Ада Баскина - Листок посреди моря. Как живут современные киприоты

Обедать они идут домой. Потом возвращаются обратно, пока не наступит время раннего ужина. Да, я еще забыла сказать, что они развлекаются нардами или картами. Во всем их облике, в их важной походке, в значительном выражении лица твердая убежденность – они люди достойные. Их следует уважать. И они это уважение получают.

Правда, если с ними поговорить об отношении молодых к старшим, они непременно вспомнят, что полвека назад, когда они сами были юнцами, авторитет родителей был для них куда важнее. К мнению стариков прислушивались чаще. И больше всего боялись их недовольства, или, не дай бог, осуждения. Наверное, так оно и было. Но мне, иностранному гостю, кажется, что и сейчас почета к старикам достаточно. Грех жаловаться.

…С 30-летним Николасом мы договариваемся, что встретимся завтра. Он предупреждает:

– Только не в три часа – я обещал заехать к маме, она хотела что-то купить в магазине, я повезу ее на своей машине. И не в пять – меня ждет дядя. Он стал плохо видеть – я обещал ему почитать газеты. Да, в воскресенье я тоже не могу: должен поехать в деревню, к бабушке, нужно помочь ей собрать апельсины.

Знаток старины Алексис собирается мне показать город. Это не его инициатива, он выполняет просьбу мэра, то есть это деловое поручение. Однако, приехав за мной, Алексис спрашивает:

– Вы не возражаете, если с нами поедет мой родственник. Он человек немолодой, приехал в гости, правда, не ко мне, к своему племяннику. Но ему будет приятно принять участие в экскурсии.

А мой знакомый Димитрий говорит мне с обидой:

– Моему отцу скоро восемьдесят. Мы с братьями много раз звали его погостить. Он отказывался, говорил, что ему тяжело. А тут взял и поехал. И куда, как вы думаете? К самому младшему брату. Говорит, что к нам двоим приедет позже. Но почему в таком порядке? Он должен был приехать сначала ко мне – я же старший!

До сих пор речь шла только о стариках-мужчинах, потому что они всегда на виду: на улице, во дворе, в кафине. Старушки же на глаза попадаются реже. Обычно они худенькие, быстрые, хлопочут по дому. При этом далеко не всегда по дому собственному.

– Моих детей вырастили мамы, – откровенно говорит мне Фелица. – Мы с мужем были заняты целыми днями. Без них мне бы ребят не поднять.

«Мамы» – это родная ее мать и свекровь. Они ухаживали за детьми по очереди и воспитывали «дуэтом».

И Хриссо тоже рассказывала мне, что ей существенно помогала мама: ежедневно приходила домой – готовила, убирала, стирала.

– Сейчас она уже старенькая, ей тяжело делать всю домашнюю работу. Но я все равно без нее не могу обойтись. Постирать белье в стиральной машине я еще успеваю, а уж погладить – тут только на маму вся надежда.

В деревне Авгору я прихожу в гости к родителям Скеви. В доме большой порядок. Ни одной пылинки. По стенам развешаны фотографии теперь уже взрослых детей в их нежном возрасте. Отец и мать – люди немолодые, обоим за семьдесят. За свою жизнь они успели наработаться. Особенно мать Эва. Чего она только не делала!

– Я вставала в четыре утра и пекла хлеб, надо было успеть накормить детей до школы. Потом шла в овчарню – у нас было большое стадо овец. Потом на огород – там мы выращивали картошку и другие овощи. Внимания требовал и сад: апельсины, мандарины, сливы, грейпфруты. Я и трактор сама водила, – с гордостью говорит Эва.

– Теперь-то отдыхаете? – спрашиваю.

– Какой там! Теперь тоже целый день кручусь.

А дел у нее и впрямь много. Она показывает мне ряды стеклянных банок: одни с вареньем, другие с консервированными овощами. Это все для внуков. А еще надо успеть к дочери – помочь ей с маленькой внучкой, Эвиной правнучкой. Сын попросил взять из школы детей – его жена зайти за ними не успевает. Надо бы заехать к Скеви, приготовить ужин. Они ведь с мужем придут поздно, пусть поедят что-нибудь домашнее.

Впрочем, возможен и другой вариант.

– Скеви, ты сегодня поздно вечером приглашена на собрание, ты там, конечно, перекусишь. А где будет ужинать твой муж? – спрашиваю я.

– А, это не проблема, – говорит она. – Он либо к своей маме заедет, либо к моей.

Да, здесь это принято. Молодые много работают. Старики всячески их в этом поддерживают. И стараются всегда быть на подхвате.

Артур Мак-Грегор, крупный банковский работник – американец. Он женат на киприотке. Его удивляет и, пожалуй, даже раздражает такая беспредельная, беззаветная преданность стариков своим детям:

– Я все время вижу бабушек то с коляской, то на игровой площадке в парке, то на стадионе, куда они сопровождают внуков. Эти отношения резко отличаются от тех, к которым я привык у нас в Америке. Там родители, вырастив детей, считают свой долг выполненным. Их сыновья и дочери, став родителями, должны сами заботиться о себе и своих детях. Для этого существуют бебиситтеры или наемные помощники по хозяйству. И взрослые дети при этом не чувствуют никакого долга перед стариками родителями. Те сами сберегают деньги на свою старость. А в случае если этих денег не хватает, отправляются в дома престарелых.

Подобные дома есть и на Кипре. Но вот что мне объяснила директор одного такого заведения:

– Найти пациентов для нашего Дома не так-то просто. Отдать туда мать или отца – позор для взрослых детей. Каждый уважающий себя человек постарается либо сам ухаживать за родителем, либо – особенно если он живет за границей – найти деньги для «азиатки».

Девушек из Азии, особенно из Вьетнама и Филиппин, я встречала здесь часто. Они живут в доме у одинокого старика, ведут его хозяйство. Платят обычно дети. Но если они не могут, деньги дает социальная служба.

…Утром я вижу, как молоденькая филиппинка, которая живет у дедушки Андреаса, приносит с базара сумку овощей и исчезает за дверью. К середине дня она высовывается из окна и зовет:

– Дедушка Андреас, обед готов.

Потом с помощью кого-нибудь из его собеседников она ведет деда в дом и задергивает занавеску: после обеда у него крепкий сон.

Такое пожелание перед едой вы можете увидеть в любом месте, куда бы ни зашли перекусить.

Кристакис приводит меня в таверну, просит официанта: принесите нам мезе. На другой день я иду со Скеви и ее мужем; они спрашивают, чего бы я хотела отведать. Я, естественно, прошу что-нибудь национальное, кипрское. «Тогда – мезе», – в один голос говорят оба.

В рестораны, таверны, пабы меня приглашали часто. Да я и сама порой туда захаживала. И каждый раз слышала я это короткое легкое слово «мезе». Однако официанты, приняв этот заказ, каждый раз приносили что-нибудь другое. Я попыталась узнать у своих друзей, что же это за блюдо. К моему удивлению, их объяснения оказались весьма невнятными и часто даже противоречивыми. Не полагаясь на расплывчатые ответы друзей, я пролистала несколько путеводителей по Кипру. Открывала на странице «Кухня» и. все равно ничего не понимала.