрастали надежды на секретное оружие. Наконец, поскольку дела шли все хуже, они стали главной и чуть ли не единственной надеждой. Особое значение приобрело поэтому сохранение в тайне работ над этим оружием. Это стало для немцев проблемой № 1. Дошло до того, что делом этим лично занялся наш главный противник адмирал Канарис.

На этом месте нашего рассказа необходимо охарактеризовать этого человека со всей возможной точностью.

Немецкая пропаганда приложила в свое время немало стараний, чтобы представить его в роли нашего союзника, тайного агента американской разведки. Это — чистейший вымысел, созданный по геббельсовской «теории огромной лжи».

Тот портрет, что мне придется набросать, основан на данных, строжайшим образом отобранных и проверенных. Часть этих данных неизвестна широкой публике. Образ в целом значительно отличается от тех, что встречаются в некоторых литературных источниках.

Тем не менее, мы можем утверждать, что портрет наш правилен.

Фридрих Вильгельм Канарис родился в 1893 году в Дортмунде от немца и гречанки. Отец его был владельцем металлургического завода.

В 1910 году Канарис поступил в императорский военно-морской флот, а уже в 1912 году мы видим его там на разведывательной службе.

Свойственный Канарису снобизм «хорошего происхождения» смешивался со всегдашней его англоманией.

Крейсер «Бремен», на котором служил Канарис, был предназначен для охраны безопасности германских граждан на южноамериканском континенте. Он плавал вдоль берегов Южной Америки, во всех республиках которой правительственные перевороты «пронунциаментно» свершались не реже, чем в наши дни.

Во славу секретной службы императора Вильгельма Канарис блестяще выполнил несколько деликатных миссий.

Его заметили. Начало войны 1914 года застало его на другом крейсере — «Дрездене», который был интернирован в чилийских водах. Канарис не замедлил убежать с недвижимого крейсера. Снабженный фальшивым чилийским паспортом на имя Рида Розаса, он добрался до Амстердама, а затем перекочевал в Берлин.

Получив назначение на пост морского атташе при германском посольстве в Мадриде, Канарис создал в Испании высоко эффективную и прочную сеть шпионажа. С божьей помощью и в 1955 году эта организация работала столь же энергично и четко, как в 1915 году, когда она только была основана Канарисом.

После крушения германской империи в 1918 году Канарис организовал свою собственную секретно-осведомительную службу, у которой вскоре нашелся новый хозяин в лице ИГ Фарбениндустри.

Этот концерн финансировал разведывательное бюро Канариса, помещавшееся в Берлине сначала на Бендлерштрассе, а затем переехавшее на Гитчинерштрассе.

В 1935 году бюро Канариса перешло на службу гитлеровской фашистской империи под новым названием «Абвера» (служба безопасности).

Канарис своевременно понял чрезвычайную важность науки в современной войне. Что бы о нем ни говорилось, Канарис всегда верил в то, что Германия победит во второй мировой войне благодаря своей мощной технике и новым видам оружия. И Канарис всячески старался выиграть время для того, чтобы это оружие было создано. Как мы увидим из дальнейшего, Канарис для того и организовал заговор против Гитлера, чтобы получить отсрочку, достаточную для налаживания массового выпуска «фау». Кроме того, он надеялся, что начнется производство боевого радиоактивного газа.

Однако веру в счастливую звезду фюрера Канарис потерял позднее, а в начале 1943 года еще верно служил Гитлеру.

Оружие «фау» он расценивал как основу победы и издал приказ: обращаться лично к нему, если какая-нибудь из союзных разведок начнёт специально интересоваться этим оружием.