Джон Армстронг - Украинский национализм. Факты и исследования

В то время как в Советской Украине занимались подавлением четко выраженного национализма, несколько иное развитие событий имело место в Западной Украине. В Польше крайне националистическая политика поляков, которые славились шовинизмом и когда находились под властью Австрийской империи, стала носить еще более угнетающий характер по отношению к украинцам с восстановлением польского национального государства. Как было выше отмечено, соглашение Петлюры с поляками вызвало глубокое недовольство украинцев в Галиции. Хотя большинство националистов пытались сгладить критику против Петлюры лично, особенно после его убийства в Париже в 1926 году, большинство западных украинцев не поддерживали эмигрантское правительство Украинской народной республики. Западноукраинцы, напротив, пытались найти собственные подходы к проблеме поддержания украинского уклада жизни в условиях притеснения не тоталитарными, но нетолерантными иностранными националистическими правительствами.

Одним из предпринятых шагов было формирование законно признанных партий, которые проводили избирательные кампании и посылали своих представителей в Польский сейм, где те пытались защищать интересы этой группы населения в рамках средств, разрешенных правительством. Этот вид политической деятельности наряду с широким разнообразием работы, нацеленной на развитие украинской культуры и поддержание национальной самобытности, поглощал усилия весьма значительной части западноукраинской интеллигенции в двадцатых и тридцатых годах. В частности, в эту деятельность было вовлечено большинство людей старшего поколения, которое выросло в относительно мирных и стабильных условиях австрийского правления, затем круги, близко связанные с грекокатолической церковью, и большинство людей либеральных профессий. Хотя и существовало несколько мелких партий, которые имели авторитарные наклонности, большая часть политических сил этого рода была сгруппирована в Украинском национальном демократическом объединении (Українське національне демократічне об'єднання – УНДО), которое было определенно демократическим по характеру, в его программе перемешались католическая, либеральная и социалистическая идеологии. Его усилия увенчивались весьма незначительным успехом – от периодов относительно удовлетворительного сотрудничества с поляками до ожесточенного бойкота со стороны невыносимо репрессивного режима. [28]

Некоторые западноукраинцы скоро отвергли путь подлаживания под польское правительство; в начале двадцатых они обратились к коммунизму, связав с ним надежды на удовлетворение и национальных чаяний, и социальных потребностей. Хотя экономическое положение галицких украинцев было не столь бедственно, как на востоке Украины до и после войны, они страдали от нехватки сельскохозяйственных площадей, от невысокой производительности сельского хозяйства и, прежде всего, от того факта, что огромное большинство административных и рабочих мест в городах, которые могли бы служить в будущем естественным полем приложения сил и способностей для их сыновей, были заняты поляками и евреями. На Волыни условия были намного хуже; вероятно, они были столь же плохи, как и экономические условия в пределах Советской Украины до 1930 года. Следовательно, для коммунистической пропаганды существовала широкая экономическая база. В обстоятельствах, в которых, похоже, складывался националистический украинский коммунистический режим в Киеве, эта пропаганда обратила усиленное внимание и на националистические элементы среди западноукраинцев. В результате две прокоммунистические организации – Украинская партия труда (Українська партія праці) и партия сельских тружеников (селянсько-робітнича партія – сельроб) – имели значительный успех, особенно на Волыни. С чисто националистической точки зрения более серьезным явилось то, что многих студентов, хребет нового поколения, которое должно было бы продолжать поддерживать национальную жизнь, привлекла коммунистическая программа. [29]

В то же самое время широкую поддержку получили крайние движения разного типа. Движение, которое известно у американских ученых как «интегральный национализм», возникло в Западной Европе на исходе XIX столетия, значительно раньше того, как коммунизм стал фактором какой-либо реальной политической важности. Общепризнано, что одним из первых выразителей этой идеологии был Шарль Морра, который вместе с группой крайних французских националистов и проповедников политической реакции основал «Аксьон франсэз» на рубеже столетий. Интегральный национализм никогда не пользовался особой привлекательностью во Франции или других западноевропейских странах, но в двадцатых годах в измененных формах он стал доминирующей силой в «недовольных» странах Центральной и Южной Европы.

Здесь он был элементом, который обеспечил идеологическую платформу для фашизма Муссолини и для подъема нацистской партии в Германии. Его влияние также сильно ощущалось в ультранационалистических партиях Польши, Венгрии, Румынии и Югославии. Поскольку интегральный национализм по определению скорее движение отдельных наций, чем универсальная идеология, и потому, что его сторонники отвергают систематические рациональные программы, трудно определить его точную природу. Следующие характеристики, однако, выделяются: 1) вера в нацию как высшую ценность, которой все другие должны быть подчинены, – по существу, тоталитарная концепция; 2) обращение к мистически постигаемым идеям сплоченности всех индивидуумов, составляющих нацию, обычно при условии, что биологические характеристики или необратимые результаты общего исторического развития сплавили их в одно органическое целое; 3) подчинение рациональной, аналитической мысли «интуитивно правильным» эмоциям; 4) выражение «национальной воли» харизматическим лидером и элитой националистических энтузиастов, организованных в единую партию; 5) прославления активного действия, войны и насилия как выражения высшей биологической живучести нации. [30]

В двадцатых годах эти концепции нашли отражение больше в европейской и меньше в американской мысли, даже если они не были открыто восприняты как политическая программа. Среди угнетенных наций Восточной Европы, где условия отличались от условий государств Центральной Европы и где новая идеология в конечном счете возобладала, новые идеи были с готовностью приняты, но в несколько измененной форме. Так было в Западной Украине в двадцатых годах, где две существенно отличных друг от друга группы подготовили почву для интегрального национализма [31]. Одна черпала свою силу из недовольства галицких солдат, которые вынесли на себе основную тяжесть борьбы украинцев за освобождение, ради того чтобы Польша зачислила их в граждан второго сорта. Наиболее активными были ветераны сечевых стрельцов, формирования, которым командовал полковник Эвген Коновалец в Восточной Украине. После краха Украинской народной республики эти части были расформированы в Галиции; многие из членов формирования объединились (в 1920 году) в нелегальную военизированную организацию, известную как Украинська вийськова организация – УВО. Во время ожесточенной борьбы с поляками в двадцатых годах с этой группой обращались жестко, ей отвечали актами насилия. По существу, однако, это была скорее военная оборонительная группа, нежели террористическое подполье.