Юрий Дьяков - У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы

117‑й полк вместе с 37‑й Гвардейской были брошены на СТЗ. Нас вначале сунули в район «Баррикады», где стояла 95‑я дивизия, или еще какая, не помню, которую мы должны были сменить. Мы меняли дивизию, которая занимала уже линию обороны, меняли потому, что она выбилась совсем. У нее не оказалось личного состава. В течение ночи с 1‑е на 2‑е октября мы эту дивизию сменили и начали занимать оборону, а эти части стали оттягиваться. На следующий день была поставлена задача врыться в землю. Первые три – четыре дня мы были заняты работой, как можно лучше врыться в землю и сделать оборону крепкой.

Естественно отсюда, что работа партийно-политического аппарата была направлена на то, чтобы создать жесткую оборону. Каким образом мы проводили эту работу? Созывать партийно-политический аппарат на КП дивизии мы не имели возможности, потому что отрывать этот народ от частей мы не хотели, да и не могли. Поэтому весь аппарат политотдела собирался, давались указания, и он отправлялся в полки. Насколько это было тяжело, могу привести такой пример.

Был у нас батальонный комиссар Серюков Иван Иванович, награжденный орденом «Красного знамени». Он был инструктором политотдела дивизии. Я ему дал задачу пробраться в район 120‑го полка и там заострить внимание на создание жесткой обороны.

В этот период у нас снайперское движение делало робкие шаги, а немцы снайперов использовали очень крепко. В тот момент, когда Серюков вылез на одну из возвышенностей в районе завода «Красный Октябрь», он был тяжело ранен, убит … Я приказал вытащить его во что бы то ни стало. Послали двух бойцов туда. Один боец был убит, второй был ранен. Только глубокой ночью вытащили этого Серюкова.

Работа политотдела была сопряжена с большими трудностями. Задачи ставил командир дивизии. Я был всегда связан с командиром дивизии. Как только командир дивизии ставит задачу одному полку или полкам, я сейчас же даю задание политработникам. Они отправляются в части и делают все, что необходимо для выполнения приказа командира дивизии. Трудно было политработнику пробраться в полки. частности, есть знаменитый Банный овраг. Для того чтобы пробраться через этот Банный овраг, нужно было огромное напряжение, потому что немцы с утра до вечера били по Банному оврагу. Народ пробирался туда только с наступлением темноты, или ранним утром, или в момент, когда немцы обедают, приблизительно в 17–18 часов. Мы изучили все перерывы, которые они устанавливают, и в эти моменты мы проскакивали. Знали места, которые простреливаются сильнее, знали, какой участок можно пробежать и какой проползти… Дойти до батальона не такая сложная штука, но дойти до роты – это сложнее. Рота из себя представляет очень маленький состав. По существу, здесь окоп роты нашей, а в метрах 30–40 окопы противника. Мы взяли за правило партийно-политическую работу проводить ночью.

Сводку Совинформбюро в дивизии принимали систематически. В два часа принимают, размножают по всем частям, к шести часам прибывают посыльные от полков. Эти сводки отправляются в полки. В полках делают таким образом: для каждой роты переписывают на кусочке бумаги и отправляют с присланным туда политработником. Он идет по блиндажам, по окопам.

Помните, было письмо т. Хрущева насчет формы партийно-политической работы, в котором он писал, что в период самых напряженных боев надо, чтобы партийно-политический аппарат ближе связался с бойцами. Он приводит пример. Допустим, ночью приходит политработник в блиндаж к бойцам в момент самой напряженной обстановки, тем более ночью, когда боец больше расположен рассказать с откровенностью, то есть можно влезть в его душу. Мы такую форму и практиковали. Ночью политработник работает, днем, когда нет приказа о наступлении – отдыхает несколько часов. Эта система работы ночью дала возможность иметь небольшие потери в политсоставе и больше охватить рядовой состав посредством бесед в блиндажах и окопах. Благодаря этому мы знаем, чего боец хочет, о чем он думает. Помимо того, чтобы боец знал боевую задачу, его надо накормить, надо, чтобы ему было тепло, потому что время октябрь – ноябрь. Воды больше нет, за водою надо ходить на Волгу. Все это сопряжено с большими трудностями. Подвести продовольствие – не такая простая штука. Помимо сухой пищи надо дать горячую. Два раза в сутки горячую пищу мы давали систематически, за редкими исключениями, когда никак нельзя было это сделать.

Я считаю, что партийно-политический аппарат проделал исключительно большую работу, которая имела своим последствием то, что народ наш не отошел.

Кроме того, такую форму мы еще применяли. Для того чтобы мы видели результат работы каждого бойца в отдельности, мы отпечатали небольшие листки с надписью: «Бои за Сталинград». Эти листочки или бланки были в ротах. К исходу дня или боя командир роты или замкомандира по политчасти пишет: комсомолец Петров за сегодня сделал то-то и то-то, убил одного или двух немцев, взорвал блиндаж. Этот бюллетень, как мы его называли, обходил весь народ в блиндажах.

Помимо этого у нас были боевые листки. К сожалению, у нас очень мало их сохранилось. Была такая обстановка, что люди не думали о том, что это необходимо будет для истории, кое-кто не думал выйти живым.

Помимо того, 39‑я дивизия имела окопную установку для проведения работы среди войск противника. Делали мы это таким образом: подтягивали провода и динамику к передовым позициям. Мы ее использовали и для своих бойцов. В определенный час мы передавали сводку Информбюро. После этого передаем специальные передачи для немцев, начинаем их агитировать. Помимо листков, которые мы разбрасывали, мы их привязывали к камешку и забрасывали, потом использовали ампулы. Мы набиваем ампулу листовками и швыряем немцам. Они с удовольствием читали.

Первый период до общего наступления мы своей задачей ставили всеми мерами и средствами сдержать противника, не пустить его к Волге. На это была направлена вся партийно-политическая работа. Каждый день, изо дня в день, разъясняли бойцам: ни шагу назад, создать такую оборону, через которую не мог бы пройти противник. Следующий этап, когда мы почувствовали определенную силу и когда немцы уже ослабели, перед нами поставили задачу постепенно, но продвигаться в день на несколько метров. Тут партийно-политичекая работа была направлена на то, чтобы взятые 10 метров не прошли даром. И следующий период, когда получили 12 ноября приказ об общем наступлении частей Красной армии, частей Сталинградского фронта. Это дело не только политической работы, но здесь мы имели доклад товарища Сталина от 7‑го ноября и письмо товарищу Сталину, которое у меня тоже сотни бойцов подписали.