Наталья Беспалова - Британская империя

В ответ на это жалобное послание Рэли решил отправить в Виргинию новых колонистов и более предприимчивого лидера. Но он не смог заняться этим сразу. Как раз тогда давно напряженные отношения с Испанией перешли наконец в стадию открытого конфликта, Френсис Дрейк начал готовить грандиозный пиратский рейд по испанским колониям, а в столице обнаружился католический заговор в пользу Марии Стюарт. Сам Рэли возглавил нападение на испанскую эскадру близ Ньюфаундленда, словом, на какое-то время всем стало не до скромной колонии Виргиния. К счастью для губернатора Лейна, адмирал Дрейк решил проведать его на обратном пути из своего рейда. Видимо, он нашел положение колонистов и в самом деле плачевным. Поселенцев Роанока снабдили некоторым количеством припасов и решили оставить им на всякий случай несколько небольших судов. Но эскадра Дрейка еще не успела отчалить, как разыгравшийся шторм унес эти суда в море вместе с находившимися на них припасами. После этого адмирал счел необходимым снять поселение. 27 июля 1586 года первые колонисты Роанок возвратились на родину в весьма печальном настроении. Привезенные Хэрриотом табак и картофель вряд ли могли бы утешить сэра Уолтера в этой неудаче, но к тому времени он уже отправил в Роанок Гренвилла. Тот разминулся с эскадрой Дрейка в Атлантике и прибыл на место прежде, чем неудачливые колонисты сошли на английский берег.

Ричард Гренвилл крайне удивился, когда не обнаружил на месте поселения ни одного англичанина. В этом было некое предзнаменование печальной судьбы колонии, но тогда капитан решил, что колонисты просто зачем-то отправились в глубь страны и рано или поздно вернутся. Он оставил на острове запас продовольствия под охраной 15 человек и вновь покинул Роанок.

Гренвилл вернулся сюда в третий раз год спустя и привез 117 новых колонистов. Нового губернатора звали Джон Уайт, но исследователи не вполне уверены в том, что это был тот самый Уайт, что был художником и картографом первой колонии. Но Гренвилл снова не застал на острове никого из тех, кого на нем оставил. Обратимся к воспоминаниям губернатора: «Июля двадцать второго числа мы благополучно прибыли в Хатораск, где наш флагманский корабль и пинасса бросили якорь. Губернатор в сопровождении сорока лучших людей своих перешел на пинассу, намереваясь немедленно отправиться к Роаноку, где надеялся отыскать тех пятнадцать англичан, кои были оставлены на острове сэром Ричардом Гренвиллом год назад.

Однако сей же час, как наша пинасса отчалила от флагманского корабля, джентльмен, что был ответствен за возвращение в Англию, заручился поддержкой Фернандо и воззвал к матросам на пинассе, требуя от них при возвращении за следующей партией не брать на борт первых сорок колонистов, но оставить их на острове, исключая губернатора и еще двух или трех человек по его усмотрению, ибо лето на исходе и нигде в другом месте он высаживать колонистов на берег не будет. И тогда слова капитана убедили всех матросов как на пинассе, так и на судне, и увещевания губернатора не помогли, и, не тратя времени на споры, он направился на Роанок, дабы тем же вечером, на заходе солнца, сойти на берег в том самом месте, где были оставлены 15 наших соотечественников, но не нашел никого из них, не нашел никаких свидетельств их присутствия там, если не считать того, что мы нашли кости одного из тех пятнадцати, убитого дикарями задолго до нас.

Июля 23 числа губернатор с несколькими своими людьми прошел к северной оконечности острова, где стоял форт капитана Ральфа Лейна со всем необходимым оснащением и в окрестностях коего располагались приличные жилые дома, построенные год назад. Там мы мыслили разузнать что-нибудь о наших людях или же найти какие-либо следы их пребывания, но, когда пришли туда, мы обнаружили, что форт разрушен до основания, зато все дома целы и невредимы, разве что их нижние комнаты и развалины форта заросли побегами дынь, и тогда мы вернулись к своим, больше не чая увидеть кого-либо из тех пятнадцати в живых.

В тот же день мною был отдан приказ, чтобы все до последнего человека отправились на починку домов, кои мы нашли нетронутыми, а также начали строить новые коттеджи в количестве, потребном для поселения».

Судьба пропавших четырнадцати человек так и осталась неизвестной, а пятнадцатого не радовала, тем не менее поселенцы смотрели в будущее не без оптимизма. Форма правления колонии была новой, губернатору помогали 12 советников, каждому колонисту предоставлялся в Виргинии солидный земельный надел, что должно было стимулировать земледелие и создать наконец прочную основу для дальнейшей колонизации. Припасов на этот раз взяли больше. Но, учитывая непростую обстановку, которую застали на месте, решили, что губернатор Уайт препоручит управление своим советникам, а сам вернется вместе с Гренвиллом в Англию, чтобы привезти больше припасов и новых поселенцев.

Еще до отплытия эскадры одна из колонисток, дочь Джона Уайта и супруга советника губернатора Ананиса Дера, счастливо разрешилась от бремени девочкой, которая стала первым ребенком англосаксонских кровей, рожденным в Новом Свете. Ее назвали Вирджинией. Это казалось счастливым предзнаменованием.

Вернуться на следующий год к дочери и внучке, как он того хотел, Уайту не удалось. Война с Испанией принимала слишком серьезный оборот. В империи Филиппа II снаряжалась «Непобедимая армада». «Морские волки Елизаветы» сочли за благо не ждать у моря погоды, а нанести упреждающий удар. В апреле 1587 года Френсис Дрейк с 25 кораблями неожиданно напал на Кадис. Четыре корабля сумели ворваться в порт и уничтожить 30 из 60 стоящих на рейде кораблей пресловутой Армады. Это подняло боевой дух англичан и разозлило испанцев.

20 мая 1588 года флот короля Филиппа II вышел из Лиссабона, намереваясь провести высадку десанта на Британских островах. В конце июля – первых числах августа в виду берегов Кента его встретили лучшие английские адмиралы: Чарльз Говард, Френсис Дрейк, Уолтер Рэли, Мартин Фробишер, Джон Хокинс, Ричард Гренвилл. В ходе встречи выяснилось, что приспособленные к абордажному бою и перегруженные людьми корабли грозной Армады не могут как должно противостоять «морским волкам». В этой схватке все решали качества судов и их экипажей.

Англичане уже изрядно потрепали испанцев, когда в дело вмешалась еще и стихия. Внезапно поднявшийся ветер отнес большую часть испанских кораблей на север к Оркнейским островам, где на них обрушился жуткий шторм. Не иначе как подданным королевы Елизаветы помогла сама фея Моргана, согласно древним британским преданиям – королева Оркнейская. Впрочем, разговоры о том, что «Непобедимую армаду» победили не люди, а ветер и волны, велись больше в Испании и едва ли соответствовали истине. Шторм поставил точку в сражении, но его судьба определилась раньше.