Виктор Бронштейн - Лабиринты судьбы. Между душой и бизнесом

Материализованным венцом моей деятельности станет, несмотря на разразившийся жутчайший кризис 2014 года, Музей-галерея современного сибирского искусства живописи и скульптуры. Думаю, что за Уралом наше детище будет самым внушительным и блистательным учреждением подобного типа. Наверное, ради этого, как писал В. Маяковский, «и стоило жить, и работать стоило».

Неожиданно во время путешествия в Лондон пришло ощущение, что здесь, вдали от Иркутска, мы нашли ни много ни мало как душу нашей галереи, которая, оказалось, витала за тридевять земель в тридевятом царстве, в чужом государстве. Но всё же душой этой стало яркое сияние замечательных работ нашего земляка Дашинимы Намдакова. Знакомство с ним по воле судьбы затянулось на долгие семнадцать лет. Но тем ярче оказалась вспышка при нашем пересечении с его орбитой. В результате родилось крепкое приятельство, сотрудничество, да и, пожалуй, дружба. За полгода после знакомства события развернулись таким образом, что мы гостили не только у него в мастерских Лондона, но и он был у нас и дома, и в галерее, и, главное, мы совершили с ним незабываемое путешествие в его глухую бурятскую деревню Укурик в Читинской области, где под отчим домом закопан священный для него материнский послед.

Неожиданно побывал я и на семейном молебне и услышал историю его спасения от смерти, которая следовала за ним в юности целых семь лет. История эта в какой-то мере переворачивает мировоззрение и укрепляет веру в Господа и в души предков, которые во многом определяют нашу судьбу и саму жизнь. Непочитание их приводит к очень дорогим жертвам, которыми нередко становятся главным образом сыновья. Собственно, это обстоятельство подтверждает и статистика. В России чаще всего в детстве и в юности мы теряем именно сыновей, причём значительно интенсивней, чем в Бурятии, где совсем иное, неформальное отношение и к вере в Господа, и к духам предков. Об этом убедительно свидетельствует история спасения юного Даши больной женщиной-шаманом и любовью всей семьи.

С развитием галереи и пробой пера в прозаических произведениях, в фирме за собой я решил оставить достаточно простую функцию – сдачу площадей в аренду, а всю управленческую деятельность, а кое-где даже учредительство, отдал своим воспитанникам и коллегам. Посмотрю, что получится из этого эксперимента.

Возможно, ситуация была бы кардинально другой, если бы в 1986 году не погиб мой первый ребёнок – Андрюша. Было бы ему сейчас около сорока лет. Крепкое плечо совершенно взрослого человека сейчас пришлось бы как нельзя кстати. Но жизнь, к сожалению, не очень-то милосердна. Как будто предчувствуя это страшное горе, с самого детства отчётливо видел я край чёрной бездны, над которой загадочно-злодейски горят мириады звёзд, мерцающих в бездонной бесконечности ночного пространства. Балансировал я всё атеистическое время детства и юности на грани ночных страхов и дневной бесшабашности.

Спасением от бездны, с раннего детства неотвратимо надвигающейся всё ближе и ближе, было весёлое, задиристо-непоседливое племя мальчишек-ровесников либо напряжённая учёба, производство и особенно творчество, безмерно продлевающее жизнь благодаря книгам, коллекциям и галереям.

Что значат предпринимательские «беды» – аварии, пожары, финансовые и налоговые неурядицы, награды и даже тюрьмы – по сравнению с настоящей непоправимой бедой: потерей близких людей, особенно родного ребёнка, и острым ощущением вселенской пустоты и одиночества.

На свой бизнес, как и на все свои хобби, я смотрел всегда в первую очередь не как на источник материальных благ, а как на очень занимательную, творческую, хоть порой и весьма нервную игру, приносящую и скачки давления, и сердцебиение, и бессонные ночи. Игра эта захватывала меня порой целиком и вытесняла почти без остатка страшный вакуум бесконечного пространства, в котором все наши жизни – еле заметные вспышки мгновенного света, отличные от всей прочей природы только одним драгоценным качеством – способностью мыслить, любить и помнить ушедших.

Перешагнув очередной юбилей в поездке с приглашёнными мной друзьями по Земле обетованной – под суровыми взглядами святых, взирающих из глубин мелькнувших веков, – я ещё острее ощутил неумолимый бег времени и особенно отчётливо понял, что спасением от депрессивных переживаний по этому поводу может быть только творчество, результаты которого могут жить если не в масштабах всего человечества, то хотя бы в сознании собственных потомков:

А если в этом возрасте прилетает редкой красоты жар-птица пылкой, почти как в юности, любви, да ещё и взаимной, это ли не настоящее счастье!

Большинство российских бизнесменов спасение от депрессии, особенно возрастной, видят в продолжении интенсивной работы и в сохранении неизменным сложившегося образа жизни. Причём дело здесь не столько в объективной цифре возраста, сколько в остроте ощущения быстро летящих лет. Александр Сергеевич уже в 30 лет восклицал:

В большинстве развитых стран многие, как ни странно это звучит для нас, даже на пенсию уходят, окрылённые радостным чувством свободы, открывающей простор для хобби, в том числе для физкультуры, а главное, конечно, для путешествий.

Российские мужчины, а иногда и женщины, отход от привычной трудовой деятельности воспринимают нередко как катастрофу. Для богатых причина – в пожизненном трудоголизме, а для подавляющего большинства обычных людей – в грозящей бедности и в незавидном положении пенсионеров в обществе, которое можно охарактеризовать словами, вынесенными в заголовок романа Ф. Достоевского: «Униженные и оскорблённые».

В моём же случае оставаться день и ночь у руля фирмы, как раньше, значит украсть у себя возможность продления жизни в книгах, в галерее, в совершенно неповторимой коллекции картин и скульптур, цепко держащих быстролетящее время.

Но основной вывод, к которому я пришёл в ходе работы над этой книгой, в том, что Россия не сдвинется с мёртвой точки, пока в умы и в уста мужчин, будь то чиновники, врачи, предприниматели и особенно главные правители страны, не вернётся дореволюционное офицерское: «Честь имею!» Без пробуждения совести, патриотизма, а в какой-то мере и богобоязни не возродить дух порядочности и любви. Без этого не спасти Россию!