Александр Андреев - Степан Бандера в поисках Богдана Великого

В апреле 1940 года на Большом Сборе Революционного ОУН утвержденный проводником Степан Бандера заявил:

«После смерти славной памяти вождя Евгения Коновальца узкий провод ОУН провозгласил главой ПУН и вождем националистического движения полковника Андрея Мельника, исполняя «завещание» Коновальца. «Узкий провод» – это самозваная выдумка. «Завещания» Коновальца в письменном виде нет, его устно передал один из членов Узкого провода. Необходимо очистить ОУН от предателей и вредителей!»

Съезд РП ОУН(Б) утвердил желто-синий флаг Украины и желто-красно-черный флаг ОУН(Р). Через несколько месяцев все оуновцы читали крик души Степана Бандеры – его письмо Андрею Мельнику 10 августа 1940 года – и полностью соглашались со своим революционным проводником:

«Для меня становится очевидно: Провод не функционирует, загрязнение общеизвестное. Барановскиада.

Состояние провода такое, что нет и надежды, чтобы он хорошо руководил делом. Это ведь переломное время. Совершенно новая ситуация. А от Провода никакого плана, никакой инструкции, инициативы, хотя Барановский имел техническую возможность поруководить всем. Назначенный Вами организационный референт не только не имеет ни какого плана дальнейшей работы, но цинично предлагает краевому проводнику распустить ОУН на родной земле.

Я должен был выступить с инициативой упорядочить дела Провода. Я не думал про особый пост. Пост для меня – это, прежде всего ответственность и возможность работы.

Ваши решения как главы ПУНа говорили однозначно: Так, как есть, так должно быть, так будет! Так хочу и приказываю! А попытки обратить внимание, что такое решение неправильное и будет вредным, Вы не стали слушать. Вы не хотели даже слышать ни одного замечания, говоря отстраненно, что «Глава ПУНа уже принял решение». Рим сказал – дело закрыто.

Все должно было оставаться по-старому, то есть в руках Сенника и Барановского осталось бы фактическое руководство Организации. И дальше бы в верхних кругах Организации господствовала бы атмосфера лжи, лицемерия, наговоров, фальши и недоверия, а вместо руководства творческой инициативой – игра и поза. Революция и дальше должна была остаться без здорового, ответственного Провода. Этого мы не могли допустить. Очень тяжелое время и чересчур решающий этап, чтобы в руководстве Провода был непорядок.

10 февраля 1940 года мы оставили слова и взялись за дело. Образованный Революционный Провод ОУН на инициативном совете отвернулся от клики в ПУНе и сам начал руководить действующими членами и отделениями ОУН. Мы не имели тогда ничего, что дают возможности официального Провода, ни свободы в работе с членами Организации, ни средств, которые были не в наших руках, ни той внешней позиции, которую благодаря долголетней борьбе заработала себе ОУН, а возможность использовать это имея, прежде всего, официальный Провод. За то мы имели на своей стороне правду, чистое дело, веру и несломленное решение довести дело до успешного конца. И прежде всего между нами были только люди действия, и полное доверие членов Организации. Попытки Сеника и Барановского воспользоваться своими официальными полномочиями на нашей территории против Революционного Провода были безуспешны.

Мы осуществили только половину наших инициатив. Мы успели сосредоточить Организацию на важнейших теперь делах, вывели деятельность Организации на родных землях на новую дорогу. Начали и открыли новые, необходимые теперь, участки работы. Парализовали чужие национализму тенденции во внутренней политике и попытки навязать их Организации. Реальными достижениями закрепили теперешнюю политику Организации. Во внешней политике мы нашли новые средства реализовать главные ее направления. До конца фактически обезвредили нездоровое влияние клики на дела ОУН.

Зато ничего не вышло из намерений даже силой неопровержимых фактов присоединить Вас, пан полковник, к делу оздоровления внутренних проблем. Надежды, что Вы все-таки станете настоящим Проводником, что вместо того, чтобы прикрывать своим именем клику, станете во главе нашей борьбы – не оправдались.

Поездка к Вам Кравцова, предложения Стецько были безуспешны, а мне аж выдающийся революционер из римских кафе прочитал Ваше письмо, что «меня будет судить главный Ревтрибунал за то, что я совершил действия, нанесшие существенный вред ОУН».

Почему Вы собираетесь наш почин спасти Организацию от вредителей «с огромной решительностью ликвидировать в корне»?

Почему на сегодняшний день Барановский и Сеник диктуют Вам каждое решение? Чем они оба держат Вас в руках? Почему Вы отбрасываете ту силу, которая хочет помочь Вам в уничтожении этой мафии?

Не принуждайте нас раскрывать перед всей Организацией этой кошмарной правды, которая есть в ПУН и вокруг Вас. Хватит толерантничать, чтобы люди шли на смерть, а одновременно на самом верху господствовало предательство, позерство, фальшь и лицемерие. Чаша наполнена! Хватит!

Вы не сделали ничего, чтобы полное доверие и преданность Вам базировались на внутреннем признании Ваших руководящих способностей. Вы имели официальный пост, устав и традиции, оставшиеся после покойного светлой памяти Вождя, и этого Вам хватило.

Так не могло быть. Даже сам Христос не только говорил: «Я Божий сын и поэтому верьте и слушайте меня!», но и учил и творил дела-чуда, а потом на их основании требовал веры.

Славной памяти вождь никогда не полагался только на свою исключительную компетенцию, не заслонялся авторитетом или монократическим принципом, не оперировал формалистикой, а все-таки и в значительной мере за это все его признавали.

Вы, пан полковник, окопались за уставными нормами и формальностями, а не вышли на открытое поле добывать себе все новые и более сильные позиции своими делами Проводника.

Все это были Ваша воля, Ваш выбор. Но дело далеко не исключительно Ваше. Мы не могли допустить лавину камней на судьбу революции, это было бы преступлением с нашей стороны. Мы должны были сделать все, чтобы локализовать это лихо, чтобы за то, что дороги Ваша и революции расходятся, понесли потери Вы, а не Организация.

Мы не хотели войны с Вами, ждали четыре месяца, а Вы перехватили инициативу. Мы вели всю деятельность ОУН и держали позиции на внешних фронтах, а Вы в это время пробовали нас ликвидировать. Эти попытки мы только парализовали.

Вам не удалось нас уничтожить, и немного сил мы потеряли, чтобы этого не допустить.

Прочь вредителей, прочь измену революции, прочь всех тех, которые не дают Организации отряхнуться от всякой погани. Должен быть порядок, должна быть правда, должна быть настоящая работа и борьба!

Чувство нашей национальной чести не дает нам втягивать в наши внутренние дела чужих, даже лучших товарищей. Ваши «послы» говорят в Италии про наш конфликт ложь, чтобы нас дискредитировать, и итальянские товарищи предлагают быть посредниками в этом споре. Люди, где ваш стыд?!