Сэмюэль Морисон - Флот двух океанов

Ночной бой линкоров американцы провели гораздо лучше, чем беспорядочную ночную свалку 2 дня назад. Адмирал Ли твердо придерживался правильной доктрины, несмотря на потерю всех эсминцев авангарда. Он делал быстрые и точные выводы из данных на экране радара. «Вашингтон» под управлением капитана 1 ранга Дэвиса и руководством адмирала Ли проявил такое же умение и похвальную твердость, как и его тезка. Он спас этот день для Соединенных Штатов.

Результат этой грандиозной морской битвы знаменовал резкий поворот Америки от обороны к наступлению. Удача в первый раз улыбнулась союзникам практически повсюду. Не только здесь, но и в Северной Африке, под Сталинградом, на Папуа. Президент Рузвельт оплакивал гибель своего друга Дэна Каллахэна, но заявил: «Мне кажется, что мы достигли поворотного пункта в этой войне». Черчилль выбрал этот момент, чтобы объявить о «начале конца». Захваченные японские документы констатировали: «Следует сказать, что успех или неудача при захвате острова Гуадалканал и в важнейшей морской битве, связанной с этим, является развилкой на дороге, которая приведет к нашей или их победе».

С 15 ноября 1942 до 15 августа 1945 война двигалась по правильной дороге. Она была сложной, неровной и неизвестной, но привела в Токио.

Проиграв морской бой у Гуадалканала в ноябре, командование японского флота предложило эвакуировать остров. Тодзио, который на юге Тихого океана перенес направление главного удара из Новой Гвинеи на Соломоновы острова, отказался. Поэтому бои продолжались.

Капитан 1 ранга Мортон Л. Дейо из штаба командования южной части Тихого океана отправил 10 октября резкий меморандум адмиралу Хэлси. Касаясь боя у Саво и далеко не радостных событий, которые последовали за ним, он заявил, что программа подготовки наших крейсеров и эсминцев далека от реальности. Они почти все время используются для сопровождения конвоев, что не способствует воспитанию агрессивного твердого характера. Дейо предложил сформировать крейсерско-миноносную группу, дать ей месяц на подготовку, и потом бросить в Слот, чтобы остановить Токийский экспресс.

Адмирал Хэлси сделал это с опозданием, через неделю после боя у Гуадалканала. Он назначил контр-адмирала Кинкейда командиром нового ударного соединения, состоящего из тяжелых крейсеров «Миннеаполис», «Пенсакола», «Нью Орлеанс», «Нортгемптон», легкого крейсера «Гонолулу» и 4 — 6 эсминцев. Оно должно было базироваться на пролив Сегонд, Эспириту Санто. 24 ноября Кинкейд принял командование. Однако он не успел ничего. Соединение не было собрано, не выработаны оперативные планы, не проведены совещания с офицерами, а адмирал Нимиц уже забрал его! Командующий силами Тихого океана хотел, чтобы Кинкейд возглавил силы северной части Тихого океана, базирующиеся на Датч-Харбор, так как Фаззи Теоболд наломал достаточно дров. В качестве командира ударного соединения Кинкейда заменил контр-адмирал Карлтон Г. Райт. Ему выпал несчастливый жребий. На второй день, после того, как он принял командование, Райт был вынужден вести свое необученное соединение на перехват Токийского экспресса, которым командовал отважный Танака.

Это японский план переброски подкреплений был достаточно скромным. Соединение Танаки состояло только из эсминцев. Оно должно было прорваться в пролив Железное Дно и возле Тассафаронги сбросить обшитые резиной бочонки с продовольствием. Спущенных за борт солдат должны были забрать катера, подошедшие с берега. После этого эсминцам следовало побыстрее уходить. В эту ночь 6 эсминцев Танаки были забиты солдатами и бочками, лишь 2 корабля почти не несли груза. 30 ноября в 22.35, еще не дойдя до Тассафаронги, он встретил гораздо более сильное соединение Райта. Последовавшая битва принесла мало чести американскому флоту, зато для Японии она стала предметом гордости.

В ту ночь вода в проливе Железное Дно была спокойной, как черное зеркало. Американские гидросамолеты, которые должны были осветить Токийский экспресс, не смогли оторваться от воды. Однако Райт располагал таким преимуществом, как радар. Эсминец «Флетчер», шедший в авангарде, имел новейшую модель. В 23.16 он засек соединение Танаки слева по носу. Японцы медленно шли вдоль берега Гуадалканала к месту сброса бочонков. Командир дивизиона, находившийся на «Флетчере», запросил разрешения 4 эсминцам авангарда выпустить торпеды. Райт колебался 4 минуты, прежде чем согласился. Поэтому, когда в 23.21 торпеды были выпущены, японцы уже проскочили мимо американской колонны на встречном курсе, и дистанция оказалась слишком велика, чтобы американские торпеды смогли их догнать. Сразу после того, как последняя торпеда плюхнулась в воду. Райт приказал открыть огонь. Вспышки его выстрелов вызвали ответную реакцию Танаки. Несмотря на достигнутую американцами неожиданность, загроможденные палубы и вражескую стрельбу, дисциплинированные моряки Танаки в первые же минуты боя смогли выпустить более 20 торпед. Большая часть американских орудий сосредоточилась на ближайшем к противнику эсминце «Таканами». Он стал единственным японским кораблем, потопленным в этом бою.

Ни одна американская торпеда в цель не попала, зато в 23.27 японские «лонг лэнсы» начали выпускать кишки крейсерам Райта. «Миннеаполис» вздрогнул от 2 страшных взрывов и вышел из линии. «Нью Орлеанс» повернул, чтобы не столкнуться с ним, и налетел на торпеду, которая начисто отрезала ему носовую часть до башни № 2. «Пенсакола» повернул влево, чтобы обойти 2 горящих крейсера. Его силуэт четко обрисовался на фоне пожаров, и крейсер получил торпеду прямо под грот-мачту, которую нефть из разорванной цистерны превратила в ужасный факел. «Гонолулу» ушел от опасности, благодаря искусному маневрированию штурмана, капитан-лейтенанта Джорджа Ф. Дэвиса. На эту честь мог претендовать командир корабля капитан 1 ранга Роберт У. Хейлер, однако он благородно отдал Дэвису его лавры. «Нортгемптон» дал 18 залпов главным калибром, получил 2 попадания торпедами и затонул после почти 3 часов отчаянных попыток аварийной команды спасти его. 1 декабря в 1.30 все японские корабли, если не считать потопленного «Таканами», совершенно невредимые, были уже далеко от пролива Железное Дно.

3 поврежденных тяжелых крейсера были спасены благодаря незаурядной энергии и умению их экипажей. Они были отправлены домой на ремонт и вернулись в состав флота только следующей осенью. Горькая правда состоит в том, что бой у Тассафаронги стал крупным поражением, которое японцы нанесли значительно более сильному соединению. Наша крейсерская эскадра захватила врасплох группу эсминцев, палубы которых были завалены грузами, и была разгромлена. Однако Танаке не удалось доставить припасы, что вызвало резкое неудовольствие его начальников.