Николай Стариков - Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года)

Радек:Подтверждаю.

Вышинский:Расскажите коротко о вашей прошлой троцкистской деятельности.

Радек:Во время партийной борьбы в 1923 году я примкнул к троцкистской оппозиции, принадлежал к ней и ее руководству до момента ссылки в январе 1928 года. В ссылке оставался на позиции Троцкого до момента подачи заявления в ЦК ВКП(б) в июле 1929 года. Все это время я принадлежал к политическому центру троцкистской организации.

– Из дальнейших показаний Радека выясняется, что в партию он вернулся двурушником; вскоре после возвращения из ссылки Радек восстановил свои троцкистские связи и по коренным вопросам политики продолжал придерживаться троцкистских взглядов.

—

Вышинский:С кем из троцкистов вы сохранили связь?

Радек:Я был связан дружбой с Мрачковским, был связан старой дружбой с И. Н. Смирновым, связан с Дрейцером, с его ближайшим помощником Гаевским, не говоря уже о моих старых личных друзьях, с которыми я был связан, – с Пятаковым, Преображенским, Смилгой, Серебряковым.

Вышинский:Это было в 1930–31 гг.?

Радек:Да, это было в 1930 и 1931 гг. Уже тогда, в 1931 году, я переоценивал силу сопротивления кулачества, испугался затруднений и стал, таким образом, отражением враждебных пролетариату сил.

Вышинский:Когда вы узнали о существовании и деятельности объединенного центра?

Радек:Я узнал о возникновении его в ноябре 1932 года.

Вышинский:От кого?

Радек:Предварительно о том, что готовится, я узнал из письма Троцкого ко мне в феврале – марте 1932 года. О самом факте возникновения организации я узнал от Мрачковского в ноябре 1932 года,

Вышинский:Что же Троцкий вам тогда писал?

Радек:Троцкий сообщал, что сведения, какими он располагает, приводят к выводу, что я убедился в его правоте в том, что без реализации троцкистских требований политика упрется в тупик. Далее Троцкий писал, что, так как он знает меня, как активного человека, он убежден, что я вернусь к борьбе.

Вышинский:Что же, Троцкий призывал вас к борьбе?

Радек:В конце письма Троцкий, примерно, говорил: «Вы должны учесть опыт предыдущего периода и понимать, что нет у вас возврата к старому, что борьба вошла в новый фазис и что новое в этом фазисе состоит в том, что или мы будем уничтожены совместно с Советским Союзом, или надо поставить вопрос об устранении руководства». Слово террор не было брошено, но когда я прочел «устранение руководства», то мне стало ясно, о чем Троцкий думает.

Вышинский:Как вы приняли это письмо?

Радек:Троцкий сообщал, что не только троцкисты, но и зиновьевцы решили вернуться к борьбе и что ведутся переговоры об объединении. Я не дал никакого ответа, считая, что тут нужно продумать до конца. Приблизительно к концу сентября или октября 1932 года я принял решение о возвращении на путь борьбы.

Произошел разговор между мною и Мрачковским, которому я сказал: «Я решил итти с вами совместно». В свою очередь, я спросил его, как они себе представляют борьбу и как далеко продвинулось дело сближения с зиновьевцами.

Вышинский:Что вам ответил Мрачковский?

Радек:Он ответил совершенно определенно, что борьба вошла в террористическую фазу и для реализации этой тактики мы теперь объединились с зиновьевцами и возьмемся за подготовительную работу.

Вышинский:Какую подготовительную работу?

Радек:Ясно, что раз новым положением был террор, то подготовительная работа должна была заключаться в собирании и создании террористических кадров. После Мрачковский мне сказал, что так как борьба предстоит очень острая и жертвы будут громадные, то мы бы хотели сохранить известные кадры на случай поражения, т. е. на случай ареста, и сказал, что «поэтому мы тебя и не ввели в первый центр». Говорил он это обо мне, Пятакове и Серебрякове.

Вышинский:Известно ли вам было от Мрачковского о подготовке террористических актов против руководителей партии и правительства?

Радек:В апреле 1933 года Мрачковский меня запросил, не могу ли я ему назвать среди троцкистов человека, который взялся бы за организацию террористической группы в Ленинграде.

Вышинский:Против кого?

Радек:Против Кирова, понятно.

Вышинский:И что же?

Радек:Я ему назвал такого человека.

Вышинский:Кто это?

Радек:Пригожин.

Вышинский:Это было в апреле 1933 года?

Радек:Да.

Вышинский:А когда был убит Киров?

Радек:Киров был убит в декабре 1934 года.

Вышинский:Следовательно, за много месяцев до этого злодейского преступления вам, Радеку, было известно, что троцкисты готовят убийство Кирова?

Радек:Мрачковский мне тогда сказал, что в Ленинграде зиновьевцы готовят покушение, и я совершенно ясно знал, что дело идет о Кирове.

– На вопрос тов. Вышинского, – знал ли подсудимый, кто был руководителем террористической группы зиновьевцев в Москве, – Радек отвечает:

– Это я узнал от Дрейцера. Дрейцер сказал мне: «Общее руководство у Бакаева по линии зиновьевцев, как у Мрачковского – в нашей организации троцкистов. В Москве руководит Рейнгольд».

–

Вышинский:Таким образом, вы были полностью осведомлены о деятельности этих террористических групп?

Радек:Конечно, как член центра, я был полностью осведомлен.

Вышинский:И вы были осведомлены о том, что идет практическая подготовка убийств?

Радек:О практической подготовке, собирании кадров, организации этих кадров, обучении этих кадров я знал, как соучастник троцкистско-зиновьевского блока, от начала его возникновения.

Вышинский:В том числе и как соучастник террористических актов, одним из которых явилось убийство Кирова?

Радек:В том числе и террористических актов, одним из которых явилось убийство Кирова.

Вышинский:Таким образом, можно считать установленным, что вы о терроре узнали от Мрачковского?

Радек:Да.

Вышинский:Это было до того, как вы получили письмо от Троцкого?

Радек:Это было после получения письма от Троцкого. Письмо от Троцкого было получено в феврале или марте 1932 года.

Вышинский:Если правильно говорят материалы предварительного следствия, то весною 1932 года вы были в Женеве?

Радек:Да.

Вышинский:В Женеве вы встречались с кем-либо и говорили на подобного рода темы?

Радек:В Женеве единственным троцкистом, с которым я имел встречу, был В. Ромм. Он мне привез письмо от Троцкого.