Жюль Верн - Речь на открытии муниципального цирка в Амьене

Как видите, тот деревянный цирк, так дерзко выстроенный г-ном Скитом по проекту г-на Годелета, хорошо послужил нашему городу. Открытый 23 июня 1874 года, он просуществовал… столько, сколько живут подобные сооружения. Конечно, он потускнел, одряхлел, выглядел непрезентабельно. Он оседал под нашими ногами. Дождь и ветер свободно проникали через его дырявую крышу, но цирк молодцевато держал ее, несмотря на то что она как будто слегка съехала набок. И как раз потому, что это сооружение было временным, оно могло бы прожить еще долго, если бы через пятнадцать лет — день в день — после своего рождения не было принуждено уступить место своему наследнику.

Итак, наша признательность старому цирку и приветствия новому!

Когда возник вопрос о реконструкции циркового здания, один из самых заслуженных наших сограждан сказал: «Если вы будете его перестраивать, да еще на площади Лонгвиль, то должен получиться только памятник».

Муниципальная администрация поняла это. Ее не остановили даже огромные расходы. Распростившись с идеей дешевого цирка, г-н Фредерик Пти решился на большое и красивое здание. Он обратился к амьенскому мастеру, уже создавшему в городе несколько жилых домов, здание почты и телеграфа, фасад женского лицея, новые залы Пикардийского музея, педагогический институт, приют для душевнобольных, — к г-ну Эмилю Рикье, главному архитектору департамента. Спешу добавить, что было бы несправедливо не упомянуть о заслугах его собратьев, также много сделавших для украшения нашей старой Самаробривы [9] [9] Самаробрива — галльский город, предшественник современного Амьена; название переводится как «Мост на Самаре» (Самара — галльское название Соммы). .

Дамы и господа, теперь вы знакомы с творением мастера и, конечно, не пожалеете для него аплодисментов. Задача стояла сложная: необходимо было создать условия и для развлечения, и для просвещения, — но ее оказалось возможным решить, построив просторное помещение, одинаково подходящее как для концертов и состязаний, так и для конференций, всегда имеющих успех у избранной публики. Разве не оправдывается в зданиях подобного типа старая латинская поговорка: «Ad ludum, ad lucem»? [10] [10] К игре, к свету ( лат. ).

Теперь пришло время, уважаемые дамы, предложить вам путешествие вокруг, внутри и, я бы даже сказал, над нашим новым цирком. Я приглашаю в него только наших любезных зрительниц, хорошо зная, что мужчины будут настолько обходительны, что не смогут не последовать за нами. Не бойтесь усталости и головокружения, милые дамы! Речь идет о прогулке прямо-таки идеальной. Мы совершим ее мысленно, вам только нужно будет представить, что к вашему корсажу приделаны крылья, и быть готовыми их раскрыть.

