Александр Бондаренко - Утаенные страницы советской истории. Книга 2

Версия о «немецком следе» как ни странно была введена в оборот Никитой Хрущевым в 1961 году. «Жертвами репрессий стали такие видные военачальники, как Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Егоров, Эйдеман и другие, — говорил Хрущев. — Это были заслуженные люди нашей армии, особенно Тухачевский, Якир и Уборевич, они были видными полководцами. А позже были репрессированы Блюхер и другие видные военачальники.

Как-то в зарубежной печати промелькнуло довольно любопытное сообщение, будто бы Гитлер, готовя нападение на нашу страну, через свою разведку подбросил сфабрикованный документ о том, что товарищи Якир, Тухачевский и другие являются агентами немецкого Генерального штаба. Этот «документ», якобы секретный, попал к президенту Чехословакии Бенешу, и тот, в свою очередь, руководствуясь, видимо, добрыми намерениями, переслал его Сталину. Якир, Тухачевский и другие товарищи были арестованы, а вслед за тем и уничтожены».

Эта версия по странному совпадению близка к утверждениям бывших приближенных Гитлера Шмидта и Шелленберга, укрывшихся на Западе не без участи я спецслужб держав-победительниц.

Сам факт направления Бенешем письма Сталину, как утверждают некоторые исследователи, сегодня можно считать установленным. Чехословацкий президент вроде бы подписал письмо в Кремль 8 мая 1937 года, а 24 мая состоялось постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о «заговоре в РККА», опиравшееся на материалы НКВД и личное послание Бенеша. К сожалению, сам текст этого послания до сих пор не найден. Молчат и наши, и чехословацкие архивы. Не опубликовано и постановление Политбюро, в котором должна была идти речь о планах военных заговорщиков свергнуть Сталина и советское правительство.

Не ясно также, можно ли верить чехословацкому посланнику в Берлине Мастному, сообщившему Бенешу о беседе с одним из германских представителей. На тайных переговорах между Берлином и Прагой в конце 1936 года граф Траунсмансдорф, объясняя проволочки в переговорном процессе, якобы поведал, что «действительной причиной решения канцлера (Гитлера. — Авт.) о переносе переговоров является его предположение, основывающееся на определенных сведениях, которые он получил из России, что там в скором времени возможен неожиданный переворот, который должен привести к устранению Сталина и Литвинова и установлению военной диктатуры».

Нет никаких гарантий, что чешский дипломат стал объектом целенаправленной дезинформации, притом необязательно немецкой разведки. Известно, что игру вели на «советском поле» и другие разведки, имевшие своих людей и в германском МИДе, и в гитлеровских спецслужбах. Нелишне напомнить, что Каганович в разговоре с Чуевым о судьбе Тухачевского обронил фразу, которую позднее он никогда не развивал.

ЧУЕВ: «Сейчас пишут, что показания выбиты из них чекистами».

КАГАНОВИЧ: «Дело не в показаниях, а в тех материалах, которые были до суда».

ЧУЕВ: «Но их подбросили немцы Сталину через Бенеша».

КАГАНОВИЧ: «Говорят, английская разведка. Но я допускаю, что он был заговорщиком. Тогда все могло быть».

Конечно, свидетельства старого Кагановича — тоже не истина в последней инстанции, но на некоторые мысли его воспоминания наводят. Передавали немцы Сталину материалы на Тухачевского или информация об этом целенаправленно распространялась после войны разведкой «третьей страны», например, британской?..

Решительный и волевой Тухачевский, имевший в войсках серьезный авторитет, встань он действительно на путь антиправительственного переворота, гипотетически мог представлять угрозу для Сталина. В отличие от партийных говорунов типа Бухарина и Зиновьева он был человеком действия, к тому же склонным к авантюризму, без чего перевороты редко бывают успешными. Со времен Гражданской войны было известно и о беспощадности этого военачальника, который без особых сантиментов относился к собственному народу. Он командовал в 1921 году войсками, подавлявшими Кронштадтский мятеж и восстание крестьян в Тамбовской губернии, широко использовал практику расстрела заложников, намеревался применить газовые атаки против непокорных крестьян.

Сохранилось любопытное указание Тухачевского начальнику штаба войск, боровшихся с тамбовскими повстанцами, от 8 июля 1921 года: «Немедленно взять из населения деревень, вблизи которых расположены важные мосты, не менее пяти заложников, коих в случае порчи моста надлежит немедленно расстреливать».

Еще как-то можно понять систему с заложниками на вражеской территории, практиковавшуюся в прошлые века. Но страшную жестокость будущего маршала по отношению к соотечественникам можно объяснить только безразличием к судьбе простого народа и карьеристскими побуждениями. Впрочем, первому поколению красных военачальников, сгинувших в 1930-е годы, национальное чувство не было присуще. Они, как и их политические лидеры, руководствовались меркой классовой целесообразности...

Бывший переводчик Гитлера Шмидт в своих воспоминаниях утверждал, что заговор военных в СССР не удался из-за промедления Тухачевского, который решил перед переворотом еще раз встретиться с немецкими генералами. Для этого представился удобный повод: Тухачевскому вновь поручили участвовать в церемонии коронации нового английского короля Георга VI, намеченной на 12 мая 1937 года. Это, по словам Шмидта, и привело к отсрочке переворота на три недели, которых хватило НКВД для завершения приготовлений к арестам руководителей военного заговора.

Утверждения некоторых авторов о возможности переворота в мае 1937 года выглядят весьма дискуссионно, если принять во внимание реальную внутриполитическую ситуацию в СССР весной 1937 года: после смерти Орджоникидзе в руководстве ВКП(б) не осталось оппонентов генсека, НКВД, во всяком случае его московский аппарат, уже находился под полным контролем ставленника Сталина Ежова, ввести в Москву несколько верных заговорщикам полков было невозможно при наркоме обороны Ворошилове и неослабном контроле Особого отдела НКВД за войсками. В самой столице располагались надежные части органов внутренних дел.

Отстранение от власти Сталина можно было провести годом раньше, когда НКВД возглавлял Ягода, отвечавший и за охрану Кремля. И если уж говорить об опоздании возможных заговорщиков, то опоздали не на три недели, а на год. И если они действительно решили действовать в мае 1937-го, то это говорит или об их крайнем авантюризме, или что кто-то неизвестный подталкивал их на заведомо самоубийственную акцию.

С причиной срыва второй поездки Тухачевского в Лондон, о которой писал Шмидт, многое неясно. Под надуманным, как считает большинство историков, предлогом — подготовки немецкой разведкой покушения на него — Политбюро приняло решение направить в Лондон заместителя наркома обороны В. Орлова.