Роман Белоусов - Частная жизнь знаменитостей

Для облегчения страданий ему на ночь вводили дозу морфия. Ее приходилось все время увеличивать, потому что боли усиливались. Он жаловался: «Не только стоять или ходить — даже лежать не могу, и без вспрыскивания морфином не в состоянии был бы спать».

Врачи, в том числе такие светила, как невропатолог Шарко и терапевт Сижисмон, объявили, что это неврит. Но это была «святая ложь» — на самом деле у него был рак спинного мозга.

Наступил момент, когда Тургенев так мучился, что стал умолять выбросить его в окно. Ко всему добавилось еще и нервное расстройство, появилось враждебное отношение ко всем, кто его окружал. Ему казалось, что в еду подсыпают яд, он не доверял никому и даже рассказал, каким образом его пытались отравить.

23 сентября 1882 года около двух часов пополудни Тургенев попытался приподняться на подушках, но не смог, из полуоткрытого рта вырвался предсмертный хрип…

Тургенев был влюбчивым и обладал от природы чувствительным сердцем. Через всю его жизнь прошло несколько любовей, но ни одна не закончилась браком, он так и остался вечным холостяком. Женщинам он очень нравился. Огромного роста (192 см), широкоплечий, глаза глубокие, темно-серые, задумчивые и печальные; волосы в молодости у него были темные, густые и чуть вьющиеся. Улыбка обворожительная. Красивые руки. Хотя черты его лица не отличались правильностью, его голова была поистине прекрасна.

Первый опыт любви и секса он приобрел еще в молодые годы. Она была белошвейка, родом из Москвы, и работала у его матушки по вольному найму. Звали ее Авдотья Ермолаевна Иванова. С ней он и испытал сладость первого греха. Увы, мать, прознав об их отношениях, тут же рассчитала девушку и отправила обратно в Москву. Здесь Авдотья родила девочку Полину (Пелагею) (1842–1919). Ребенка сразу же забрали у матери и привезли в Спасское-Лутовиново. В семь лет девочку отправили на воспитание во Францию в семью Виардо. Когда после нескольких лет разлуки Тургенев встретился с дочерью, он не узнал ее: она совершенно забыла русский язык. Иван Сергеевич до конца жизни выплачивал матери своего ребенка содержание, заботился о будущем дочери. Полина вышла замуж за некоего Брюэра, но вынуждена была оставить мужа и одно время даже скрываться с детьми, Жанной и Жоржем-Альбертом, в Швейцарии. Тургенев продолжал помогать ей деньгами. За несколько месяцев до смерти Иван Сергеевич, превозмогая боль, дрожащей рукой написал ей по-французски: «Дорогая Полинетта, вот 400 франков за март месяц. Мое здоровье ничуть не лучше, и я провожу дни в постели. Целую тебя и детей».

В молодые годы Тургенев часто влюблялся, но вот беда — все его романы оказывались скоротечными. Так было с Ольгой Александровной Тургеневой (однофамилицей). Бурный роман с ней чуть было не закончился браком. Но почему-то в последний момент Иван Сергеевич признается ей в покаянном письме, что «не должен был позволить себе поддаться безотчетному увлечению…» Те же чувства испытывает он и к Марине Николаевне Толстой (сестре Л. Толстого), и вновь тот же финал: «Я останусь Вашим другом, пока буду жив», — напишет он ей. На что Лев Толстой отреагирует такими словами: «Тургенев скверно поступает с Машенькой. Дрянь». И даже назовет его в своем дневнике «безобразнейшим существом». На этой почве у Толстого с Тургеневым произойдет размолвка.

Будет у него и короткий роман со знаменитой актрисой Александринского театра Марией Гавриловной Савиной. Их первая встреча произойдет на спектакле по его пьесе «Месяц в деревне». Потом они встречались в Париже, после чего она написала ему: «Вспоминайте иногда, как мне было тяжело проститься с Вами в Париже, что я тогда перечувствовала!»

Он ответил ей, что, если бы их жизни столкнулись раньше… Она поняла, что ждать нечего, и вышла замуж…

Но еще задолго до всего этого он испытал искреннюю любовь к Татьяне Михайловне Бакуниной (сестре Михаила). Их роман начался в Прямухине, имении Бакуниных на берегах живописной Осуги неподалеку от Торжка. В ту пору здесь жили четыре сестры Бакунины — Варвара, Любовь, Александра и Татьяна. Сюда съезжались молодые люди, в том числе Белинский, Станкевич, Боткин, в надежде найти свое личное счастье. Наезжал и Тургенев. Увы, никто из них не обрел желаемое. Словно злой рок преследовал сестер, противясь их счастью.

Люба влюбилась в Николая Станкевича, он ответил ей тем же. Она была даже объявлена его невестой. Все ждали свадьбы, как вдруг в 1837 году он заболел и уехал за границу. Люба не дождалась суженого — умерла в начале августа 1838 года. Ее сестра Варвара, тайно влюбленная в Станкевича, бросилась искать его за границей. Когда она встретилась с любимым человеком, дни его были уже сочтены… Он умер от чахотки. Так же неудачно сложились отношения их сестры Александры сначала с Белинским, а потом и с Василием Боткиным. Чувство Тургенева и Татьяны Бакуниной было взаимным и пылким, хотя он был моложе: ему всего двадцать два, ей — двадцать пять лет. Она умница и красавица, с темно-голубыми глазами, глубокими, как море, их взгляд «внезапный, молниеносный, долгий как вечность», говорил Белинский. Он, Тургенев, тогда молодой, высокий, всегда со вкусом одетый, с элегантными усиками над сложенными бантиком губами. Казалось, Татьяна и Иван Сергеевич нашли друг друга, что это родные души и их несомненно ждет счастье. Тургенев называл Татьяну своей женщиной-вдохновительницей, своей музой. Но когда наступил решающий момент и надо было сказать окончательно «да», Иван Сергеевич, как это потом не раз будет в его жизни, не осмелился произнести это короткое слово. Больше того, он не говорит и твердого «нет», дает уклончивые обещания.

Словно крик истерзанной души, вырываются у Татьяны строки: «Знаете, Тургенев, иногда все внутри меня бунтует против Вас. И я готова разорвать эту связь, которая должна унижать меня в моих собственных глазах. Я готова ненавидеть Вас за ту власть, которой я как будто невольно покорилась. Но один глубокий внутренний взгляд на Вас смиряет меня. Я не могу не верить в Вас, как не могу не верить в Бога. Я не забочусь о том, что будет со мной. Вы тоже не заботьтесь. У меня станет сил все перенести. Скажите мне только одно: унизительно ли любить с полным самозабвением? Ничего не ожидая, ничего не требуя… Но я люблю потому только, что не могу не любить…»

На это пылкое признание Тургенев смущенно промолчал. Он не отозвался на чувство Татьяны, как ей хотелось бы. Встает вопрос: почему? Ответ: скорее всего, в малодушии Тургенева или нежелании сделать больно, испортить отношения. Таков был его характер, и об этом говорили многие.