Юрий Никитин - Галоши для La Scala

Конечно, и у нас есть кое-какие подвижки, но и они вызывают вопросы. В прошлом году в Астрахани с рабочим визитом побывал президент Медведев. Руководство губернии, поведав ему свою тоску-печаль по поводу бедственного положения в дельте Волги, попросило создать целевую программу по расчистке каналов и дноуглублению реки. Такая работа не проводилась здесь с 1993 года. И если в те времена со дна рек и каналов поднималось до девяти миллионов тонн песка, то нынче и до полумиллиона тонн не доходит. Реки заиливаются, мелеют. Отсюда проблемы с сельским хозяйством, с рыбхозом. Да и каждый второй сельчанин до сих пор пьёт грязную речную воду, которой тоже не хватает. Президент обещал помочь, и через пару месяцев прошло правительственное совещание по теме «О восстановлении водной системы дельты Волги». Говорили много, денег дали пока 300 миллионов рублей. А один современный голландский земснаряд Beaver 1700 стоит 180 миллионов. В будущем обещали больше в рамках программы экологического оздоровления Волги, но в будущем будут, сами понимаете, выборы, универсиада, Олимпиада, чемпионаты… Впрочем, и выделенные средства осваиваются «чисто конкретно»: управление Следственного комитета РФ по Астраханской области недавно начало проверку расходования бюджетных денег на дноуглубительные работы в дельте Волги. Есть серьёзные основания подозревать, что они либо используются не по назначению, либо разворовываются.

Тоскливо Волге с нами. Мы лишили её не только сыновней любви, но и простого внимания – матушку, о которой слагали стихи, пели задушевные песни… «Выдь на Волгу: чей стон раздаётся над великою русской рекой?..» – вопрошал народный поэт сто пятьдесят лет назад. Сейчас ему можно было бы ответить так: «То сама Волга стонет, любезный Николай Алексеевич! Стон этот вроде как бы услышан, но будет ли от того прок? Здесь нефть с газом, упаси Бог, подешевеют, там половину средств по чиновничьим карманам разнесут. Подождём ещё лет сто пятьдесят – может, сама угомонится…»

(«Литературная газета» № 36 от 14.09.2011.)

В великом и могучем русском языке есть словосочетания, которые не только выражают вероятность некоего процесса, но и как бы намекают на то, что процесс этот непременно завершится самым распрекрасным образом. Вот воскликнули однажды: «Дети – наше будущее!» А что это будут за дети, и каким станет их и наше будущее?

То, что наши дети самые счастливые, красивые и талантливые, мы знаем со времён Советского Союза. Тогда, правда, ещё добавляли: «и здоровые». Теперь уже лет пятнадцать не добавляют, потому что более чудовищной лжи трудно было бы и представить. Ни оборона, ни промышленность с сельским хозяйством, ни наука с культурой не пострадали столь непоправимо, как наши дети от очередного эксперимента над Россией. Вот некоторые данные

Министерства здравоохранения и социального развития о состоянии здоровья детей и подростков. Более половины из них имеют ослабленное здоровье. Две трети подростков обременены хроническими заболеваниями. К категории здоровых может быть отнесён лишь один из десяти выпускников общеобразовательных учреждений! Владимир Путин, ознакомившись с подобными цифрами пять лет назад, видимо, стал приглядываться к детским лицам и, ужаснувшись, в сердцах воскликнул: мол, в школу они идут зелёные, а из школы возвращаются синие.

Крик души тогдашнего президента был услышан журналистами и растиражирован, произведя сильное впечатление на всё российское общество, за исключением, пожалуй, человека по фамилии Фурсенко. Этот человек по какому-то недоразумению занимал тогда (и теперь занимает!) должность министра образования и науки и отличается тем, что игнорирует не только серьёзные претензии к его работе со стороны выдающихся академиков и широкой общественности, но и своих шефов. Президент Медведев как-то летним утром хмуро спросил – ну что мне, Фурсенко уволить, что ли? А не так давно охарактеризовал состояние здоровья наших школьников как «ужасающее».

Если познакомиться со всеми данными всех исследований состояния здоровья школьников, то можно завыть от отчаяния и беспомощности. Все шпионы мира не смогли бы сделать то, что сделали наши чиновные чадолюбы. Куда же идти дальше, если само министерство вынуждено было признать, что только после первого года обучения почти у двух из трёх малышей выявляются первые признаки психических нарушений! Можете ли вы представить себе другую страну, где такое было бы допустимо без последствий для экспериментаторов?..

Так от какой же такой несусветной напасти страдают наши школьники? Да прежде всего от самой элементарной – от обездвиживания , которое – и это доказано многими выдающимися учёными и практиками – ведёт не только к физической, но и умственной деградации. Это выявил ещё основатель отечественной психофизиологии Сеченов, отметив, что мышление у ребёнка оформляется только на основе собственных движений и собственных усилий тела. Ситуация, в которую поставлены дети («сиди смирно!», «не вертись!», «смотри в глаза!»), формирует так называемый согбенно-засиженный динамический стереотип, деликатно именуемый усидчивостью, и напоминает некую форму рабства. На эту тему много уже писалось и говорилось, но воз и ныне там!

Если перевести разговор с научных высот на грешную землю, то речь пойдёт… о столе, за которым сидят наши дети. Многие из старшего поколения помнят старую, добрую парту, сконструированную ещё в XIX веке знаменитым русским гигиенистом Эрисманом. Ею были оснащены школы Советского Союза вплоть до 70-х годов прошлого века. Производилась она из массива дуба, и скамья её была рассчитана на двух учеников, которые могли сидеть за такой партой в оптимально удобной позе. Это было возможно благодаря соответствующей высоте спинки, поддерживавшей поясницу, правильно рассчитанному уровню высоты подножки и главное – точно выверенному углу наклона столешницы. Но вот уже более сорока лет школьники сидят не за партами, а за столами с плоской поверхностью, над которой вынуждены склоняться в три погибели, за столами-убийцами, медленно высасывающими из детей все соки.

И почти столько же времени, не жалея сил, бьёт тревогу учёный-подвижник Владимир Базарный. Не буду перечислять всех его званий и регалий, скажу лишь, что он доктор медицинских наук, профессор, автор единственной на постсоветском пространстве педагогической методики, имеющей заключения и Минздрава, и Санэпиднадзора (ещё в СССР!) и рекомендованной к применению в дошкольных и школьных учреждениях. Одобренной, кстати, и в ЮНЕСКО. У нас её тоже одобряют, рекомендуют и даже внедряют в школах, где есть учителя-энтузиасты, однако пока что это капля в море.