Александр Осокин - Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

37. Автор полагает, что 22 июня Сталин не находился в шоковом состоянии, как об этом пишут большинство историков и литераторов, а был вполне дееспособен. Об этом свидетельствует правка вождя на присланном ему из ТАСС проекте Сводки Главного командования о боях за 22 июня. Это единственный за тот день документ со следами руки Сталина, который удалось обнаружить автору. Впервые он был опубликован без каких-либо комментариев в сборнике «Сталин. Июнь 1941 – май 1945» [79. С. 35]. В газете «Правда» за 23 июня 1941 г. указанная «Сводка…» была напечатана уже с учетом сталинской правки. Тем большее удивление вызывает отсутствие подписи Сталина и правки, сделанной его рукой, на важнейших документах начала войны – Директивах № 1, 2 и 3 и Указах о мобилизации и военном положении. Наиболее вероятная причина этого – отсутствие в эти дни Сталина в Москве, из-за чего все секретные документы в этот день попасть к нему не могли, а несекретный текст этой Сводки был передан из ТАСС обычным телеграфом (Кн. 3, с. 522–527).

38. Автором высказано предположение о том, что поездка к Сталину на дачу в конце июня 1941 г., о которой упоминают Молотов, Микоян и Берия, имела место, но не на ближнюю дачу в Кунцево, а на дальнюю – в Сочи. Видимо, они не ездили, а летали туда 29–30 июня (во время двухдневного перерыва в приеме посетителей в кремлевском кабинете вождя), захватив с собой от НКО Жукова. Привезенный ими Сталину проект «Директивы Совнаркома и ЦК партийным и советским организациям…» был там же подписан и послужил основой для текста речи Сталина 3 июля. Там же они высказали идею немедленно создать ГКО во главе с вождем и передать ему всю полноту власти в стране. Под диктовку Сталина Маленков написал текст «Образование ГКО», который за подписями Сталина и Калинина был опубликован во всех газетах 1 июля (его увезли самолетом в Москву на следующее утро после подписания). Там же была организована запись выступления вождя на магнитную пленку для трансляции по радио. Молотов привез эту пленку самолетом, вернувшись в Москву 1 июля (Кн. 1, с. 32; кн. 2, с. 149–164; кн. 3, с. 433–480).

39. Автором обнаружены в РГАСПИ и впервые опубликованы письма Молотову, датированные 1 июля 1941 г., от его жены и дочери, которые в тот день уезжали в эвакуацию. В этих письмах они сожалеют, что не сумели с ним даже попрощаться, что тоже говорит об отсутствии Молотова в Москве с 28 июня до 16.40 1 июля 1941 г. (Кн. 2, с. 160–164).

40. Установлено, что на четырех оперативных сводках Генштаба за 29 и 30 июня подпись Жукова имеется только на одной – в 8.00 29 июня. Следующие три сводки подписаны Соколовским, и лишь с 8.00 1 июля 1941 г. снова появляется подпись Жукова [15. C. 40–48]. Это свидетельствует о том, что 29–30 июня 1941 г. Жукова не было в Москве. Значит, не исключено, что он летал к Сталину в Сочи вместе с членами Политбюро (Кн. 2, с. 160–164).

41. Автором высказаны и обоснованы предположения о том, что Яков Джугашвили, старший сын Сталина, не попал в плен, а был интернирован утром 22 июня 1941 г. на немецкой территории, где оказался при осуществлении Великой транспортной операции (Кн. 1, с. 64–65 Фотоприложения; кн. 2, с. 327–408, с. 1 – 31 Фотоприложения).

42. Автором высказано предположение о том, что гауптштурмфюрер СС Шульце, привезший Якова в Заксенхаузен, а после его гибели там руководивший Особой комиссией РСХА, которая разбиралась с ее причинами, – не кто иной, как Рихард Шульце, адъютант Гитлера, который 28 сентября 1939 г. был сфотографирован рядом со Сталиным при подписании Договора о дружбе и границе (Кн. 2, с. 409–429).

43. Автором обнаружены в АВП РФ и впервые опубликованы 20–21 июля 2011 г. в газете «МК» документы об обмене в июле 1941 г. сотрудников германского посольства в Москве на сотрудников советского посольства в Берлине и членов колонии советских представителей в Германии и странах – ее союзниках. Впервые названа наиболее вероятная дата окончания обмена – раннее утро 19 июля, cовпадаюшая с первыми сообщениями германской и мировой прессы о пленении Якова Джугашвили – старшего сына Сталина. В связи с этим автор предполагает, что известное письмо отцу Яков написал 19 июля 1941 г. и передал через бывшего посла СССР в Берлине Деканозова, который возвратился в Москву в тот же день (сообщение о возвращении 19 июля Деканозова в Москву найдено автором в газете «Правда» от 20 июля 1941 г.). Позднее в немецких листовках неоднократно печаталось факсимиле этого письма с указанием, что оно передано отцу дипломатическим путем (Кн. 2, с. 401–409; кн. 3, с. 528–569).

44. Автором изложена новая версия о причинах потопления 30 января 1945 г. немецкого лайнера «Вильгельм Густлофф». Вероятно, на нем из Готенхафена должен был после начала наступления на Кенигсберг (13 января) вывозиться доставленный из Кенигсберга «Восточный архив» гауляйтера Эриха Коха, в котором хранились основные документы о тайных связях и контактах рейхсвера и вермахта с РККА, НСДАП с ВКП(б), высшего руководства Третьего рейха и СССР, в том числе Сталина и Гитлера, а кроме того документы двух восточных ставок фюрера – «Вольфшанце» и «Вервольф». Поэтому командир подводной лодки С-13 капитан третьего ранга А. И. Маринеско, скорее всего, по тайному указанию высшего руководства страны получил приказ командования потопить конкретное судно – «Вильгельм Густлофф» и дежурил у выхода из Данцигской бухты с 13 по 30 января (Кн. 2, с. 451–515).

45. Остается неизвестным, когда Сталин принял столь невероятное решение – 24 июня 1945 г., стоя на трибуне Мавзолея, или раньше (ведь «не при параде» пришел он в тот день на Парад Победы), – но после этого счастливейшего события и величайшего праздника для всего советского народа в течение 20 лет Парад Победы не повторялся. В «Правде» за 24 декабря 1947 г. автором обнаружено сообщение «В Президиуме Верховного Совета СССР» от 23 декабря о переносе дня отдыха с 9 мая на 1 января. После этого до 1965 года любимый праздник нашего народа День 9 мая перестал быть государственным праздником и нерабочим днем (Кн. 2, с. 437–440; кн. 3, с. 654).

Зафиксирован и еще один поразительный и никем не объясненный факт. До сих пор не опубликовано ни одного фото, сделанного на двух торжественных приемах в Кремле в честь Победы 24 мая и 25 июня 1945 г. Сталин, осознавая, какую роль сыграл он в катастрофе первых дней войны, и понимая, видимо, что в этой войне победил не он, а народ, не хотел лишний раз напоминать стране о великой победе и лишний раз давать людям повод для размышлений обо всем произошедшем.

Так что Великой тайной Великой Отечественной войны автор считает роковые ошибки вождя не только в первые дни вероломного нападения Германии, но и в течение предшествующих двух лет удивившей весь мир дружбы с заклятым врагом. Потому-то вождь больше всего боялся своего народа – победителя и благодарил его за терпение в своем известном тосте на приеме в Кремле 24 мая 1945 г. (Кн. 1, с. 362–364; кн. 2, с. 437–440, с. 78 Фотоприложения).