Александр Модестов - Бои за Ленинград

21 сентября немецкое командование на совещании решало судьбу Ленинграда и остановилось на варианте: «Сначала герметично блокируем Ленинград и разрушаем город артиллерией, возможно, с авиацией. Когда террор и голод сделают своё дело, откроем ворота и выпустим безоружных людей. Остатки «гарнизона крепости» останутся там на всю зиму». Однако 27 октября даётся более радикальное приказание: «Капитуляция Ленинграда, а позже Москвы не должна быть принята даже в том случае, если она будет предложена противником. Следует ожидать больших опасений от эпидемии. Поэтому ни один немецкий солдат не должен вступать в город. Кто покинет город против наших линий, должен быть отогнан назад огнём… недопустимо рисковать жизнью солдат для спасения русских городов от огня, точно так же, как и кормить их население за счёт германской родины… Эта воля фюрера должна быть доведена до сведения всех командиров».

В том, что Ленинград не был взят штурмом ни в июле, ни в августе 1941 года, как это приказывал Леебу Гитлер, большая заслуга командующего Северным фронтом, а с 23 августа – Ленинградским фронтом М. М. Попова, командующего Северо-Западным фронтом П. П. Собенникова, самоотверженных действий подчиненных им частей Красной армии и народного ополчения, героического труда ленинградцев при создании оборонительных сооружений при совместном руководстве Ворошилова и Жданова. Против Ленинградского фронта численностью около 300 тысяч были направлены отборные части 4-ой танковой группы под руководством генерал-полковника Эриха Гёпнера, воздушная и две общевойсковых армии. Тем не менее, успехи гитлеровцев были более чем скромны, о чём свидетельствуют вышеприведённые выдержки из дневника Гальдера. Под Ленинградом не было особенно крупных потерь и окружений больших соединений, как это было на Западном фронте и в Прибалтике. Но уже с середины августа 1941 года, зная, что штурм Ленинграда потребует выделения громадного количества сил и времени, Гитлер решил ни в коем случае не штурмовать город, а окружить его и подвергнуть голодной блокаде. Так что отказаться Гитлера от штурма города ещё в середине августа 1941 года заставили успешные действия фронтов Юго-Западного направления под руководством Ворошилова, Попова и Собенникова, а не действия Жукова во второй половине сентября, как это лживо утверждают защитники Жукова. После отправления под Вязьму основной ударной силы группы армий «Север» и 4-ой танковой группы Гёпнера в составе 22 дивизий в распоряжении Лееба остались две армии – 16-ая и 18-ая в составе 24-ех дивизий, которые должны были держать фронт длиной около 600 км. 16-ая армия в составе 14-ти дивизий, из которых две были танковыми – 8-ая и 12-ая, держала фронт по левому берегу реки Волхов от Новгорода до города Кириши и далее вдоль железной дороги Кириши-Мга до станции Погостье. Непосредственно под Ленинградом в составе 18-ой армии остались всего 10 дивизий. Им противостоял весь Ленинградский фронт в составе 8-ой, 42-ой, 55-ой, 54-ой армий и Невской оперативной группы, а также все корабли и форты Балтийского флота (23-я армия держала оборону на Карельском перешейке против финнов, но из её состава была выделена 115-ая стрелковая дивизия и направлена в состав Невской оперативной группы). Немецкие 227-ая, 93-ая и 212-ая пехотные дивизии – блокировали Ораниенбаумский плацдарм. С нашей стороны плацдарм защищала 8-ая армия в составе семи стрелковых дивизий (10-ой, 11-ой, 48-ой, 85-ой, 80-ой, 191-ой, 281-ой) и 2-ой бригады морской пехоты, 76-ой латышский полк.

Немецкие 122-ая пехотная и 20-ая моторизованная дивизии контролировали район левого берега Невы от устья реки Тосны до Шлиссельбурга. Им противостояла на правом берегу Невы Невская оперативная группа в составе 115-ой стрелковой дивизии, дивизии НКВД, 4-ой бригады морской пехоты, 1-ой, 4-ой, 5-ый истребительные батальоны, 107-ой танковый батальон.

С внешней стороны обороны Ленинграда от Ладожского озера до района Мги немецкие 227-ая и 223-ая пехотные дивизии противодействовали 54-ой армии в составе шести стрелковых дивизий (3-ой. 4-ой, 128-ой, 282-ой, 291-ой, 310-ой), 21-ой танковой дивизии и 122-ой танковой бригады. Часть сил 54-ой армии противодействовала некоторым силам 16-ой немецкой армии.

И на всем центральном направлении от Невской губы до устья реки Тосны длиной около 50 км находилось всего три немецких пехотных дивизии – 58-ая, 121-ая и дивизия СС «Полицай», которым противостояли: на правом фланге нашей обороны от Невской губы до Пулково 42-ая армия в составе четырёх стрелковых дивизий (13-ой, 44-ой, 56-ой, 189-ой), 5-ой и 6-ой дивизий народного ополчения, 21-ой дивизия НКВД, 6-ой и 7-ой бригады морской пехоты, 51-ой танкового батальона. На левом фланге от Пулково до Невы – устье реки Тосны – 55-ая армия в составе семи стрелковых дивизий (70-ой, 86-ой, 90-ой, 125-ой, 168-ой, 268-ой, 237-ой), 7-ая бригада морской пехоты, 84-ой и 86-ой танковые батальоны. Таким образом, против 10 пехотных дивизий немцев у нас было около 30 стрелковых дивизий, 7 бригад морской пехоты, танковые, артиллерийские и другие специализированные подразделения, артиллерия кораблей и фортов, реактивная артиллерия («Катюши»), пять бронепоездов и несколько железнодорожных платформ с артиллерией калибра 305 мм и 355 мм. Наши силы на фронте насчитывали более 300 тысяч, но кроме них были значительные силы на кораблях ВМФ, внутренние силы и силы самообороны. Общая численность наших сил, не считая сил, противостоящих финским войскам, была не менее 500 тысяч.

Как же Лееб мог пытаться силами трёх дивизий, разбросанных по длине 50 км, штурмовать Ленинград?

«Воспоминания…» Жукова и, главное, повторение этой чуши вроде бы грамотными писателями вызывает недоумение. Вот Жуков приказал подвинуть корабли ближе к противнику и открыть по нему огонь. Как он мог приказать подвинуть корабли, стоящие на Неве, ближе к противнику? Вместе с Невой что ли? Что, до Жукова корабли не знали, что они должны вести огонь по указанным им целям? А уж как надо правильно вести огонь, наверное, находившиеся в это время в Ленинграде начальник штаба ВМФ адмирал И. С. Исаков и главный маршал артиллерии Воронов знали лучше Жукова. И до прибытия Жукова на Ленинградский фронт немецкие генералы писали, что их наступающие части под Ленинградом несли громадные потери от корабельной артиллерии. А уж это избитое утверждение, что Жуков приказал использовать зенитки против танков, вообще нелепо. Зенитки использовались против танков с первых дней войны, а в Ленинграде и до прибытия Жукова. Возможно, они использовались даже в излишнем количестве на фронте, что и привело к тому, что немецкие бомбардировщики нанесли успешные для них удары по нашим продовольственным складам, по кораблям и вообще по городу. На многие такие жуковские нелепости указал и Суворов-Резун в книге «Беру свои слова обратно».