Прежде всего остановимся возле портика этого монументального сооружения, в архитектуре которого так удачно соединились стиль Древнего Рима и итальянского Ренессанса. Восемь колонн с каннелюрами [11] [11] Каннелюры — вертикальные желобки на стволе колонны или пилястры. и сложными, очень тонко выполненными капителями [12] [12] Капитель — венчающая часть колонны или пилястры. поддерживают немного скругленный резной антаблемент [13] [13] Антаблемент — верхняя часть сооружения, обычно лежащая на колоннах, которая членится на три части: архитрав, фриз, карниз. , украшенный по фризу [14] [14] Фриз — здесь: средняя горизонтальная часть антаблемента. золотой надписью: «Муниципальный цирк». Карниз с двойными волютами [15] [15] Волюта — архитектурное украшение в форме спиралевидного завитка с «глазком» в центре. и зубцами протянулся в основании искусно отделанного фронтона [16] [16] Фронтон — как правило, треугольное завершение фасада здания, портика, колоннады, ограниченное двумя скатами крыши по бокам и карнизом у основания. . В центре его помещена античная маска, изображающая искаженное криком лицо и украшенная причудливо изогнутыми лентами. Возможно, из ее широко раскрытого рта вырывается древний клич: «Эвоэ! Эвоэ!» [17] [17] «Эвоэ!» — радостный возглас, которым в античности участники празднеств в честь бога Диониса приветствовали его появление. , если только она попросту не зазывает нас, пользуясь языком рынка: «Берите билеты и входите!» Но как бы то ни было, ей не удастся нарушить гордое спокойствие двух расположившихся по углам фронтона крылатых пантер, каждая из которых опирается лапой на шар, а в качестве атрибутов при них находятся тирс [18] [18] Тирс — жезл бога Диониса и его спутников, представляющий собой палку, увитую плющом, виноградной лозой и увенчанную хвойной шишкой. и виноградная гроздь. Их лучше было бы назвать химерами… [19] [19] Химера — в греческой мифологии чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом дракона. В средние века так стали называть любых фантастических животных. Пусть так и будет! Но химера, сказал как-то Виктор Гюго, будучи чудовищем, одновременно является и воплощением мечты, и эти символические животные вполне уместны у входа в здание, предназначенное не только для показа выездки школы Франкони [20] [20] Рождение современного цирка связано с показом достижений в верховой езде. Именно для показа выездки и конной акробатики в Лондоне в начале 70-х годов XVIII в. был создан первый постоянный профессиональный цирк. А в 1783 г. в парижском предместье Тампль был основан цирк Франкони «Олимпия», где существенную часть программы составляли конные номера. .

А теперь начнем прогулку вокруг здания. Два бара и два кафе, облицованные красным фландрским мрамором и украшенные картушами [21] [21] Картуш — украшение над входом в виде щита или полуразвернутого свитка с гербом, эмблемой или словесным девизом. с гербами Амьена, в чьих каркасах гармонично повенчались железо и бронза, демонстрируют свои элегантные стеклянные витрины, зрительно расширяющие фасад и придающие ему монументальность. Дело в том, что крышами для них служат широкие террасы, ограждения которых, состоящие из балясин, почти доходят до балконов и пристроек по бокам, создавая впечатление архитектурной целостности. Мощные опоры, расположенные в углах шестнадцатигранного здания, придают ему еще большую прочность. Все это вместе представляет собой образец строительного искусства, как его понимают современные архитекторы. Железо, камень, медь, бронза, мрамор, цемент, гипс, кирпич, дерево соединились здесь в поистине демократическом братстве.

И хотя большинства этих материалов нет на нашей пикардийской земле, хотя камень прибыл из карьеров Савоньер в департаменте Мёз, хотя железо добыто в шахтах Омона в департаменте Нор, хотя гипс привезен из Парижа, а цемент — из Васси и Булони, но, по крайней мере, рабочие, занятые на строительстве, почти все были жителями нашего города. А поскольку сегодня вечером они, любезно приглашенные г-ном мэром, присутствуют на этой церемонии, давайте поздравим их и поблагодарим за проявленные умение и старание! Благодаря осторожности архитекторов, подрядчиков и мастеров в ходе строительства не случилось ни одного серьезного несчастного случая, и на переклички все являлись в полном составе. Штукатурными работами руководил г-н Телье, цементными — г-н Бушар, работами со свинцом и оцинковкой — г-н Шатлен, плотницкими работами — г-н Дробек, работой каменщиков — гг. Лолё и Мерсье, роспись производилась под руководством г-на Руйяра, обивка — г-на Биршлера, столярные работы — г-на Аемеля, отоплением занимался г-н Ваймель, слесарными работами руководили гг. Шуп и Трио, кровельными — г-н Пейен. Все они были верными сотрудниками Эмиля Рикье, а неутомимый персонал его бюро оказывал им всю необходимую помощь. Наконец, главному архитектору помогали инженер-механик г-н Блондель, котлостроители гг. Велье и Лесюор, электрик г-н Кане, орнаментщик г-н Беж.