Николай Загородный - Раскрытие тайны

«Победа» остановилась вблизи поворота, за большим каменным домом.

— Можете еще задержаться? — спросил Брагин шофера, наблюдая из-за угла стены за тем, как разворачивался и уходил «Москвич».

— Это даже интересно, — понимающе ответил тот и спросил: — Помощь не понадобится? — вытянув при этом свои тяжелые ручища.

Брагин усмехнулся и вышел из-за дома. Человек в сером пальто, подняв воротник и втянув голову, стоял под уличным фонарем и выжидательно смотрел в глубь улицы. У него больше не было желтого саквояжа.

Брагин сделал еще несколько шагов.

— Ваши документы?

Крупное лицо под зеленой шляпой дрогнуло от неожиданности.

— А ваши? — казалось, уже спокойно спросил человек в сером пальто и скользнул взглядом.

Брагин показал.

— Вот и мои, — проговорил тот, вынимая руку из-за борта пальто. В то же мгновенье в глазах у Брагина что-то сверкнуло, поплыли круги. Он пошатнулся. И снова удар в висок. Но теперь руки Брагина инстинктивно схватились за рукав серого пальто и потащили его за собой вниз на землю. Стало легче, под спиной была опора. Еще усилие, и он вывернется, но в этот момент человек в сером пальто, как брошенный мешок, свалился на сторону. У Брагина еще рябило в глазах, но он всё же видел грузную фигуру шофера такси, прижавшего коленом к земле его противника.

— Вот я и пригодился вам, товарищ пассажир, — весело сказал шофер, помогая одной рукой Брагину подняться. — Эй ты, скотина, становись на ноги, — продолжал он, схватив за воротник серое пальто.

— Вы, оказывается, Давид Моисеевич Добин, еще и драться умеете. Жаль, не знал раньше, — Брагин вынул при этом из кармана пальто пистолет. — Ну, а теперь идите и не оглядывайтесь…

— Постойте, подам машину, — раздался голос шофера, и через несколько минут «Победа» уже стояла у фонарного столба.

Шофер широко распахнул дверцу:

— Пожалуйста, бесплатно, хоть на край света такого клиента доставлю с удовольствием.

Через три квартала подъехали к маленькому старинному особнячку — городскому отделению милиции.

— Я больше не нужен? — спросил шофер и, услышав ответ Брагина, усмехнулся: — Так я подремлю пока на баранке…

— Нашли все-таки, товарищ майор? — живо спросил молоденький лейтенант, дежуривший по отделению, когда Брагин, пропустив впереди себя Добина, вошел в помещение. И вдруг лейтенант встревожился: — Что с вами, товарищ майор?

Пальто и шляпа на Брагине были измяты и, казалось, насквозь пропитаны грязью. Правый глаз закрыт багровым пятном, лицо в крови.

— Сопротивлялся? — не унимался лейтенант.

Он помог Брагину снять пальто, провел в соседнюю комнату к умывальнику.

— Я, как вы, гражданин Добин, догадываетесь, из соседней области и занимаюсь всей вашей компанией, — проговорил Брагин, снова появившись в комнате. — Для начала выкладывайте сперва то, что есть в карманах.

Майор сел за стол и прижал носовой платок к горевшему, затекшему синевой глазу. При его словах одутловатое лицо Добина побелело и только оттопыренные уши оставались иссиня-красными. Он медленно снял пальто, положил на стол висевший через плечо фотоаппарат «Зоркий», стал копаться в карманах. На столе появилась толстая пачка новеньких сторублевок, аккредитивы на двадцать пять тысяч рублей, квитанция сберегательной кассы, принявшей на хранение тридцать тысяч рублей облигаций трехпроцентного займа.

— Часы тоже снимать?

— Они тоже синтетические — из резины? — усмехнулся Брагин.

На стол были положены золотые часы с браслетом из плетеного золота.

— Всё, — сказал Добин, опустив руки.

— Вам долго верили, и напрасно. Придется на этот раз проверить… — А это что?

Брагин вынул из маленького часового кармана брюк сложенный вчетверо листочек, развернул его, стал читать вслух:

— «Принято мною на временное хранение от тов. Добина Д. Моисеевича семьдесят пять тысяч рублей наличными. Обязуюсь вернуть при первом требовании. А. Кульчинский».

— Кульчинский — хозяин «Москвича»? А в желтом саквояже были деньги — так надо понимать? Кто такой Кульчинский?

Добин опустил голову.

— Хорошо, разберемся, — бросил майор и, подойдя к дежурному лейтенанту, стал о чем-то с ним говорить. Лейтенант кинулся звонить по телефону.

— Да, да, срочно, пять минут времени, — кричал он.

Вскоре появилось двое сержантов.

— Ребята надежные, товарищ майор, — нашел нужным отрекомендовать пришедших лейтенант.

— А этот на ваше попечение. — Брагин указал рукой на Добина и, натянув на плечи чуть подсохшее у печки пальто, вышел с сержантами.

Снова тот же знакомый путь к сахарному заводу, снова тот же глинобитный дом под красной черепицей. Была уже поздняя ночь, по огни в доме горели. Окна были плотно занавешены. Пришлось сразу постучать. Ответа не последовало, свет в доме вдруг погас.

— Кульчинский, — закричал один из сержантов, — открывай!

Прошло еще несколько минут, и дверь открылась. На пороге появился тот самый тучный человек, который был за рулем «Москвича» в кожаном пальто. Сейчас он стоял в нижнем трикотажном белье и усиленно тер кулаками глаза.

— А-а-а, товарищ сержант, прошу, прошу, наверное с далекой дороги, — засуетился он.

— Да, да с далекой дороги, Семен Михайлович, — отвечал рослый сержант.

Вошли в просторную комнату.

— Садитесь, дорогие гости, садитесь, я сейчас, только оденусь…

— Не беспокойтесь, гражданин Кульчинский, мы не дамы, сперва выложите деньги по этой расписке, а потом уж будете одеваться. — Брагин передал Кульчинскому взятую у Добина расписку.

Хозяин дома еще больше растерялся. Он стоял с обвисшим животом, скрестив на нем волосатые руки, и, по-видимому, очень смутно представлял себе, что произошло.

— Время у нас ограничено, а размышлять вам, пожалуй, поздновато, — решительно сказал Брагин и добавил: — Приступим к обыску…

— Нет, зачем же, это недоразумение какое-то. Добин старый знакомый, попросил сделать одолжение, я сейчас… — Кульчинский подошел к стоявшему у окна большому, накрытому дорогим ковром сундуку, поднял крышку. — Вот деньги, товарищи, все до копейки…

В сундуке поверх каких-то узлов и свертков лежали разбросанные пачки сторублевых знаков. Там же лежал раскрытым и желтый саквояж.

— Пересчитывали? — усмехнулся майор. — Выкладывайте всё на стол, мы еще раз проверим, а вы, — Брагин обратился к рослому сержанту, — помогите хозяину дома одеться…

Деньги были пересчитаны и уложены в саквояж. Кульчинский стоял рядом в своем черном кожаном пальто. Его жена — пожилая полная женщина с растрепанными волосами, заливаясь слезами, сидела в углу за столом.