Александр Карелин - Регистан где-то рядом (сборник)

– Жалко Степку Федько. Один из лучших наводчиков был в моей роте. – Старший лейтенант Дубровин горестно вздохнул. – В этом рейде уже одну «шестьдесятдвойку» потерял – подрыв на фугасе. Никто из экипажа не спасся. А теперь вот и Степан так пострадал. У меня каждый человек на счету. Где теперь замену брать?! Хорошими танкистами за один день не становятся.

Сергей бросил сигарету и тут же закурил новую. Было видно, что он искренне переживает за потерю своего бойца. Ему хотелось высказаться, это понимали остальные. Молча кивали головами и слушали наболевшее на душе:

– Сам я чуть более трех месяцев, как по замене из Союза приехал. 5 марта принял свою роту. А уже несколько похоронок родителям моих ребят написал. Теперь вот сразу на новых четверых писать. Поверьте, нет ничего горестнее, чем писать близким о гибели их сына, порой единственного в семье. Сам я родом с Урала, небольшой городок есть в Свердловской области. А заканчивал я танковое училище в Омске. Еще на стажировке были мы с однокурсниками в Аягузе, это в Казахстане городок. Самое смешное, я после распределения попал служить именно в этот Аягуз. Ох, и холодные зимы там, скажу вам! Мне кажется, я здесь эту жару лучше переношу, чем те холода. В январе меня перед Афганом отправили в отпуск, вместе с женой и дочерью гостили у моих родителей в Кушве. В феврале возвращаюсь в часть и узнаю ошеломляющие новости! Без меня проводились учения, бÓльшая часть офицеров вышла из строя – поморозилась, простудилась.

Несколько дней потом ходил проведывать офицеров в госпитале: один с пневмонией лежит, другой сильно руки обморозил, пришлось ему даже ампутировать пальцы на правой руке. Мой командир взвода, который остался за меня, тоже на больничном. Комбат и тот заболел. Тогда моя рота впервые действовала во втором эшелоне, но все равно ей досталось. Из батальона все ротные тогда оказались в госпитале, а командиры взводов – кто где. Одному коробка передач на палец упала, а она весит полторы тонны! Так этого офицера все равно через 4 дня вызвали на службу. Так что, если бы я не был в отпуске, то неизвестно, что меня ждало. Я эту историю своим родителям подробно описал. Теперь постоянно пишу, что здесь легче, чем в Аягузе служить. Пусть лишний раз не волнуются за меня. Ну, ладно, я пошел. Счастливо всем!

Дубровин бросил уже третью по счету сигарету, кивнул всем и побежал к своим танкистам.

– А мы слышали, вы, Лариса, тоже с Урала. Разведка нам доложила, – Сан Саныч пристально посмотрел на девушку, словно стараясь запомнить ее лицо.

Мороз улыбнулась, потом перевела взгляд с Невского на Тараборина и обратно:

– Знаю я эту разведку! Живо ему уши откручу. А родом я из небольшой деревеньки на Урале. Не скажу, в какой области, сами по карте ищите. Деревенька называется Хахатулька. Смешное название. Там до сих пор моя мама живет, она у меня дояркой работает. С детства помню, как она рано подымалась, чтобы на ферме коров подоить. Папа у меня был агрономом, он рано умер. Я тогда еще в школе училась, в соседней усадьбе была восьмилетка. Каждый день туда на велосипеде ездила, а зимой – на лыжах. Пять километров туда, пять обратно. Вот и выросла такой крепкой, – Лариса рассмеялась, обнажив ровный ряд зубов. Вблизи было видно, что она уже не молоденькая девушка.

Словно прочитав мысли Невского, Мороз продолжила:

– А лет мне уже много. 34 года в мае исполнилось, 8 числа. Так сказать, подарок родителям ко Дню Победы. Я знаю, что солдатики меня называют старой, случайно как-то услышала. Но я не обижаюсь. Свои года я никогда не скрывала. Не вижу в этом ничего зазорного. Для этих парнишек, которым по 18–20 лет я, конечно, кажусь взрослой. Да я и отношусь к ним по-матерински, правильнее, наверное, надо сказать – как старшая сестра. Вот и вас обоих я, наверное, старше.

– Ну, что ты, Лариса. Мне уже под сорок, – Сан Саныч даже приосанился, разгладил свои щегольские усики.

– А доктор молоденький, я вижу. Ладно, это не суть важно. На войне взрослеют быстро. Но я поняла здесь одну истину. Неправда, Афганистан не портит человека, не ожесточает. Но и не исправляет. Он только показывает, что человек такое есть. Что-то потянуло меня на задушевные разговоры, извините. Расстроилась из-за этого паренька. Он ведь от меня побежал прятаться, чтобы в туалет сходить. Когда взрыв прозвучал, я прямо вся одеревенела. А потом представила, как он там истекает кровью, побежала к нему. Откуда и прыть взялась.

– Ох, и смелая ты, Лариска! Я вот не рискнул сразу броситься, о минах подумал сначала. Надо будет твоему комбату намекнуть о награждении. Обязательно к нему подойду. Но ты рассказывай, нам с Санькой все интересно о тебе знать. Не часто видишь такую красивую женщину, да еще в боевом рейде. Так ведь, док?

Невский кивнул, достал новую сигарету, протянул пачку женщине. Она затянулась глубоко, потом продолжила:

– После окончания школы я наперекор матери поехала в областной центр. Как же, я уже взрослая! 15 лет. Устроилась в объединение «Красное знамя» – ткани гладила. Жила в общежитии. Позже поступила в медицинское училище, подрабатывала в больнице санитаркой. По окончанию учебы поставили меня операционной сестрой.

Мне всегда нравилась эта работа. Операционные сестры – своеобразная элита: редко кто бросает эту профессию. В этом деле нужно иметь силу воли: операция может длиться и сорок минут, и двенадцать часов. А мы не «размываемся» – не снимаем халата, перчаток до ее конца. Очень многому научилась я у заведующего травматологическим отделением Олега Ивановича Шишкина. Одержимый человек, доходил до всех тонкостей, плохо операций он не делал. И от сестер требовал, чтобы все время повышали квалификацию. Даже на операции разрешал обращаться к себе с вопросами.

Работать бы мне там и работать. Но вот неугомонный характер у меня – хочется всего попробовать.

Короче говоря, поступила я в Пермский педагогический институт, на факультет педагогики и психологии дошкольного воспитания. Захотелось посвятить свою жизнь работе с детьми. Жаль было, конечно, расставаться с медициной, с коллегами по работе. Но бросилась, как в омут с головой.

За годы учебы умудрилась побывать замужем, парень тоже учился в пединституте на факультете физического воспитания, боксер, мастер спорта. Родился у нас в 1973 году сынок Коленька. Он сейчас у моей мамы в деревне живет, десять годков уже стукнуло моей кровиночке. А с мужем мы развелись, когда сынку было 2 года. Пил он очень, мог и меня ударить, а сила у него огромная. Не жалею ни о чем.

Начала работать по специальности воспитателем в детском саду. Трудно было, конечно. Одна с маленьким сыном, денег еле-еле хватало на жизнь. И опять я решила круто поменять свою жизнь. Побывала в военкомате. Немного поучилась и – превратилась в прапорщика Советской армии. Вот уже восемь лет служу в армии. Вернулась опять в медицину. Теперь фельдшер. Конечно, стало полегче. Жильем всегда обеспечивают, кормят, одевают. Так что благодарна нашей родной армии.