Гленн Гринвальд - Негде спрятаться. Эдвард Сноуден и зоркий глаз Дядюшки Сэма

Файлы, связанные с COINTELPRO, подтверждают, что ФБР следило за политическими группами и отдельными людьми, которые, по его мнению, распространяли опасные антиправительственные убеждения. Среди этих групп были Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения, Движение за гражданские права негров, социалистические и коммунистические организации, антивоенные демонстранты и различные группы, придерживающиеся правых взглядов. Бюро направило в них своих агентов, которые, среди прочего, пытались манипулировать членами групп и вынудить их совершить преступление, чтобы ФБР могло арестовать и осудить их.

ФБР удалось убедить New York Times не публиковать документы и даже вернуть их, но Washington Post все же выпустил на основе этих документов ряд статей. Их раскрытие привело к созыву комиссии Чёрча – отдельной комиссии Сената Соединенных Штатов по изучению правительственных операций в области разведывательной деятельности, которая сделала следующий вывод:

[В течение пятнадцати лет] бюро проводило изощренную операцию, которая напрямую нарушает Первую поправку к Конституции США о свободе слова и собраний; теоретически идея заключалась в том, что предотвращение роста преступных групп и распространения опасных идей может защитить национальную безопасность и предупредить насилие.

Даже если бы все подозреваемые были вовлечены в преступную активность, все равно многие из использованных техник являются неприемлемыми для демократического общества. Однако COINTELPRO пошла дальше. Основной предпосылкой использования данной программы было то, что органы правопорядка обязаны делать все необходимое для того, чтобы бороться с предполагаемой угрозой существующему социальному и политическому строю.

В одной из служебных записок о COINTELPRO объясняется, что «паранойя», посеянная среди антивоенных активистов, заставляет их верить в то, что «за каждым почтовым ящиком сидит агент ФБР». Таким образом, диссиденты, убежденные в том, что за ними постоянно наблюдают, в страхе откажутся от активных действий.

Неудивительно, что эта тактика сработала. В документальном фильме под названием «1971» несколько активистов рассказывают, что во времена ФБР Гувера движение по защите прав человека было «наполнено» агентами, которые приходили на встречи и обо всем докладывали своему начальству. Слежка была повсюду. Она затрудняла рост и развитие организации.

В то время наиболее крепкие организации Вашингтона понимали, что существует правительственная слежка и что вне зависимости от того, как используются полученные данные, она усмиряет оппозицию. В марте 1975 года в передовице Washington Post была опубликована статья об этой угнетающей динамике:

ФБР никогда не заботилось об отравляющем эффекте своих разведывательных операций, а особенно о том, какое воздействие они оказывают на анонимных информаторов, демократичные процессы и свободу слова. Но должно быть очевидно, что обсуждения и споры в отношении политики государства прекращаются, как только становится известно, что замаскированный «большой брат» подслушивает и докладывает всю информацию властям.

Программа COINTELPRO была далеко не единственным нарушением, обнаруженным комиссией Чёрча. В окончательном отчете она сообщает о том, что «с 1947 по 1975 год по секретному соглашению с тремя телеграфными компаниями Агентство национальной безопасности получило в свое распоряжение миллионы телеграмм, отправленных в Соединенные Штаты, из Соединенных Штатов или пересылаемых внутри страны». Более того, во время операции ЦРУ под названием CHAOS (1967–1973) «в компьютерную систему ЦРУ были занесены приблизительно 300 000 людей, велись дела примерно на 7200 американцев и на более чем 100 организованных групп».

Кроме того, «в период с середины 1960-х по 1971 год Военная разведка США следила приблизительно за 100 000 американцев», а также за примерно 11 000 отдельных людей и групп, состоящих на учете в Федеральной налоговой службе – «по причинам, скорее, политическим, нежели налоговым». Вдобавок к этому ЦРУ использовало подслушивающие телефонные устройства, чтобы обнаружить уязвимые стороны подозреваемых, такие как сексуальные связи, которые затем можно было бы использовать для их «нейтрализации».

Описанные выше случаи не являются чем-то из ряда вон выходящим. Например, в документах эры Буша, полученных Американским союзом защиты гражданских свобод, были обнаружены «новые подробности организованной Пентагоном слежки за теми, кто высказывается против войны в Ираке, включая квакеров и студенческие группы». Пентагон «следил за мирными протестантами, собирая и сохраняя информацию о них в военной базе по борьбе с терроризмом». Американский союз защиты гражданских свобод отмечает, что в одном из документов «с пометкой “потенциальная террористическая деятельность”» в списке событий было указано ралли в городе Акрон (Огайо), проходившее под девизом «Прекратите войну сейчас!»

Доказательства свидетельствуют в пользу того, что уверения правительства, будто слежка направлена только на тех, «кто сделал что-то плохое», не могут принести нам комфорта, поскольку государство автоматически понимает под этим любое действие, которое ставит под сомнение его власть.

История показывает, что тем, кто находится у власти, слишком трудно сопротивляться искушению объявить своих политических оппонентов «угрозой национальной безопасности» или даже «террористами». За последнее десятилетие правительство, вторя деятельности Гувера и ФБР, присвоило такие ярлыки защитникам окружающей среды, многочисленным группам оппозиционеров правого толка, антивоенным активистам и ассоциациям, борющимся за права палестинцев. Некоторые из этих людей действительно представляют угрозу национальной безопасности, но не вызывает сомнения, что большинство из них совершенно безобидны и виновны только в том, что придерживаются оппозиционных взглядов. Несмотря на это, перечисленные выше группы постоянно становятся мишенью для операций слежения со стороны АНБ и его партнеров.

После того как британские власти задержали моего партнера Дэвида Миранду в аэропорту Хитроу под предлогом выполнения «антитеррористического закона», не вызывает сомнения тот факт, что правительство Великобритании приравнивает мои работы, посвященные разведывательным операциям и слежке, к терроризму. Так, целью публикации документов Сноудена «является оказание влияния на правительство. Раскрытие архива Сноудена было сделано по политическим или идеологическим соображениям. И поэтому оно попадает под определение терроризма». Это простое заявление связывает угрозу интересам властей и терроризм.