Федор Грецкий - Следы всегда остаются

— Я возвращался с шахты к себе домой. Было это около шести часов вечера. Смотрю, идет Каюков. Он тоже меня узнал. Поздоровались, закурили, я еще его спросил: «Куда это вы, Николай Максимович, путь держите?» — «На поселок» — отвечает. «А чего, спрашиваю, пешком?» — «Да, ничего, говорит, мне не привыкать». Постояли мы две-три минуты и разошлись. «Спешу, говорит, ребята ждут, боюсь, как бы не опоздать». Он пошел к поселку, а я домой. Прошел несколько метров, и тут меня «Москвич» осветил, вслед за Каюковым поехал, а потом какие-то мужчина и женщина встретились.

— А кто они?

— Не знаю. Он такой высокий в шинели, крепкий на вид, а на нее я и не обратил внимания. Они шли, о чем-то между собой разговаривали. Сегодня услышал про случай, и решил прийти к вам.

— Спасибо, Иван Петрович, вы сообщили ценные сведения. Но скажите, а вы не смогли бы узнать тех, кого вы встретили?

— Увижу — опознаю. Если нужно будет, вызовите, я всегда приду и помогу. Подумать только, напали на такого человека, — говорил он печально, пожимая руку следователя.

К концу дня Хохлов получил заключения экспертов. Судебномедицинский эксперт писал:

«Потеря сознания наступила в результате стягивания веревкой дыхательных путей. Огнестрельные ранения не смертельны. Побои и царапины на теле являются следами борьбы и самообороны».

Из научно-технического отдела областного управления милиции сообщили, что обнаруженные на месте преступления гильзы были выстреляны из пистолета, принадлежавшего Каюкову.

Положение осложнялось.

Но Хохлов теперь знал многое. На основании известного он представлял целую картину происшедшего трагического случая. «Каюков подъехал к перекрестку на самосвале… Затем он не поехал дальше, а пошел пешком. Встретился ему Люльков. Каюков поговорил с ним спокойно. Значит старший лейтенант, не предвидел нападения и не готовился к нему. Поговорив, он пошел быстрым шагом: ему ведь надо было торопиться, впереди семь километров пути, а времени почти не оставалось. Если Люлькову через несколько минут встретились мужчина и женщина, значит они были от Каюкова на расстоянии более ста метров. Надо было или бежать или уж очень быстро идти, чтобы догнать Каюкова. Если эти двое напали на старшего лейтенанта, мог ли он не услышать, как догоняют его запыхавшиеся люди? Подождите, подождите, — спохватился вдруг Хохлов, — а где же был в это время регулировщик? Почему никто не вспомнил о регулировщике? Он ведь должен был видеть все!»

Хохлов позвонил в автоинспекцию. Оттуда ответили, что в тот вечер на перекрестке стоял на посту сержант Дворянкин.

— Он о чем-нибудь докладывал вам?

— Нет. Правда, говорил, что за «Москвичом» каким-то гонялся.

— Не можете ли попросить, чтобы сержант Дворянкин пришел ко мне, — попросил Хохлов.

От волнения у него вспотели руки. Он взял чистый лист бумаги и вытер их. «Люльков говорил, что его осветил какой-то «Москвич». Значит можно считать факт почти установленным — в то время «Москвич» какой-то был».

Худой, тонкошеий сержант Дворянкин тщетно оправлял гимнастерку, она все также висела на нем, как на тонком бревнышке. Родом Дворянкин был, наверное, из Костромы, потому что окал со всей присущей костромичам аккуратностью.

— Поехал я на мотоцикле, когда было без десяти пять. Что-то подозрительным показалось мне, как «Москвич» свернул с дороги и погасил фары. Чего бы, думаю, на ночь глядя и в такую стужу. Не отдыхать же на травке. Наверное выпить решили, а потом, лихо им в душу, выпрутся на трассу да еще аварии наделают. Я и покатил на своем. Туда — а их и след простыл. Огляделся — нет. Потом, вижу, на трассу чуть сторонкой выкатили и подались в направлении перекрестка. А мой мотоцикл в это время заглох. Знаете, товарищ следователь, я давно говорю начальству, что надо б проверить машину…

— Так, так, — нетерпеливо перебил его жалобы Хохлов, — дальше что было.

Дворянкин обиженно посмотрел на следователя — дескать и этому нет дела до того, что машина стара и негодна.

— Дальше — еле завел. Пока выкатил на дорогу, а их и след простыл.

— Выстрелов вы не слышали?

Дворянкин вскинул беловолосую голову, задумался.

— Кажись, что-то было, — ответил он после продолжительного раздумья.

— Вы не обратили внимания?

— Леший его знает. Я подумал, может, выхлоп. Знаете, бывает, когда смесь не сгорает и рвется в глушителе…

— Знаю, — нетерпеливо произнес Хохлов. — Когда вы возвратились на перекресток, никто не шел со стороны поселка Сватовский?

— Не припомню, товарищ следователь. У нашего брата глаза все больше на машины направляются. А вот людей я и не замечал…

Дальнейшие расспросы ничего не дали. Но Хохлов был доволен и тем, что автомашина «Москвич» действительно была, что она вызывала подозрение, что факт этот можно считать установленным.

Внимание к этому факту возросло еще больше, когда из больницы, в которой лежал Каюков, принесли записки сиделки, специально дежурившей у койки пострадавшего. В одном месте она записала, что Каюков как-будто бы прошептал несколько слов: «свет… машина…».

— Кажется, все ясно. Нужно искать, кому принадлежала машина, — промолвил Хохлов.

Вечером в кабинете майора Минкина вновь собрались все те, кто занимался делом покушения на Каюкова.

— Давайте подведем итоги, — сказал Минкин, — что нами установлено за день.

Следователь Хохлов доложил о своих материалах и выводах. Майор слушал его внимательно. Ему нравилась неторопливая последовательность в изложении фактов, тщательный отбор всех деталей происшествия.

— Считаете ли вы, что покушение на Каюкова связано в какой-то мере с ограблением Шуваловой? — спросил Минкин.

— У меня нет таких данных, — ответил Хохлов.

— Хорошо, — сказал Минкин, обращаясь к начальнику поселкового отделения милиции. — Что у вас ?

— Нами установлено, — отвечал тот, — что в поселке шахты живут освободившиеся из мест заключения Гаврилов и Горлов. Оба судимы за разбои, между собой дружат, хотя и работают, но ведут сомнительный образ жизни. Часто выезжают по ночам на машине Борисова, жителя хутора Красного. По некоторым данным часы у Шуваловой сняли они.

— Что значит «по некоторым данным»? Излагайте факты.

— В клубе в день ограбления Шуваловой были Донченко и Елчанинов. Донченко тоже ранее был судим за хулиганство, но сейчас работает хорошо. Елчанинов — комсомолец и ни в чем плохом замечен не был. На шахте 4-3 проживает некий Мищенко. Ранее судим за кражу, прибыл по оргнабору. В ночь покушения на Каюкова в общежитии не ночевал…

— Что еще у кого есть? — нетерпеливо спросил Минкин.

Все молчали: никаких других данных ни у кого не было. Майор Минкин готов был полностью согласиться с Хохловым. Впечатление производили и сообщения о каких-то Гаврилове, Горлове и Борисове. Особенно Борисове: ведь он был владельцем легковой машины «Москвич». Надо, конечно, проверить все эти сообщения. Однако смущали некоторые обстоятельства покушения на Каюкова. Судебномедицинский эксперт и хирург больницы утверждают в один голос, что боролся Каюков с одним человеком, ловким и сильным. Один человек… А называют уже пятерых или шестерых, машину «Москвич», которая никак не могла пройти в балочку. Сотрудник комитета госбезопасности сообщил даже, что в этом районе скрывается какой-то разведчик и потребовал сообщить о всех подробностях покушения на Каюкова. «Эх, Каюков, Каюков, рассказал бы ты лучше сам».